Художник Виктор Иванов.

 

Вздыхает ветер. Штрихует степи 
Осенний дождик – он льёт три дня… 
Седой, нахохленный, мудрый стрепет 
Глядит на всадника и коня. 
А мокрый всадник, коня пришпоря, 
Летит намётом по целине. 
И вот усадьба, и вот подворье, 
И тень, метнувшаяся в окне. 
Коня – в конюшню, а сам – к бумаге. 
Письмо невесте, письмо в Москву: 
«Вы зря разгневались, милый ангел, – 
Я здесь как узник в тюрьме живу. 
Без вас мне тучи весь мир закрыли, 
И каждый день безнадежно сер. 
Целую кончики ваших крыльев 
(Как даме сердца писал Вольтер). 
А под окном, словно верный витязь, 
Стоит на страже крепыш дубок… 
Так одиноко! Вы не сердитесь: 
Когда бы мог – был у ваших ног! 
Но путь закрыт госпожой Холерой… 
Бешусь, тоскую, схожу с ума. 
А небо серо, на сердце серо, 
Бред карантина – тюрьма, тюрьма…» 
Перо гусиное он отбросил, 
Припал лицом к холодку стекла… 
О злая Болдинская осень! 
Какою доброю ты была – 
Так много Вечности подарила, 
Так много русской земле дала!.. 
Густеют сумерки, как чернила, 
Сгребает листья ветров метла. 
С благоговеньем смотрю на степи, 
Где он на мокром коне скакал. 
И снова дождик, и снова стрепет – 
Седой, все помнящий аксакал.

 

Юлия Друнина.