https://sbornikimae.kunstkamera.ru/files/sborniki_mae/LXVI/kubel.pdf

Е. Л. Кубель
НАРОДНЫЙ ТЕАТР МАСКАРАБОЗОВ
В КАРАКАЛПАКИИ
(по материалам фотоколлекции А. Л. Мелкова
1927–1928 гг. в собрании МАЭ РАН)
АННОТАЦИЯ. Александр Лаврентьевич Мелков (1887–1930) — этнограф, художник и фо-
тограф, с именем которого связан новый этап планомерного и всестороннего этнографиче-

ского изучения среднеазиатско-казахстанского региона, развернувшегося в 1920-х годах.

Бóльшая часть его творческой деятельности была связана с г. Оренбургом и Обществом из-

учения Казахстана, председателем этнографической секции которого он являлся. В 1927

и 1928 гг. А. Л. Мелков возглавлял Каракалпакскую этнографическую экспедицию (Каракал-

пакстан в эти годы административно входил в состав Казахской АССР). Результатом двух-

летней полевой деятельности стали две вещевые коллекции, а также более семисот фото-

отпечатков, хранящихся в собрании Музея антропологии и этнографии (Кунсткамеры) РАН.

В статье рассматривается исключительно ценный источник — экспедиционные фотогра-

фии, сделанные А. Л. Мелковым, из которых выделяется группа снимков, относящихся

к теме каракалпакского народного театра. Благодаря экспедиционному материалу можно

охарактеризовать жанр представлений, выявить место театрального действа, гендерный

и возрастной состав исполнителей, их особые костюмы, призванные вызывать у зрителя

определенные эмоции. Представленный материал позволяет соотнести изображенные сцен-

ки с определенными сюжетами, широко распространенными в регионе. А. Л. Мелков зафик-

сировал последний этап существования традиционного народного театра в Каракалпакии,

поскольку уже в 1926 г. начался процесс строительства новой, европейской каракалпакской

драматургии и драматического театра.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: народный театр, маскарабозы, каракалпаки, А. Л. Мелков, фото-
коллекция, Музей антропологии и этнографии (Кунсткамера).
КУБЕЛЬ ЕЛЕНА ЛЕОНИДОВНА — н.с., отдел этнографии народов Кавказа, Средней Азии
и Казахстана, Российский этнографический музей (Россия, Санкт-Петербург)
E-mail: elenakubel@yandex.ru
УДК 069.5:39(=575.172)
DOI 10.31250/0131-3703-2019-66-79-8680 Е. Л. Кубель
В обширной фотоколлекции Александра Лаврентьевича Мелкова (МАЭ
И 1381) есть изображения выступлений артистов народного театра маскара-
бозов в Каракалпакии. Это небольшая подборка из шести фотографий, на
пяти запечатлены артисты и на одной — зрители, присутствующие на пред-

ставлении.
В общем объеме наследия этого замечательного этнографа (более 700 фото-
отпечатков) данной теме уделено сравнительно немного внимания. Однако ее

ценность, несомненно, вырастает в сравнении с общим корпусом опублико-

ванных изображений по этой теме, которых совсем немного.
Наиболее полным исследованием народного театра в Хорезме является ра-
бота известного тюрколога А. Н. Баскакова (Баскаков 1984), написанная на ос-

нове экспедиционных поездок автора в Каракалпакию и Хорезм в 1926 и 1928–

1930 гг., практически одновременно с А. Л. Мелковым. А. Н. Баскаковым были

записаны песни и другие тексты каракалпакских маскарабозов в Чимбае и Кун-

граде. Но его книга, к сожалению, очень скупо иллюстрирована: в ней всего три

фотографии с маскарабозами.
В 1936 г. состоялась экспедиция Узбекистанского НИИ искусствознания
под руководством А. Л. Троицкой в Ферганскую долину для сбора материала по

народному театру (Троицкая 1937). Работы велись в Фергане, Маргелане, Ша-

рихане, Андижане, Коканде. Экспедиция собирала материал по кукольному

театру, комикам (кизикчи), а также другим видам площадного театра, к ко-
торым относились жонглеры чашками, акробаты, фокусники, плясуны на
ходулях. А. Л. Троицкая на основании собранных материалов впоследствии
опубликовала чрезвычайно содержательную работу, дополненную тремя ил-

