♦
Никто здесь и не говорил об адекватности . . .
♦
/1. |
***
Ты так и не узнаешь, зачем хотел я быть так далеко
И даже суть не разгадаешь, которую я ставил, возможно, слишком высоко.
Всё кажется так сложно, а верить хочется в одно,
что в этом мире не возможно, представить всё простой игрой.
И череда событий разных, меняющих потенциально нас,
Имеют роль явлений важных, а не случайность через раз.
Надежда запирает все сомнения и светом ярким слепит нас,
Нечётким смыслом обрекая то стремление,
что борется за жизнь, сквозь правду пробираясь
_________________________________________________________
Бывает тяжко понимать, что это лишь моё самовнушение,
и то, чем тешится дума моя, - иллюзия мировоззрения.
Мои миры родны мне одному, и я их заключенный,
Свобода - смерть, а значит мне здесь ещё долго
Жить одному и знать, что сам себя отрезал от сомнений,
Здесь правды нет, одна любовь без отношений.
Открыв глаза, жалею: всё тот же мир,
Всё тот же бесполезный миф вокруг себя я наблюдаю
И чувствую вину за то, что правду ото всех скрываю.
Все грешны, сами для себя ту скорбь создав,
что им внушает их человечный нрав,
Вы смертны, ваша суть погрешна,
исход летальный каждому, кто был рожден от грешниц,
Мой мир не приютит спасающихся бегством.
_________________________________________________________
Пока чернила живы, жив мир мой, И вам его не погубить,
вы можете поймать надежду на спасение, меня убить
и думать что снова свет увидите, но нет..
Как остров дрейфом, я превращаюсь в миф,
который долго вашими устами будет кочевать, вселяя страх перед концом,
Ведь в этом мире жизнь сдаётся на прокат, и смерть ещё отравит вам существование.
~6-09-09г.
***
Пусть реквием звучит, а я станцую вальс.
Гаси тот свет, что бьётся в старой лампе,
забудь зачем ты здесь, сегодня в этом мире плач.
Поговорим о смерти ?
Мне лестна ваша суть о мире, во что вы верите, друзья ?
Что кто-то поведет вас до конца ? Рассчитываете на силы не свои ?
Вы веру обессмысливаете своим поганым раем, три комнаты без окон - вот ваша судьба.
А я пойду своей дорогой, мне одиночество укажет свет в пути,
а вера и любовь на истину напрявят, ту истину, что бьётся у меня в груди.
И вам не опустить мой мир идей, мой идеальный рай,
не окропить его своим недолюдским мировоззрением.
Кто хоть бы раз из вас пытался слушать свою душу ? Или вы настолько все слепы,
что зов души не слышите и не дано понять своей неправоты.
Нет... Ваша суть погрешна - это точно. Вкус смерти вас исправит только.
Но боли чашу вам испить прийдётся, чтоб зря покоя не искать.
Идут века, а мир всё тот же, все 7 грехов царят у Вас в умах,
когда вас тронет озарение, что сами за себя в ответе,
что жизнь мала, чтоб тратиться на миф и заблуждение.
Гасите свет. Посмотрим, кто сильнее в темноте.
Ваш свет останется за гранью истины,
а мой внутри зажгёт огонь любви и веры.
01-02-10г
|
Пауло Коэльо. Письмо |
Привет... Иногда лучше оставить все как есть... Шагая в безликом одиночестве среди пустых улиц куда глаза глядят..Завидовать свободному ветру,одиноким звездам, мудрому солнцу и немой луне...
Порой мы боимся потерять и утратить то что имеем, хотя все что мы не делаем,и все что с нами происходит пишется одной рукой... И если бы мы научились жить одним настоящим, то не прятались в себе... Может быть поэтому и существует пустота, что бы человек научился осознавать и улыбаться счастью...
Наше одиночество не в том что потерялось в пустоте наших сердец, а в том что выходит из него... Мне кажется, что вы одни в огромном мире, когда смотрю в ваши глаза...И пусть дни не отличаются один от другого, так как время от восхода до заката... И с каждым днем пустота становится молчаливой, ее скупости нет дела ни до прошлого, ни до будущего... она довольствуется тем,что
разглядывает людей...Но вы когда-нибудь поймете, что самый темный час в вашей жизни, перед самым прекрасным рассветом...
