Суть виртуального конфликта в том, что задним числом мы не можем вспомнить его исходной причины. И если спросить прямо, то люди как правило не могут чётко сформулировать причину. И на вопрос, почему, они отвечают, потому.
Виртуальный конфликт довольно любопытная штука, если его раскрыть довольно глубоко. По сути дела, виртуальный конфликт, это конфликт, которого не существовало в реальности, однако последствия он имел реальные. В отношении какой-то отрицательной информации в голове человека разворачивается бессознательная картина его фантазий, ложно внушающая ему угрозу целостности его индивидуальности. В отношении услышанной неприятной информации мы можем реагировать так, как если бы это угрожало нашим витальным интересам. По сути дела, очень много реальных событий происходит по причине виртуальных фантазий в головах людей, которые прогнозируют дальнейшую логику событий строя её не на личном опыте переживания в реальности, а на основании отрицательного ощущения, базой которому служит социальная среда и культура. Допустим, группа людей считает какое-то явление внутри популяции в целом отвратительным и стремится избежать этого явления в рамках своей группы. Суть в том, что данное явление, каким бы оно не воспринималось, является реальным опытом переживания других людей. И если оно открыто или скрыто не направлено на дискриминацию прав других, то и не представляет в действительности ни какой угрозы жизни.
В этом смысле реально складывается следующая картина. Если какое-то явление явно носит разрушительный, деструктивный характер даже по внешним признакам, но при этом приносит в рамках цели культуры ощутимую выгоду, то это явление неформально носит довольно устойчивый институциональный характер. А другое явление, которое вообще ни как не угрожает витальным интересам, не носит выражения деструктивности, преследуется так, как если бы это было самое опасное для дальнейшего существования.
В чём причина таких реакций?
Виктор Франкл определил человека, как такое существо, которое способно само для себя формировать реакцию в отношении внешнего раздражителя.
Это означает свободу в выборе реакции. Это единственный вид свободы, к которому у человека есть доступ. Любое уже сформированное реагирование всегда автоматический процесс. И по сути перед человеком стоит единственный выбор в отношении развития - осознать его принцип, овладев системой свободного выбора в реакциях, или же быть всегда управляемым из вне через отрицания этого управления.
Суть в том, что культура мышления человека, отрицая неопределённость, всегда стремится наоборот, к абсолютной определённости, что устремляет её постоянно создавать условия для себя самой, где бы ничего не изменялось на информационном уровне. То есть что бы не возникала неопределённость внутри системы, так как это заставляет постоянно напрягаться и что-то предпринимать, работать над неопределённостью. В условиях же определённости, всё более менее ясно и понятно что и где и когда и как. Хорошее, это хорошее, плохое, это плохое и никогда не может быть иначе.
В этой концепции есть одна небольшая проблема - явное непонимание того, что реальный мир устроен на совершенно обратном принципе развития, двигаясь всегда от определённости, которую мы осознаём как то, что существуем, живём, к неопределённости.
Если взять неопределённость, как уровневую шкалу от ноль до бесконечности, то степень страха человека будет прямо пропорциональна росту этой шкалы, где бесконечность равна страху и переживанию смерти. В некотором смысле можно рассматривать смерть, как особого рода информационный инструмент коррекции в структуре общего информационного поля. Что то вроде тотальной очистки кеша, мусора. И мне кажется это довольно справедливым, ведь любая система требует вывода тех материалов информационной обработки, которые не пригодны для развития системы. В этом смысле, даже ангелы обязаны какать.
Итак, возвращаясь к виртуальному конфликту, мы всегда дело имеем с неопределённостью, которую не хотим допустить в реальность нашей определённости. В итоге, я бы назвал культуру человека, как субкультурное информационное поле в отношении основного, где их связь осознаётся человеком в общей парадигме тотальной угрозы в виде тотальной смерти объекта. Так что же такое на самом деле, эта вечная борьба добра со злом, где добро неизбежно побеждает? Переверните картинку. Неопределённость подставьте на место добра в её значениях силы (степень страха перед неопределённостью - от незначительной угрозы целостности объекта до его тотального уничтожения), а на место зла у нас кто встанет?
Вот и я думаю о том, что надо бы прислушаться к Виктору Франклу. Суть в том, что эмпирическое мышление или деструктивное мышление, мышление основанное на сравнении, одно отличает от другого только в случае их противопоставления. И если это целый информационный объект, то такое мышление его видит в образе двух противопоставленных друг другу информационных объектов. В итоге получается что изначальная целостность сути объекта вовсе не воспринимается. Её как бы не существует. В чём это реально отражается в жизни? Не только в объектной противопоставленности полов, но и в их сущностной структуре. Всё сложнее друг друга понять, то есть донести информацию без искажений. Сознание автоматически принимает всё то, что уже закреплено в нём самом и родственно и вытесняет всю информацию, что способствует изменениям для системы закрепления опыта.
Получается, упрощённо конечно, что культура мышления, основанная на базе сравнительного анализа, по сути 0 и 1, программирует, тиражирует в каждом поколении сама себя, всё более и более на глобальном уровне отрицая наличие неопределённости в сущности информационного поля. Это приводит тотально к тому, что возникает всё более и более оператуарное мышление, т.е. разрыв между чувствами и функцией автоматического реагирования. Человек всё более рационален в поведении и всё более становится роботообразным, не живым по сути, хотя и функциональным. Всё более увеличивается ценность внешних объектов - гипер инвестированное объектное реагирование. Отсюда всё большая ценность в вещах, обладании вещами, объектами, людьми. Не конкуренция в модели кооперации, а паразитизм, где одни выживают за счёт других.
Эта парадигма противопоставленности ощущается на всех уровнях системы. Государство противопоставлено населению, внутри населения все противопоставлены друг другу. Единство существует только за счёт силовых приёмов и удерживается искусственно.
Как хорошо сказал Ицхак Адизес - этот бизнес полностью привязан к его владельцу и выражает только его собственные интересы. Как только не станет владельца, бизнес перестанет существовать, потому что на самом деле он всегда служил только собственным интересам и никогда не видел жизнь в её реальном времени и в том виде, который бы реально соответствовал спросу реального времени.
Человек по сути дела всегда воюет только с одним врагом - его собственной реальностью, внутри которой он сам как-то оказался и каким-то образом с ней неразрывно связан, как например с неизбежностью смерти. И ему очень сложно осознать, что будучи ещё не сформированным, находясь в матке матери, воевать с матерью для него фатальная ошибка и прямая угроза его собственному выживанию.