В старой зале усадьбы дворянской
расплескался серебряный свет
на балу накануне Германской
танцевал с гимназисткой кадет
Он кружился — а флейты с альтами
на три счета шептали ему:
Душу — Богу, сердце — даме,
Жизнь — Государю, честь — никому

И безусый кадет стал мужчиной
за семь лет отшагал две войны
а потом повстречался с чужбиной
и оплакал потерю страны
и уйдя в чужедальние дали
слышал стон пароходов в Крыму:
Душу — Богу, сердце — даме,
жизнь — Государю, честь — никому!

А в Париже быть русским непросто
Быть не просто и ныне и впредь
он вернулся к родному погосту,
чтоб на отчей земле умереть.
Там где роща пестреет цветами,
где река примыкает к холму:
Душу — Богу, сердце — даме,
жизнь — Государю, честь — никому!

П. Синявский.