Вячеслав ШИШКОВ "Емельян Пугачёв".
Вячеслав Яковлевич Шишков (1873 – 1945) русский советский писатель. «Емельян Пугачёв» – его последнее произведение, над которым он работал последние 11 лет жизни. Огромная эпопея в трёх томах, почти на две тысячи страниц, и при этом ещё и оставшаяся незаконченной. Когда-то он пользовался большой известностью, но постепенно превратился в «классику, которую никто не читает», а теперь и вообще практически забыт. Но я всё же решил взяться за этот роман и, в итоге, не пожалел.
Казалось бы от романа, созданного в 30-40-е годы, да ещё и удостоенного посмертно Сталинской премии, можно было бы ожидать абсолютной апологетики народного движения, что Пугачёв и его соратники будут «все в белом», а Екатерина со своими ближними «вся в дерьме». Но всё далеко не так. И Пугачёв, и Екатерина и большинство других персонажей показаны довольно неоднозначными личностями, у которых, как и большинства людей, мотивы низкие и высокие сочетаются друг с другом.
Пугачёв, в изображении автора, – сильный человек, которому тесно в сословных рамках, определённых происхождением. Вот он и ищет всяческие пути, чтоб пробиться наверх. То стремится отличиться на войне, пробивается в хорунжие, но выше подняться сложно. То пытается разбогатеть, проворачивает одну удачную операцию, но торговля всё же оказывается не по нутру. То стремится осилить грамоту и действительно удаётся худо-бедно научиться читать. То пытается увести часть яицких казаков на Кубань, чтоб там стать их атаманом. Тут-то ему и подворачивается мысль провозгласить себя Петром III, якобы уцелевшим и скрывшимся. Он искренне хочет помочь народу, и в то же время не дурак попользоваться своим «царским» положением – пожить в «хоромах», вдоволь попить вина, погулять с женщинами и т.п. Но и дело при этом тоже не забывает. Умеет привлечь на свою сторону людей не только липовым царским титулом, но и личным обаянием, выражаясь современным языком, харизмой. (Разумеется всё это относится не к историческому Пугачёву – кто его знает, каким он там был – а к персонажу Шишкова).
Екатерина в некоторым смысле чем-то напоминает Пугачёва, как это ни странно звучит. Она ведь тоже пришла к власти незаконным путём, тоже устроив восстание. Ей, конечно, для этого не пришлось называться чужим именем, но заняла она место, которое ей бы занимать не полагалось, убрав мужа и оттеснив сына. Она стремится к процветанию страны и благу подданных, пытается провести реформы, задумывается и об отмене крепостного права, которое искренне ненавидит. Её приближённые эти идеи, в общем, разделяют. Но всё разбивается о сопротивление массы дворянства. А рисковать своим положением, а то и жизнью ради каких-то там крестьян Екатерина не хочет. Терпели крестьяне, авось и ещё потерпят.
Но терпение бывает и заканчивается, особенно если вдруг объявляется «истинный» «хороший» царь, который даёт землю и волю, а также свободу вероисповедания (этот момент тоже немаловажный, старообрядцев в XVIII веке было гораздо больше, чем позднее). Вот тебе и русский бунт (впрочем не только русский – башкиры и татары тоже активно участвуют)! Беспощадный, да (автор жестокости повстанцев не скрывает). Но бессмысленный ли? Это с точки зрения дворян Пушкина и Гринёва он бессмысленный. Если же смотреть на вещи глазами крепостного крестьянина, приписного уральского рабочего, рядового яицкого казака или согнанного с земли башкира, смысл появляется. Не случайно неоднократно разбитый правительственными войсками Пугачёв каждый раз почти мгновенно вновь обрастает массами приверженцев. И, если б не предательство части казацкой верхушки, последнее поражение могло бы ещё и не стать роковым. К тому же, кроме Пугачёва и его войска, действуют и массы мелких крестьянских отрядов. Объявляются и другие «Петры III», а также один «Иоанн Антонович».
Надо сказать, что в первом томе действие происходит до начала восстания, и в его первой половине Пугачёв появляется довольно редко, да и во второй его не очень много. Описывается Семилетняя война, короткое взбалмошное царствование Петра III, переворот Екатерины и первые годы её правления. Некоторые критики обвиняли автора, что он построил повествование на анекдотах. И, в общем, определённая правда в упрёках критиков была – анекдотов действительно много. Во время прочтения первого тома сразу возникла мысль: так вот откуда Пикуль списал половину своего «Фаворита»! Хотя, конечно, возможно дело в том, что использовались авторами одни и те же источники. Но, с другой стороны, роман Шишкова во время молодости Пикуля был широко известен, и интересовавшийся историей Пикуль наверняка его читал. К тому же по прочтении второго и третьего тома выяснилось, что пикулевская миниатюра «Прибыль купца Долгополова» представляет собой явную выжимку из тех глав романа Шишкова, где действует этот пройдоха. Так вот знания умножают скорбь рушатся репутации.
В современных отзывах роман обвиняют в тяжеловесном языке. Но я бы этого не сказал. Конечно, до блестящего языка толстовского «Петра Первого» далеко, но в целом вполне читабельно. Другое дело, что автор временами перебарщивает с исторической хроникой, и текст начинает напоминать учебник. Отсюда, возможно, и ощущение тяжеловесности возникает. Но что поделать? Время такое было. Тогда художественная литература и функции учебника частично выполняла. Ну и не надо забывать, что роман остался неоконченным, и автор окончательно отшлифовать текст попросту не успел.

http://chto-chitat.livejournal.com/12321481.html