И пусть люди приходят в вашу жизнь в поисках чего-нибудь нового, но уходят оставаясь такими же как и были... Они поймут,что старое прошлое лучше настоящего...
Что жизнь тем и интересна когда люди вокруг вас одни и те же... И как-то само собой получается,что они входят в вашу жизнь,сами этого не замечая, желают ее изменить... И чем не обыкновеннее человек, тем проще он с виду,тем самым незаметнее для других, тем проще его забыть и потерять.И смысл его слов и смысл жизнь понять под силу дано не каждому..Возможно мы с вами больше не увидимся и все останется простой мечтой одинокого человека...Но я прошу вас никогда не забывайте, что самое
богатство рождает пустота вашего сердца. Его надо найти, и только там, там все что вы поймете и прочтете на пути к нему обретает свой смысл. Именно там где пустота прячет ваше сердце, а душа, душа верна законам жизни, спрятано твое сокровище - ваша любовь...
(c) Пауло Коэльо
|
|
Твой бог и мой бог |
Мэнли П. Холл. Твой бог и мой бог
Это была одна из тех улочек Ист-Сайда, куда редко проникают лучи солнца, где облупившиеся фасады домов демонстрируют узким и мрачным улицам старую кирпичную кладку, а толпы оборванных ребятишек играют на тумбах или пускают бумажные кораблики по желобам. Суматоха и беспорядок — вечные спутники жизни низов большого города — правят бал. Порой старый доходный дом возвышается уныло над окружающими лачугами, переулки пересекают бельевые веревки, и на них флагами трепещет цветастая одежонка.
День был облачным, и одежда сохла плохо. И мятый, потрепанный вид отличал все, что попадало в поле зрения, включая и слонявшихся по улицам людей. Радовал только смех детей. Но они смеялись, потому что не осознавали убожества своей среды. Это было место впалых щек, запавших глаз и хмурых лбов, район, где живет отчаяние и нужда всегда скулит у дверей.
В этом грязном районе, приютившись между мрачным кирпичным домом и потогонной фабрикой, где трудящееся человечество продавало свою молодость и силы за кусок хлеба, стояла одноэтажная лачуга. Она вся рассыпалась от старости. Все знали, что здесь обосновался маленький буддийский храм, ради служения нуждам уроженцев Индии и Японии. Он совсем не походил на американскую церковь: у него не было ни шпилей, ни колокольни. Это был чужак на чужой земле, и бог Лотоса мало значил для голодных, кто с удовольствием продали бы свои души за корку хлеба.
Из-за синего Тихого океана, по долгим милям стальных рельсов, прибыл сюда человек с Востока, принеся с собой веру Востока и детскую простоту Востока — то, что очаровывает путешественника в восточных странах. Несколько одиноких в огромном городе призвали его от яркого солнца и зеленых гор Индии — послужить их нуждам, и он покинул свой храм с поющими священнослужителями. Окутанный в пурпурный фимиам и величие возвышенного, наименьший из учеников Непритязательного, он прибыл принести свет Азии своему народу в Америке.
Странный характер был у маленького буддийского священника. Несмотря на его чудных богов, многие обитатели этого мирка лачуг узнавали радушие его улыбки и странный ломаный английский. У него были большие черные глаза и доброе лицо, и, хотя годы обременяли его, самообладание буддиста производило впечатление детской простоты. Не было хитрости в его взгляде, обмана в улыбке, а кичливости в манерах. Нет, что-то бесконечно человеческое, глубоко трогательное, даже патетичное было в его храброй битве с религиями, которые противостояли ему. Буддисты любили его и приходили за много миль в округе в этот маленький храм. Они почтительно заходили, и, едва закрыв дверь, оказывались в другом мире, ведь странные восточные занавеси покрывали стены, а тонкий аромат горящего сандалового дерева и мускуса придавал всему атмосферу Востока. В небольшой нише, на которой любящие руки нарисовали цветы Будды, было маленькое святилище. И в нем сидел их бог и владыка, их посланник света, их утешитель в горе, их надежда искупления, их голос перед Всемогущим — бог Гаутама, великий Будда. Сюда они приходили и приносили свои приношения, здесь они молились и пели мантры, сюда шли они с горем и радостью, молодые и старые, здесь, вдали от богов их родины, они находили утешение.
