ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ О ПОЕДИНКАХ

- Вызов на дуэль осуществлялся письменно, устно или нанесением публичного оскорбления. Вызов мог быть направлен в течение 24 часов (если для отсрочки не было уважительных причин). После вызова личные общения между противниками прекращались, связь - только через секундантов.

- Письменный вызов (картель) доставлялся обидчику картельщиком. Среди способов нанесения публичного оскорбления бытовала фраза «Вы подлец». При физическом оскорблении в противника швырялась перчатка или наносился удар стеком (тростью). В зависимости от тяжести оскорбления оскорбленному принадлежало право выбора: только оружия (при легком оскорблении); оружия и рода дуэли (при среднем); оружия, рода и дистанции (при тяжком). Оскорбленный не мог адекватно реагировать на оскорбление, так как сразу же терял перечисленные права.

- Для поединка использовались малолюдные места, дуэль назначалась на утренние или полуденные часы. Разрешенным оружием для поединков были сабли, шпаги или пистолеты. Для обеих сторон использовалось однотипное оружие: с равной длиной клинков или единого пистолетного калибра с разницей в длине ствола не более 3 см.

- Финальными условиями поединка были: до первой крови, до раны или по израсходовании установленного количества выстрелов (от одного до трех).

- Ни одна из сторон не должна была ожидать прибытия к месту дуэли другую более 15 минут. По прошествии установленного срока сбора дуэлянтов секунданты подписывали акт, после чего все разъезжались.

- Дуэль должна была начинаться по истечении 10 минут после прибытия всех участников.

- Прибывшие на место поединка участники и секунданты поклоном приветствовали друг друга. Секундант-распорядитель делал попытку примирить противников. Если примирение не состоялось, то распорядитель поручал одному из секундантов прочитать вслух вызов и опросить противников, обязуются ли они выполнять условия дуэли. После этого распорядитель разъяснял условия поединка и подаваемых команд.

Дерусь, потому что... просто дерусь

В начале XIX века в Европе дуэльный обычай вступал в закатную пору. Зато в России дуэль переживала золотой век. Слова «Я вас вызываю» произносились едва ли не так же часто, как «Добрый день». Дрались повсюду: в столице и в провинции, на пикниках и в местах расположения полков, защищая честь свою и любимых дам, проливая кровь свою и чужую.

Дуэль штабс-капитана Кушелева и генерал-майора Бахметьева состоялась через шесть лет после того, как Бахметьев ударил палкой четырнадцатилетнего Кушелева, только-только поступившего на службу в лейб-гвардии Измайловский полк. Кушелев стрелял первым и промахнулся. Дал промах и Бахметьев. И хотя биться договаривались «до повалу», других выстрелов не последовало, потому что Бахметьев отшвырнул пистолет в сторону, подошел к Кушелеву и с извинениями протянул ему руку.

Несмотря на бескровность дуэли, суд приговорил Кушелева к повешению, а всех секундантов, кроме одного, который, как выяснилось позже, донес о готовящемся поединке военному губернатору Санкт-Петербурга, лишил чинов и дворянского достоинства. Приговор направили для утверждения царю, и Александр I отменил решение суда и постановил ограничиться лишением Кушелева звания камер-юнкера и объявлением выговоров секундантам. Доносчика же велено было посадить на неделю в крепость, а затем выслать на Кавказ.

Такое почти покровительственное отношение к дуэлянтам сохранялось и в последующие царствования, поэтому не стоит, как это часто делают, усматривать в мягких приговорах Дантесу и Мартынову некий особый знак. Власть отнеслась к ним не лучше и не хуже, чем к сотням других участников дуэлей, которым выпал жребий убить своих противников.

Знаменитый дуэлянт граф Федор Толстой-Американец, участвовавший более чем в 30 дуэлях и убивший на них 11 человек (по другим, менее достоверным, сведениям - 17), лишь однажды, за убийство гвардейского офицера А.И. Нарышкина, был приговорен к заключению в крепости и, если верить семейному преданию, разжалован в солдаты. Правда, солдатская шинель не помешала ему принять участие в нескольких дуэлях, а во время войны с Наполеоном совершить стремительный взлет и в один год дослужиться до полковника.

Между прочим, только чудо расстроило дуэль Толстого с Пушкиным в 1826 г., и кто знает, не случись целой череды несовпадений, может быть, и довелось бы Толстому досрочно сыграть роль Дантеса.

Михаил Лунин, герой Отечественной войны 1812 г., знаменитый вольнодумец и будущий декабрист, по воспоминаниям другого декабриста, П. Н. Свистунова, когда не с кем было драться, подходил к какому-либо незнакомому офицеру и начинал речь: «Милостивый государь, вы сказали...» - «Милостивый государь, я вам ничего не говорил». - «Как, вы, значит, утверждаете, что я солгал? Я прошу мне это доказать путем обмена пулями». После этого шли стреляться. Лунин обычно стрелял в воздух, но его соперники не были столь великодушны, «так что тело Лунина было похоже на решето».

