Сначала была телеграмма.

1.

 Отца демобилизовали в Великом Устюге летом 1946г. Мама ещё успела съездить в Ленинград и в Петергоф посмотреть на родное пепелище в буквальном смысле. Никого из ближних и дальних родственников, ленинградцев, в живых не осталось. Из семейного имущества она обнаружила только поваренную книгу Елены Молоховец. Отец домой даже не заехал. Сестра Наташа, вернувшаяся с уральских капустных плантаций, сообщила, что в комнатке его, в коммуналке на Большом проспекте, кажется, так  всё и пропало, вплоть до последнего документа.  Дальше он жил, как "человек ниоткуда". Друзья зачислили отца в "погибшие". Последний удивлённый возглас я услышала в конце 60-х на лестнице Свердловского Театрального Училища: "Вася, ты жив?" Это батюшка мой столкнулся с кем-то из актёров Театра Ленсовета, заглянувшего в Свердловск на гастроли. Удивительно, что два седых, шестидесятилетних человека сразу узнал друг-друга.

Папамамина жизнь - три самостоятельные книги: "ДО войны", "Война" и "После войны". Девушка Соня, которая брела в 41-ом по снежному полю с маленькой собачкой за пазухой и волокла чемодан на верёвочке, где-то там и затерялась. И дерзкий непоседа, любитель пирушек и всякого богемного веселья, тоже остался в первых томах. Тех людей я не знала. В 46-ом начиналось всё с белого листа.

Телеграмма из Ташкента пришла из .... Невьянска.  Это старообрядческий город - завод на Урале, населения там тысяч 20 было..  Видимо, "своим" в Ташкенте всё ещё места не хватало, вот и отправили  Театр им. Горького в глубинку.  В то время про такие гастроли по городам и весям говорили "поездка". Вместо бланка на телеграфе использовали лист из старого гроссбуха (бумаги -то не было). Вместо "Василий" написали "Валерий".  Но эта неправильная бумаженция стала для моих родителей пропуском в мирную жизнь.

Подписана она была Георгием Павловичем Яковлевым, директором Русского Театра. Горожанам он больше запомнился как муж  Великой Галины Загурской. А зря! Это был вполне самодостаточный, одержимый театром человек, отличный руководитель. Для моих родителей он оставался абсолютно положительным персонажем до последних их дней. Добром вспоминали они и Арсения Григорьевича Ридаля, главного режиссёра. Наверное, потому - что эти люди помогли им жить дальше.  Фотографии Яковлева, когда я писала эту главу родительской жизни, у меня не было. И нигде её не было, даже на могиле. Оставалось только это письмо.

2.





3.

4.

Георгий Павлович был чахоточным. Но не знаю, что его сжигало, страшная болезнь или неистовая любовь к Театру. Предыстория такова: в 1947 взяли в работу пьесу Александра Довженко "Жизнь в цвету". Это о Мичурине. Была она "рекомендованная свыше", но несмотря на это, всё время оказывалась в центре каких-то разборок.  Потом пьеса писалась и переписывалась, а в 1949 году превратилась в сценарий фильма "Мичурин". Пишут, что сценарий вышел хуже пьесы. В Ташкенте, как и в некоторых других театрах, ставили её к Юбилею - Тридцатилетию Октября..   Не знаю, получился ли спектакль в Ташкенте. Я слушала в интернете аудиозапись спектакля  Александринки, в роли Мичурина - Николай Черкасов,1950г.  Видимо, наш старый друг "Театр у микрофона"?  http://control.audiopedia.su/audio/36312  Идеи пьесы остались в далёком прошлом. Но  насколько важны были они для Яковлева и его поколения! Настало время, когда что-то должно были воплотиться на практике. Дать, наконец, плоды, как Мичуринские деревья. Каждая реплика Мичурина воспринималась  Георгием Яковлевым на уровне глубокого личного переживания. Это был главный вопрос его жизни! Скорее всего и для Александра Довженко тоже. А Ридаль, видимо, к этому времени  "себе уже всё доказал" и лишних вопросов прилюдно не задавал. Поэтому публицистическую остроту пьесы он пытался прикрыть лирическим флёром. Мечта... сон о будущем.. сказка...  Я думаю, в этом суть творческого конфликта. И вот тут-то состояние Георгия Павловича резко ухудшилось и его отправили в Крым, по чеховским местам, туберкулёз залечивать. Перенести своё насильственное отторжение от творческого процесса он не мог. Какое уж тут лечение!  Из Крыма полетело в Ташкент это письмо:

"Привет вам Василий Константинович громадный!

Не знаю получили ли мою телеграмму с адресом — отправил 28 / ix, но не сам, а через служащих санатория. Потому и нет уверенности что дойдёт, по крайней мере, аккуратно.  Вот я и доехал и водворился на лечение в очень неважном санатории местного облздрава… В хороших санаториях, говорят, мест нет. Но дело, в конце концов, не в санатории как таковом, а в возможности пользоваться воздухом Крыма… Пользуюсь. Воздух отличный, тем более этот санаторий в 3-4 километрах от города, в т.н. Чеховском посёлке, и довольно высоко на горке. Неплохо (с некоторых позиций) видно и море дни солнечные, но по вечерам прохладно. Небо великолепное, море…. Море по-моему, обыкновенное. Постараюсь смирно сидеть до срока, если получится, а это будет зависеть от хода лечения.