Однажды маленький буддийский священник шел по улице и увидел, как ребенок играет в грязи с кусочком алебастра или мрамора.
Он остановился, и из грязи на него взглянуло грустное возвышенное лицо, раскрашенное какой-то дешевой, но стойкой краской. Буддийский священник долго разглядывал его, а когда ребенок убежал, наклонился и отчистил этот образ от земли. Что-то шевельнулось в его душе, ведь взгляд этого лица преследовал, притягивал его неодолимо. Буддист недолго вглядывался в него. Это была голова человека с длинными каштановыми волосами, которые сейчас были запачканы грязью. На голове оставался терновый венок с шипами, и тонкие струйки крови сочились вниз по искаженному мукой лицу, придавая тому странный, возвышенный взгляд, и он поразил священника прямо в сердце. Держа разбитую голову в ладонях, служитель другого бога, пройдя вниз по улице, остановился у двери дома, где проживала госпожа О'Флаерти, мягкосердечная старая ирландка, которая каждое утро неизменно улыбалась ему при встрече. Госпожа О'Флаерти часто говорила своему супругу, коверкая английские слова:
— Вера и молитвенность этого маленького язышника — одни из самых приятных человеков, кого я как-то встречала. Как меня огорчает, как жаль, что он — служака не нашего Бога, я хотела бы видеть, что он идет на небеса.
Госпожа О'Флаерти ждала на ступенях мелкого торговца, когда к ней подошел маленький буддист. Он вежливо снял шляпу, протянул образок и спросил у ирландки с доверчивой улыбкой, кто это и что это было. Госпожа О'Флаерти глянула и перекрестилась с почтением.
- Клянусь честью, добрый сэр, это — Сын самой Благодатной Девы.
- Так это Тот, кого Вы зовете Иисусом? — спросил буддист.
- Уж будьте уверены!
- Красивое лицо, — ответил священник, глядя в экстазе на образок. - Он был великий человек. В моем далеком краю мы слышали о нем. Говорят, он знал нашего Будду, и все еще он ходит с ним по горам, взявшись за руки.
- Клянусь, я и не знаю об этом ничего! Но не думаю, что он слоняется с каким-то язышником, — ответила госпожа О'Флаерти, опираясь на ручку метлы и вытирая лицо краем своего клетчатого передника. — Верно, если станет ишшо жарше, я подымусь сызнова на крышу, как делала в июле.
- Вы расскажете мне о вашем Учителе? — спросил буддийский священник, все еще держа образок в руке. — Я хотел бы узнать о нем побольше. Моя душа говорит, что он тоже был могущественным Буддой.
- Уж будьте... Садитесь-ка прямо на лестницу, и я расскажу вам о нем, пока не пришел человек с моей картошкой, а то потом вернется Микки со свалки, и мне надо кормить его обедом.
Старая заботливая госпожа О'Флаерти бросила якорь на верхней ступеньке, а маленький буддист сел ступенькой ниже, все так же глядя на разбитый образок. Потом госпожа О'Флаерти поведала свою версию жизни Учителя.
Картофель все не прибывал, и они проговорили часа два. Великий свет появился в глазах буддийского священника, что-то коснулось и госпожи О' Флаерти, детский покой и простота индийца тронули ее душу. Наконец ей пора было идти, а маленький буддист прижал разбитую голову к сердцу и мирно спустился по улице в вечерних сумерках. Вскоре он скрылся за дверцей в стене дома, куда приходили молиться его соплеменники.
