1881-1882 гг

В 1881 году власти Барселоны выделили участок земли на окраине города, где возвышались хлипкие лачуги, религиозной общине — Обществу почитателей Святого Иосифа. По замыслу руководителей Общества это место предназначалось для храма, который они планировали построить на деньги членов общины и простых барселонцев. Специально для этих целей была организована подписка, которая действует до сих пор — более 125 лет.

Поначалу храм планировалось возвести не слишком большим, что обусловливалось размерами бюджета строительства. Во время одного из первых обсуждений епархиальный архитектор Франсиско  Вильяр предложил бесплатно разработать проект.

19 марта 1882 года, в День святого Иосифа, епископ заложил первый камень искупительного неоготического храма. Все надеялись, что к концу десятилетия смогут отслужить в соборе первую мессу.

1883-1926 гг

Гауди приступил к работе над собором Саграда Фамилия 3 ноября 1883 года, хотя только 28 марта 1884 года его официально назначили руководителем работ. 3 марта 1884 года Гауди выдвинул предложение, чтобы его освободили от всех ограничений, которые накладывал проект Вильяра.

1889 г.

1902 г.

1909 г.

1926 г.

На протяжении десятилетий Гауди выстраивал и совершенствовал определенный литургический порядок символического содержания и пространства собора Саграда Фамилия. Благодаря опытам в Колонии Гуэль, которые уже продемонстрировали эффективность параболической арки, конструкция в целом была уже решена. Но в своей мастерской рядом с храмом Гауди ежедневно трудился над созданием общего образа.

У Гауди нет ничего элементарного, ничего унифицированного, ничего стандартизованного, ничего обесцененного и умалённого. Нет прямых линий, нет отвлеченных вычислений, ничего такого, что было бы заранее окончательно запланировано. И никакой чертёжной доски... только небержные эскизы, часто сделанные на ходу.

«Знаете, что стало для меня моделью?» - сказал как-то Гауди, указывая на проект в мастерской своей церкви. «Стройное дерево несет свои ветви, а они в свою очередь – листья. И каждая частица древа растёт в чудесной гармонии с целым, с тех пор как Бог-Художник впервые сотворил его».

Архитектура Гауди, несмотря на ее кажущуюся фантастичность, была глубоко прозаична, чего Европа не видела на протяжении нескольких сотен лет.  Однажды Гауди сказал, что «слух соответствует вере, а зрение — славе, поскольку слава — это образ Бога. С точки зрения ощущения света, пространства и пластичности зрение есть беспредельность пространства; оно видит то, что есть, и то, чего нет». Саграда Фамилия является яркой иллюстрацией этих стремлений. Храм замышлялся не только как посредник между небесами и землей, но и как поле боя для чувств. Гауди прекрасно понимал психологическое воздействие и важность звука, особенно в церковных постройках.

Гауди годами экспериментировал с формой удлиненных колоколов для храма. Кроме того, вся конструкция здания была спроектирована так, чтобы функционировать как грандиозный орган. Предполагалось, что ветер, проходя через отверстия башен, будет звучать как настоящий хор. «Звучащий камень пытается спеть рождественский гимн», — писал Марагалл в 1900 году.

Цвет тоже играл отведенную ему роль. Гауди представлял себе внутреннее убранство храма как яркий многоцветный псалом во славу Господа.

Стройплощадка собора представлялась как необыкновенно гармоничная модель христианской общины, где благородный труд мог быть успешно совмещен с повседневной жизнью. По общему мнению, Гауди был строг, но справедлив. В то время, когда системы социального обеспечения еще не существовало, Гауди сохранял за пожилыми рабочими место после шестидесяти пяти лет, разрешая им дополнительный отдых и переводя на легкую работу вроде доставки питьевой воды. Один из строителей втайне от Гауди занял укромный уголок стройплощадки под огород, чтобы выращивать продукты для своей семьи. Обнаружив грядки, архитектор разрешил всем остальным рабочим следовать этому христианскому примеру земледельческого труда.

Кроме того, стройплощадка стала вторым неофициальным факультетом школы архитектуры. С начала века наиболее ревностные католики из студентов дополняли свои утренние занятия вечерними посещениями стройки, чтобы посидеть и послушать рассуждения дона Антонио.

С годами, даже еще при жизни Гауди, Саграда Фамилия стала местом паломничества. Строительную площадку посетил король Альфонсо, инфанта Изабелла, кардинал Рагонези, папский нунций в Испании, и Альберт Швейцер.