люстрациями (Троицкая 1948).
В 1960 г. состоялась вторая экспедиция Института искусствознания АН
УзССР с целью изучения театрально-циркового и танцевального народного ис-

кусства, которая обследовала районы Хорезма и Каракалпакии. Сотрудники

экспедиции, кроме опросов мастеров народного искусства, записали на маг-

нитную ленту около 40 музыкальных комедий, рассказов и сценок, а также соз-

дали научный фильм (Абидов 1966). Из опубликованных фотоматериалов

можно лишь сослаться на фотографию «Хорезмский масхарабоз исполняет
пантомиму “Палван” 1960 г.» в работе М. Х. Кадырова (Кадыров 1985: 95).
В 1981 г. вышла небольшая статья Т. Абидова, проиллюстрированная четырь-
мя интересными фотографиями народных артистов, в том числе одной из Хорез-

ма: «Масхарабоз из Хорезма в роли кокетливой старухи» (Абидов 1981: 47).
Слово маскарабоз (в каракалпакском произношении маскарапаз) проис-
ходит от арабского масхара — насмешка, шутка, маска + аффикс боз, обозна-

чающий пристрастие или профессию, то есть маскара-боз — тот, кто шутит,

насмешничает, комедиант, актер (Баскаков 1984: 32).
К началу XX в. узбекский народный театр существовал в двух разновидно-
стях: театр актеров (маскарабозов, кизикчи) и кукольный театр (кугирчок уйин).
Создателем, исполнителем и хранителем устной драматургии являлся актер —

маскарабоз или кизикчи. В театре маскарабозов и кизикчи выделяются три
школы — бухарская, ферганская и хорезмская (к которой принадлежал кара-
калпакский народный театр). Они отличались друг от друга репертуаром и ис-81Народный театр маскарабозов в Каракалпакии...
полнительской манерой. В литературе ферганский театр принято называть те-
атром кизикчи, а бухарский и хорезмский — театрами маскарабозов (Кадыров
1985: 85).
А. Л. Мелков на одной из фотографий запечатлел актера в маске (рис. 1).
Следует отметить, что маски во время выступления в той или иной мере наде-

вали актеры всех театральных школ региона. Однако в бухарском и ферганском

театрах маски использовались более ограниченно, в основном для передачи

внешности животных, птиц, а также для характеристики комического персона-

жа. При воплощении других сценических образов применялся грим (Кадыров

1985: 98).

 

 
Рис. 1. Выступление маскарабозов. Негатив, фотоотпечаток. Каракалпакская АССР,
г. Чимбай. Каракалпаки. А. Л. Мелков. 1928–1929 гг. МАЭ И 1381-28682 Е. Л. Кубель
Особенностью хорезмской школы считается более широкое использование
масок в театральных пантомимах, пародиях и пародийно-комедийных танцах.
Маски изготавливались актерами из козьей или овечьей шкуры. Маски были

как полные, закрывающие все лицо, так и полумаски, соединяющиеся с меховой

шапкой чугурма и прикрывающие лишь глаза. Полная маска обязательно ис-
пользовалась в сценке «Брадобрей» актером, исполняющим роль сына-«дурач-

ка», с целью гротескного изображения своего персонажа (Абидов 1966: 131).
Следует отметить, что процесс постепенного сужения круга персонажей,
для характеристики которых актеру, кроме особой одежды, требовалась также

маска (наиболее ярко выраженный в бухарском и ферганском театрах),

в 1920-е годы затронул не только территорию Средней Азии, но и фиксировал-

ся исследователями также на иранском материале. Так, Ю. Н. Марр, видевший

в 1925 г. в г. Исфахане представление старой персидской комедии в масках,

жанра, который, как он замечает, «начинает исчезать» (Марр 1928: 79), приво-

дит следующее описание персонажей: «В пьесе было всего четыре персонажа,

два из которых — офицер и молодая женщина (лирические герои) — без масок,

и два комических персонажа — слуга (без маски, но с лицом малоподвижным

“под маску”) и дряхлый, глухой, но благодушный старик с белой бородой —

в маске» (Марр 1928: 79). Исследователь подчеркивает явственный момент пе-

рехода к исполнению драмы, по его выражению, «нового типа» (Марр 1928),

которую он видел в г. Энзели, когда актер, исполняющий комическую роль слу-
ги, был без маски, но мимика его лица из-за малоподвижности напоминала