Однажды ночью в декабре я проходил мимо маленького буддийского храма и на миг остановился в изумлении. Дверь висела на одной петле, ее панели были разрублены топором, окна разбиты, и сломанные рамы мрачно качались в воздухе. В тот день шел небольшой снежок, тротуары были скользкие, и спешившие прохожие не останавливались взглянуть на окна. Внутри все казалось темным, и я задался вопросом, что случилось с маленьким буддистским храмом. Когда я стоял в нерешительности — идти ли дальше или отодвинуть сломанную дверь и зайти, тишину вдруг нарушило сдавленное рыдание. Это был только одинокий душераздирающий плач, такой низкий, что едва был слышен, но он бил по самым глубочайшим чувствам. Я быстро отодвинул сломанную дверь и вошел в маленький храм. Все внутри было в беспорядке, драпировки, повешенные с такой любовью, сорваны, маленький хрупкий алтарь с цветами лотоса разбит, святилище опрокинуто, и на полу перед ним лежало сломанное тело Будды, разрубленное ударом топора. Горела лишь одна одинокая свечка, бросая слабые лучи на сцену погрома. На полу, в шаге от порушенного святилища и осколков позолоченной статуи, лежал буддийский священник. Из раны на лбу кровь капала на разбитую статую.
— Что случилось? — воскликнул я. — Как это произошло?
И опустившись на колени, я поднял обмякшее тело священника. Он взглянул на меня, и слезы хлынули заново. В западном мире люди не плачут, но на Востоке — все иначе. Я знал, что это были не слезы боли, но рыдала сама душа.
- Скажите мне, что случилось, — спросил я с сочувствием. И урывками я узнал историю, которая часто рассказывается в западном мире, хотя и не всегда теми же словами.
- О, как трудно было мне нести в вашу прекрасную землю свет нашего бога! Он — бог любви и света... если бы вы могли лучше узнать о моем боге, вы не убивали бы ваших братьев... будь у вас любовь к моему богу, это разрушение святилища было бы невозможно. Я — чужеземец на чужбине — прибыл из далекой Индии, выполняя волю своего наставника, пославшего меня служить моему народу здесь — здесь, в этой земле,
где люди думают только о себе. В мое маленькое святилище привык я приходить ночью и всегда находил любовь и свет в глазах моего Будды. В тишине слышал я его мягкий голос, который шептал мне о стойкости в моих трудах. Я никогда никому не причинял вреда. И ведь я никогда не стремился увести ваших людей от их богов — я только прибыл поддержать своего. Далеко за морем мне сказали, что это — свободная земля, где люди могут верить, во что захотят, и молиться любому Богу, в какого верят. Я прибыл — и пять лет я трудился ради моего народа. Я пытался служить ему с любовью и терпением.
Вчера вечером, когда все стихло, я пришел и, как обычно, встал на колени перед моим Буддой. Я сидел здесь и грезил о днях, когда мой бог ходил на земле, и о времени, когда Его благословение легло на меня, как вдруг резкий голос прервал мою медитацию. “Открывай дверь!” — сказал он. Я поднялся и открыл дверь: несколько белых людей стояли за ней. Один сказал мне: “Выходи, грязный язычник!” Другой сказал: “Мы не потерпим больше поклонников дьявола в нашем районе!” Третий сказал: “К черту тех, кто поклоняется дереву и камню!” И они вошли в мой красивый храм и разбили мебель, сорвали драпировки, а один из них взял большой топор и нанес удар моему бедному Будде, моему Будде, которого я принес с собой из далеких снежных пещер Ганга! Мой Будда был сделан в те времена, когда сам великий бог ходил по земле, и более двух тысяч лет он вдохновлял и вел мой народ. Я не выдержал этого! Я бросился между моим Буддой и топором — а потом все почернело. Сколько я пролежал здесь, я не знаю, но, должно быть, много часов. Когда я пришел в себя, вот что я увидел. Этому ли ваш бог учил вас? Разве тот, кому, вы молитесь, должен убивать веру других людей? Это почти сделано со мной — я не могу бороться с вашим миром. Я уже вижу мой дом, вижу в этих разрушенных стенах снежные пики моих гор. Много лет я служил моему богу верой и правдой... и теперь иду к нему — я вхожу в нирвану, в дом Будды. Но прежде чем уйти, я буду молиться Ему о погубителях его святилища, я буду молиться моему богу о его любви и его сострадании.
Убитый горем маленький священник приподнялся и положил руки на разбитое изображение своего Будды. Он перевернул статую и нашел позади тайничок, который часто встречается в восточных богах для хранения драгоценных амулетов или текстов мантр.
Сильный удар топора рассек тело бога надвое. И когда буддист поднял его, из сломанного отверстия упали два куска фаянса. Подняв их, я увидел, что, соединенные вместе, они создают лик Иисуса.