Очень интересуют дела театра вообще, прошедшая премьера, а особенно юбилейный спектакль. Всего несколько минут назад я захватил по радио в разделе «Новости недели» самый конец спектакля (фрагмент, вероятно, был больше, но я упустил начало и даже не знаю, какого театра Ленинградского или Московского). Актёр читал заключительный монолог Мичурина. В нём всё до единого слова так, как написано Довженко. И этого должно во чтобы то ни стало добиваться. Мичурин отвечает на телеграмму Сталина и не может говорить об общих туманных «светлых» перспективах в непоэтических виршах... Монолог у Мичурина прост и энергичен и говорит он о колхозных садах…. О коммунистическом завтра, о коммунистических действиях.. Очевидно т. Ридалю очень мало говорят эти понятия и потому так бездумно и просто он конкретное заменяет абстрактным, неясным.

То о чём говорилось на худсовете вами мной и др. (о холере, о замене прекрасного прозаического только в графическом начертании, а на самом деле очень поэтического содержательного монолога к яблоне опять таки (ответь таки)…. так же нужно осуществить. Тогда ещё мне не был ясен вопрос о прологе, сейчас я вижу что он так же не нужен совершенно…

Во что-то самое главное и м.б. Р(идаль) и видит самое главное в этой псевдолиричности, идущей от дурного поэтического вкуса, а такой короткий пролог - эпиграф, к тому же повторяющейся в спектакле, а повтор — это всегда коверкание, выделение чего-то на чём хотят задержать внимание, мысли. Получается, что все эти не очень «дорогие» украшенияца только затмевают основной смысл, основные идеи. Подумайте, посоветуйтесь, предложите искать больше чёткости полноценной, лаконизма, ясности… Очень досадно всё-таки,  что я так далеко и письма идут медленно. Поговорите с т.Донской, если нужно, тем более, что она обещала помогать театру. Играете ли Вы Калинина?..

 Как вообще дела? Что привёз интересного Иоффе? Решили ли вопрос об очередных пьесах?. Дорогой я видел несколько афиш со «Встречей с юностью». Последнюю в ОБЛ. Симферопольском Театре. Если не будет хорошей по настоящему комедии, нужно ставить. Как подготовка к празднованию?

Назадавал вам кучу вопросов, а получу ли на них ответ не уверен. Очевидно, не меньше 20 дней оборачивается письмо. Может быть, только Вы, зная моё желание быть в курсе дел, не ожидая их, меня проинформируете.

Жму руку.

Ваш (Яковлев?)

Привет т.т. Чепрунову, Хачатурову, Садовову и всем ост. Как отчёты и выборы?"

Странно, свои сомнения директор Яковлев доверил  демобилизованному лейтенанту, которого знал всего несколько месяцев? Ну, во-первых, папенька мой всегда был умницей. Во-вторых, он только-только вернулся в театр из совсем другой жизни. Глаз его был острее, восприятие мира непосредственнее да и ни в какие внутритеатральные партии он не успел вступить. Но Калинина  так и не сыграл... Пожалуй, Арсений Ридаль вполне воплотил свой замысел, поставив лирический спектакль - мечту о светлом будущем. Красивый, вальяжный барин  (по актёрской и человеческой индивидуальности)  - Дмитрий Алексеевич Алексеев в этой роли - должен был смотреться  классическим "Богом с Машины".

А сыграл мой отец чудоковатого американца, который приехал из-за океана  подивиться на мичуринские сады.

Премьера состоялась 7-го НОЯБРЯ 1947г. в День празднования Тридцатилетия Октября.

5.

6.





7.





8.

9.

Георгий Павлович Яковлев  (22октября 1906 - 16 августа 1954) . Светлая ему ПАМЯТЬ!

Иллюстрации №№ 1, 2, 3, 5, 6,7,8,9 - личный архив.

Иллюстрация №4 - фрагмент программки спектакля Театра им.Горького в Ташкенте " Жизнь в цвету" по пьесе Александра Довженко (премьера 1947г.) Из архива семьи Хаэт.  http://www.er.uqam.ca/nobel/m310014/VKhaet2.htm

PS. Но вот нежданная радость! Мои скромные дневниковые писания долетели до внучки  Георгия Павловича! Кто добрался до комментариев, тот обнаружил, что Юлия Лагашина прислала фотографии и некоторые документы своего деда. Должна вам сказать, что брак Галины Николаевны и Георгия Павловича был бездетен. Такое бывает. Оба они в равной мере являлись "детьми райка": жили и дышали только ТЕАТРОМ. Я не подозревала, что у Яковлева где-то  подрастал сынишка. Во всяком случае, при мне это не обсуждалось никогда. Ну что же - род не прервался!   Огромное спасибо Юлии Лагашиной за присланные снимки!

"Пишет Юлия Лагашина": Добрый день.Спасибо вам за письмо.О своем деде я знаю не много.Знаю,что со своей первой женой он развелся, женился на актрисе и жил в Ташкенте.У него было трое сыновей Генрих и Георгий (мой папа). Воспитывала их бабушка,у нее было сытнее, была корова. Во время войны всем было трудно. Дед приезжал и помогал. Папа о нем рассказывал только хорошее,он часто ездил в Ташкент и позже учился там. Документов и фотографий осталось мало, так как дед умер рано .После смерти Загурской папе отдали минимум.  Жалко конечно, ведь это так интересно. Папа умер в 2001 году и конечно расспросить некого".

1.


2.


3.


4.


5.

7.


8.

,