маску, и он всячески подчеркивал это сходство.
В репертуар хорезмских маскарабозов входили мимические сценки «Игра
с огнем» и «Игра с бумажной лентой». Первую показывали ночью: актер во вре-
мя танца выдувал изо рта снопы огня, жонглируя горящими факелами. Во вто-

рой сценке актер вытягивал несколько метров красной бумажной ленты изо

рта лежащего партнера. Одежда хорезмских маскарабозов также была красного

цвета. Все это в совокупности дало основание исследователям увидеть в пред-

ставлениях отголоски древнего театра масок и культовых плясок, соверша-

вшихся в древнем Хорезме в «домах огня» — храмах огнепоклонников (Абидов

1981: 48). Этот же автор, однако, в той же работе дает иное объяснение: «Акте-

ры всегда были гонимы... существовали как бы вне закона. Их преследовали

власти за изображение великих мира сего, их проклинало мусульманское ду-
ховенство за шутовство и изображение непристойных для правоверных

действий. По велению хивинского хана комедианты всегда носили красный
халат, чтобы издали все видели — идет шут» (Там же).
А. Л. Мелков побывал на представлении маскарабозов в Чимбае — в районе
наиболее плотного проживания каракалпаков в дельте Амударьи (рис. 2).
А. Н. Баскаков приводит имена некоторых известных маскарабозов, которые
пользовались популярностью в Хиве, Хорезмской области, а также в Каракал-

пакии в 1920–1930-х годах. Это узбеки Бекман-гоккачи и Абыл Васинов и кара-

калпак Клыч-бай Артыкбаев (Баскаков 1984: 48). Кроме того, он указывает, что

в большинстве крупных населенных пунктов Каракалпакии, таких как Турт-

куль, Беруни, Нукус, Чимбай, Кегейли и Кунград, были свои кукольники и мас-
карабозы (Баскаков 1984: 49). 83Народный театр маскарабозов в Каракалпакии...

 

Рис. 2. Зрители на выступлении народных артистов. Негатив, фотоотпечаток.
Каракалпакская АССР, г. Чимбай. Каракалпаки. А. Л. Мелков. 1928–1929 гг.
МАЭ И 1381-300
В литературе существует мнение, что центр искусства хорезмских маскара-
бозов во второй половине XIX — начале XX в. переместился на северный берег
Амударьи в Мангитский район (современный Амударьинский р-н Каракалпа-

кии) в связи с жесткой позицией хана Мухаммада Рахима II (1864–1910), его

нежеланием видеть артистов в своей столице (Кадыров 1985: 93). Поэтому мно-

гие узбекские мастера здесь, в отдалении от ханского двора, основали свои

школы маскарабозов, кукольников, канатоходцев, в которых обучались моло-

дые каракалпаки. Народная память сохранила их имена, например Матжан-

бака (1813–1888) или Пирнияза — ийикши (1900–?), и многих других (Пирна-

заров 1966: 65).
Каракалпакская молодежь проводила театрализованные игры в разных
районах: Чимбае, Кунграде, Ходжейли. Известно, что уже упоминавшийся

Пирнияз-ийикши, а также мастер Айтбай-сары собирали вокруг себя времен-

ные самодеятельные труппы и, переодев каракалпакских юношей в татарские

и русские женские платья, показывали сценические представления (Пирна-

заров 1966: 68).
Традиционный репертуар хорезмских маскарабозов, по сведениям Т. Аби-
дова (1966: 116–118), состоял из двух циклов. Первый — тукма — это цикл
пантомим, сценических рассказов и миниатюрных сценок, предназначенных

для небольшой аудитории и исполняемых одним-двумя артистами. Второй

цикл — хатарли уйин — исполнялся группой маскарабозов на больших площа-
дях по случаю народных празднеств, гуляний и правительственных торжеств.

Судя по количеству зрителей, А. Л. Мелков присутствовал именно на большом сайле.