— Как они попали сюда? — спросил я.
Буддист ответил мягко:
— Много месяцев назад я нашел это лицо на улице, дети играли с ним в грязи. Его грустный взгляд тронул меня, я принес его в наш храм и положил в сердце моего Будды, чтобы сердце моего бога порадовало бы вашего бога, — он взглянул на куски. — Смотри! — прошептал он. — Удар, который разбил сердце моего Будды, уничтожил и лицо вашего бога — разве это не так, мой друг? Разве ваш бог не радовался вместе с моим богом? Разве он не печален, как и мой бог? — Буддист поднял разбитые куски алебастра. — Посмотри! Они разбили его лицо. Ударив моего бога, они сломали и своего, а я любил его лицо, оно было такое грустное. Но оно не может быть печальнее, чем его сердце сегодня. Я вижу лицо передо мной. Это... — и маленький буддист поднял свои ладони. — О Учитель в терновом венце, я вижу тебя. Ты идешь ко мне. Бог другого народа, я любил тебя, но убившие меня убили и тебя. Смотри! Я вижу гору в небе. Ом мани падме хум! Будда, я иду!
Тело обмякло, и трагедия была закончена. Разбитый бог и два маленьких кусочка алебастра лежали на полу.
/
|
|
the happiest. |
Счастливое похмельное утро/день нового года, в голове отрывки воспоминаний прошедшего, в моих обьятиях моя любовь. <3
Такое счастье просыпаться с тобой, чувствовать твоё дыхание, целовать твои губы, обнимать тебя и знать, что ты со мной. В последнее время я часто пишу о счастье. И это не пустые слова. Я действительно счастлив с тобой. Самый счастливый новый год в моей жизни. С тобой. =* Бесконечно.
|
True happy New_year |
Меньше чем через сутки я буду встречать Новый год. Буду встречать его с ней..))
Это такое счастье, быть в такие волшебные минуты с любимой девушкой, чувствовать её присутствие всем сердцем. Наши 14 месяцев, наша ночь. Она только для нас двоих..)
Ожидаю и тихо Люблю.
|
Без заголовка |
Как в облаках рассеивая бесконечность по углам
Мы стали цельными частями до пол девятого утра
Лишь быть с тобой под этим снегом в куче зимних непогод
Небом гаснет мой рассвет, чтоб проснуться в Новый год
Черным мажа белые листы, я ожидаю свой рассвет
Этой ночью чудо распахнет дверь и даст ответ
А небо прольёт на нас воду чтоб не забыли
Как под осенним лестопадом друг друг полюбили впервые
|
Многоточие - Исповедь |
Скажи, куда уходят мои дни, Бог?
Ведь людям больше не понятна значимость слов,
Некому понять поэтические взгляды на мир,
Я не могу нести ложь и потому не кумир
Миллиона людей без идей,
Чьими головами правит бытовая жизнь.
Эй, люди, подождите меня, куда вы спешите?
За билетами в рай? тогда я пас! нету денег...
Всю жизнь проторчать в очереди не хочу я,
В конце получу я, что заслужу,
Бог, не ужели всё так просто, но ведь это корыстно!
Моя боль заставляет других смеяться,
Думают, что победили, а я требую суда у тебя,
Ведь я один перед Тобой и мне нечего терять,
Ведь я с Тобой, я с Тобой!
О, мой Бог...
О, мой Бог...
Двадцать три года борьбы с самим собой,
Сколько мёртвых идей осталось за спиной,
Сколько мёртвых людей покоятся в Твоей земле,
Но я ещё жив, я не в их числе!
Я благодарен Тебе, Бог, за то, что Ты
Не покидал никогда, не сжигал мосты!
До тех пор, пока моё сердце будет биться,
Невозможно моей лирике остановиться!
Я не из тех людей, что опускают руки,
Что, при неудаче, поджав хвост пропадают словно суки!
Боль - это моё второе имя,
Но я не сдаюсь, приглядись, я Тебе улыбаюсь,
Поднимаясь выше заданных рамок,
Строя на песке своих надежд словами каменный замок,
Где птица вечной любви мне тихо шепчет: "Ты смог!",
Где я останусь с Тобой, мой Бог...