Проектируя убранство фасада, Гауди стремился как можно точнее копировать природу, на протяжении многих лет обходя приход в поисках подходящих моделей. Копировать творения Господа было для него высшей формой восхваления Создателя и служило свидетельством его скромности. «Это безумие — пытаться изобразить несуществующий объект», — записал Гауди в своем дневнике в Реусе много лет назад. Не изменив этой философии, он искал людей, которые могли бы позировать для фигур Христа, Иосифа, Девы Марии, святых и ангелов. Сторож собора алкоголик Жузеп, который впоследствии умер от белой горячки, был Иудой. Толстый козопас служил моделью для Понтия Пилата. Шестипалый гигант, найденный в одном из баров, позировал для изображения центуриона в сцене избиения младенцев. Намек на число 666 обрадовал Гауди, который видел в нем всю дьявольскую энергию этой бойни.

После завершения всех изысканий требовалось пройти бесчисленное число этапов, прежде чем окончательный вариант скульптуры занимал свое место на фасаде Рождества. Сначала гипсовая отливка поднималась наверх и устанавливалась на место. Удовлетворенный, Гауди распоряжался спустить фигуру и перенести ее опять в фотолабораторию, где ее тут же фотографировали. Готовую фотографию прикрепляли к доске под таким углом, чтобы скомпенсировать искажения, появляющиеся из-за того, что скульптура будет приподнята над землей. Затем «искаженный» снимок вместе с другими материалами исследований, например фотографиями людей в движении или кур в полете, устанавливался на бумажную подставку, чтобы его было легче трансформировать в трехмерную фигуру, и вслед за этим выполнялся окончательный гипсовый вариант. Его вновь поднимали наверх, и только потом Гауди разрешал скульпторам перевести изображение в камень. Это был необыкновенно трудоемкий процесс, и не все скульпторы могли приспособиться к нему.

Строительство Саграда Фамилия то прекращалось на неопределенное время, то возобновлялось. Гауди работал над главным детищем своей жизни параллельно с осуществлением других проектов.

За годы строительства менялся состав рабочих, появлялись и исчезали помощники Гауди, приезжали молодые специалисты со всех концов Испании. А когда собор стал обретать очертания, слава о необыкновенном замысле каталонского мастера разнеслась по всей планете. Посмотреть на работу Гауди и заодно поучаствовать в грандиозном строительстве приезжали люди даже из-за океана.

Начиная с тяжелых военных лет, молодые архитекторы все больше утрачивали интерес к Гауди. Ему приходилось бороться с ухудшающимся здоровьем, переживать глубокий духовный кризис и мириться со смертью многих близких друзей.

К 1918 году у него остался один проект — искупительный храм Саграда Фамилия. Выработав в конечном итоге свой собственный уникальный стиль, он полностью посвятил себя этому зданию и прославлению Бога.

Гауди избирает жизнь аскета, делается почти монахом в своей родной Барселоне, которая постепенно забывает о его существовании. Он начинал как  один из самых модных архитекторов своего города и мог бы жить как богатый человек. Последние десять лет он работал исключительно над церковью... работал задаром, не получая жалования, вместо этого он фактически просил милостыню на строительство церкви, веруя в провиденье Господне.

К 1900 году был закончен первый поперечный фасад, получивший название фасада Рождества, часть внутренней стены и часовня. Через восемнадцать лет команда Гауди с величайшей тщательностью и вниманием к деталям продолжала бесконечное совершенствование замыслов и макетов центрального нефа и перехода, а также чертежей противоположного поперечного фасада Страстей Христовых. Тем не менее, над фасадом Рождества медленно поднимались четыре башни колокольни. Первая из этих башен, законченная в 1918 году, имеет внешнюю оболочку из кирпичной кладки в виде пчелиных сот с асимметричными окнами, медленно поднимающимися по спирали к самой вершине.

10 июня 1926 года на перекрёстке Гран Виа и Байлен на обычном пути домой с вечерней молитвы Гауди сбил трамвай.

Его отвезли в Каррер Хоспитал - госпиталь для бедных, где и оставили среди нищих больных. Двумя днями позже Гауди умер от полученных травм, и его последние слова были: "Амен, Господь мой, Господь мой!"

Похоронили архитектора в крипте храма, которому он посвятил более 40 лет.