О, мой Бог... мой Бог...
О, мой Бог... мой Бог...
О, мой Бог... мой Бог...
О, мой Бог... мой Бог...
(с) Многоточие
|
|
Без заголовка |
Ты ждешь его - это говорит о твоей преданности. Ты остаешься верна ему. Ты плачешь по ночам - это говорит о том, что ты любишь. Но судя по вашему общению он врядли ценит это. Все твои страдания бесполезны, ибо Ваши отношения полная хуйня. Ты уверена в своей любви, но ты дико слепа. Ты только и умеешь, что плакаться и складывать мнение о людях, но даже не можешь быть искренней. Пустая трата времени. Ты говоришь, что разбираешься в людях, о да, я вижу, как тебе это "помогает". Видимо за столько лет возможного опыта жизни ты оставила предпочтение принципам, теряя при этом всякого рода искренность и близость с "дорогими" тебе людьми. Я понимаю, ты человек. У тебя тоже есть чувства. Ты женщина, тебе свойствена чувственность, ты всегда уверена в своей правоте, но твоя логика субьективна. Но Бог мой, как же ты глупа. Столько бесполезных уроков преподнесла тебе жизнь, а ты всё так же ведешься на одни и те же ошибки. Ты думаешь ты располагаешь к себе людей, но по сути ты одна. И так и останешься одной. Для меня самое ужасное, что мне параллельно на тебя. Я только лишь наблюдаю и испытываю чувства. Как кино, могу переживать за героя, могу отвернуться и не смотреть, но никогда не вмешаюсь. Может просто знаю, что бесполезно. Поздно пересматривать себя, возраст не тот.
|
|
Без заголовка |
Могу многое Вам позволить. Укоры, презрение, непонимание... Вы люди, я всё понимаю. Просто себе я такого позволить не могу. Я могу могу лишь наблюдать и испытывать чувства. У меня нет права судить, каждый в моём поле зрения заслуживает понимания. Каждый случай разбирается мною обьективно. Сущность каждого человека многограна и бесконечна, мне интересно позванать её. Говорят чужая душа потёмки. Но настолько интересно, можно лишь догадываться что скрывается за такими проявлениями, как мотивы, суждения, замысел и самовыражение. Это стоит внимания, стоит времени, чтобы познавать человека. Жаль люди зачастую тратят его на ненависть, презрение и непонимание. Я могу Вам позволить это в свою сторону. Себе нет.
Метки: за_мысел |
Без заголовка |
Подвлен. Жизнь играла со мной, пока я был в незнании. Скверно осознавать, что всё напрасно. Что делать, когда стремление оказывается бессмысленным? <Чем дальше в лес, тем больше дров.> Уже время играет против меня, укоризно поглядывая на меня моим отражением в зеркале. Я равнодушен к нему. Жалкое подобие сожеления. Утрированное чувство безысходности. Кто я? Меня никто не знает, обо мне даже не вспомнят. Я бесполезен? Что я принёс этому миру? Пусть у меня нет друзей, пусть я не имею уважения в обществе, но я точно знаю, что я дарю частичку счастья одной замечательной девушке, разделяю с ней и проношу сквозь повседневность драгоценную любовь. Для меня весь мир сосредоточен в векторе этой любви, самое ценное, что есть, смысл и драма моей жизни. Пусть я так и не замечен, но я знаю, что ей я точно нужен. И это даёт надежды и стремление к совершенствованию. И снова в сладкое забвение..
|
Метки: за_мысел |
Чуть-чуть Есенина... |
Я усталым таким еще не был
В эту серую морозь и слизь
Мне приснилось рязанское небо
И моя непутевая жизнь.
Много женщин меня любило.
Да и сам я любил не одну.
Не от этого ль темная сила
Приучила меня к вину.
Бесконечные пьяные ночи
И в разгуле тоска не впервь!
Не с того ли глаза мне точит
Словно синие листья червь?
Не больна мне ничья измена,
И не радует легкость побед,
Тех волос золотое сено
Превращается в серый цвет,
Превращается в пепел и воды,
Когда цедит осенняя муть.
Мне не жаль вас, прошедшие годы,
Ничего не хочу вернуть.
Я устал себя мучить бесцельно.
И с улыбкою странной лица
Полюбил я носить в легком теле
Тихий свет и покой мертвеца.
И теперь даже стало не тяжко
Ковылять из притона в притон,
Как в смирительную рубашку
Мы природу берем в бетон.
И во мне, вот по тем же законам,
Умиряется бешеный пыл.
Но и все ж отношусь я с поклоном
К тем полям, что когда-то любил.
В те края, где я рос под кленом,
Где резвился на желтой траве,—
Шлю привет воробьям и воронам
И рыдающей в ночь сове.
Я кричу им в весенние дали:
«Птицы милые, в синюю дрожь
Передайте, что я отскандалил,—
Пусть хоть ветер теперь начинает
Под микитки дубасить рожь».
1923 (Сергей Есенин)
|
|
Без заголовка |
Понятия дружба и любовь я разделяю, так же как и понятия вера и надежда, счастье и добро. Не понимаю вопроса о том, что предподчительнее: любовь или дружба? Это ценности человечекие качества, которые составляют нашу жизнь.
Для меня понятие любовь необьятно шире и многогратнее нежели дружба, но от это совсем не значит, что дружба отходит на задний план. Просто дружба это проще. Главный элемент дружбы - это доверие. Либо оно есть, либо его нет.
В отличии от любви дружеские чувства всегда имеют направленность. Не представляю в своей жизни дружбу без любви к другу. Любви, уважения и солидарности. Любовь для меня это не симпатии, влечение, или близость, любовь это ценность жизни. Любовь это то, что сопровождает меня в моей жизни повсюду. Порой она имеет направленность в виде кого то образа, концентрируется..
Если убрать общество, дружба не будет иметь смысла, но не любовь. Любовь вездесуща.
Если я испытываю дружбу это сильно, но в отличии от любви это всегда взаимно. Дружба зависит от преданности, а преданность основана на любви. Следовательно без любви не существует настоящей дружбы.
Я готов бится за любовь до смерти, ибо жизнь без любви, не имеет для меня смысла. Все моё творчество в этой жизни наполнены любовью.
Надо знать на что я готов ради любви, и что она значит в моей жизни, чтобы понять мои мотивы.
А ведь это самое дорогое что есть у меня, не хочу что бы это опошляли.
Я всегда пребываю в состояннии любви, даже сейчас понимаю, что в период моего одиночества я всё же любил, хотя считал что ни к кому ничего не испытывал.
|
|
Мой ангел. Граф Шувалов |
Когда я тебе говорил: "Мой ангел",
Ты, хлопнув крыльями, улетала.
Ты просто была бессердечной, как камень,
Венера, отлитая мне из металла.
Но голос, твой самый прекрасный на свете,
Казался мне часто на совесть похожим.
Ты просто была беспощадной, как ветер,
Срывающий шапки с несчастных прохожих.
И я убегал от капризного ветра,
Но голос твой слышал, как шум урагана.
Любовь моя часто была незаметна,
Как буря, разбившая стенки стакана.
И ты, убирая холодной рукою
Осколки разбившейся винной посуды,
Как-будто бы пахла притихшей травою
И лесом за сто километров отсюда...
...Я думал, мой ангел меня не оценит,
Но снова ошибся, по-своему прав.
Мой ангел полюбит, мой ангел изменит,
Мой ангел прощеньем падет на губах.
Появится сном и останется ветром,
В горячей постели замрет у стены.
До самого утра останется светлым.
Пока ему снятся хорошие сны.
Но только лишь солнце покажется грубо
К восторгу для тех, кто не спит,
Проснется мой ангел, покажет мне зубы,
Оденется и улетит.
Захлопнув привычно упругие двери
И скрывшись в просторах двора,
Заставит меня размышлять о потерях,
И пить, как бывало, с утра.
Но я буду помнить те мягкие губы,
Упругую, легкую грудь.
И все, что всегда начиналось так грубо,
Как кончится, в этом ли суть...
Я помню, как все это было сначала,
Как дрожь растворялась в вине...
На слово "Мой ангел" ты не улетала,
А лишь прижималась ко мне.
1988 (Граф Шувалов)
|
|