Русский стиль

Бретерство российское ни в чем не уступало западноевропейскому, и при этом ученики, как часто бывает, во многом превзошли учителей. В Европе главным в дуэли был сам факт выхода на поединок, демонстрация желания смыть кровью оскорбление чести. В России же дуэль в подавляющем большинстве случаев следовала цели именно пролить кровь за нанесенное оскорбление. Дуэль «не всерьез» отвергалась начисто, она, по русским понятиям, не восстанавливала поруганной чести и не обеляла репутацию. Человек, чья честь была затронута, вставал к барьеру не шутки ради. Часто - вопреки собственному желанию и намерениям, иногда даже вопреки собственному пониманию чести, но по причине невозможности противостоять мнению окружающих.

Гвардейский офицер Канатчиков не пожелал вызвать из-за мелочи, как ему казалось, своего друга и сослуживца Воейкова и вынужден был выйти в отставку. По этой же причине ему отказали и в приеме на службу по гражданской части. Когда же Канатчиков, которому более ничего не оставалось, послал-таки вызов Воейкова и убил его, то, несмотря на весьма жесткие в отношении дуэлянтов законы, он не только был прощен, но и возвращен на службу в гвардию.

Сплошь и рядом в русской дуэльной практике встречаются исключительные, по терминологии западных дуэльных кодексов, поединки - например, на пистолетах при расстоянии менее десяти шагов. Или, того страшнее, через платок, когда из двух совершенно одинаковых пистолетов секундантами заряжался только один. После этого секунданты отходили в сторону, и распорядитель дуэли, не знающий, какой именно пистолет заряжен, предоставлял участникам поединка право выбрать оружие. Получив пистолеты, противники брались за диагонально противоположные концы карманного платка и по команде распорядителя стреляли. Тот, кто оставался в живых, узнавал, что заряжен был именно его пистолет.

Еще в России была распространена дуэль, получившая по не вполне ясной причине название американской, когда поединок как таковой заменялся жребием и последующим самоубийством одного из противников. В Европе, кстати, такой способ разрешения конфликта часто называли русским.

Один заряженный пистолет использовался и на дуэли, когда противники, согласно договоренности, стреляли по очереди, определяя право первого выстрела жребием. Часто дуэлянт, ожидающий выстрела, занимал место на краю обрыва, что приводило к падению в пропасть и смертельному исходу даже в случае незначительного ранения. Точное, в деталях описание такого рода дуэли дал М.Ю. Лермонтов в романе «Герой нашего времени». От дуэли через платок поединок, когда противники стрелялись, как принято было говорить, дуло в дуло, отличался лишь тем, что погибнуть после команды распорядителя могли оба дуэлянта, поскольку зачастую оба успевали спустить курки. На Западе такие дуэли единичны, но в России были делом обыкновенным.

В такой дуэли с князем Константином Шаховским незадолго до восстания довелось участвовать поэту и будущему декабристу Кондратию Рылееву. Что удивительно, оба остались живы и лишь Рылеев получил легкое ранение. По одной версии, Рылеев выстрелил первым и попал в пистолет Шаховского, отчего тот направил свой выстрел вниз; по другой - пули противников столкнулись в воздухе.

Жестокости русских дуэлей способствовало отсутствие в России четких дуэльных правил. Вплоть до конца XIX века в России вообще не видели необходимости в дуэльных кодексах. Довольно часто противники обходились без секундантов и почти всегда - без врача. Случалось, в качестве секундантов привлекались совершенно случайные люди, иногда вообще не имеющие никакого понятия о дуэльных правилах. Недаром говорилось: «Не пули, не клинки убивают - убивают секунданты!»

Известен поединок, когда один из противников, держа пистолет дулом кверху, нечаянно нажал слабый спусковой крючок до команды «Стрелять!». Соперник же его после этого с согласия секундантов выстрелил целясь. Таким образом, секунданты, уверенные в своей правоте, поскольку с обеих сторон прозвучало по выстрелу, по сути санкционировали убийство.

Еще одна причина жестокости русских поединков состояла в оружии, которое на них использовалось. Дуэльное оружие, согласно правилам, принятым в Западной Европе, должно было удовлетворять двум требованиям: быть смертоносным и «благородным». Второе требование соблюдалось в России не очень строго (например, пристав Цитович и штабс-капитан Жегалов бились на тяжелых медных канделябрах, и таким примерам несть числа), зато первому следовали весьма твердо.

Если в Западной Европе отдавали предпочтение холодному оружию (во Франции, Испании, Италии - шпаге, а в Австро-Венгрии и Германии - сабле), то в России безраздельно властвовал пистолет, применение которого выхолащивало смысл распространенных в Западной Европе дуэлей до первой крови. Попасть с расстояния до десяти шагов для среднего стрелка было несложно, а раны, нанесенные из оружия больших, как правило, калибров, бывали ужасны. С начала же XIX века, когда был изобретен ударно-капсульный механизм и на смену заряжавшимся с дула кремневым пистолетам пришли пистонные, точность и убойная дальность стрельбы значительно повысились. С этого времени, кстати, наряду с пистолетами, сделанными во Франции, Германии, Англии, Польше, русские дуэлянты все чаще начинают использовать оружие с клеймом тульских, ижевских, петербургских мастеров.

Дуэли на холодном оружии в России были редки, а если и случались, то их участники, как правило, не следовали западноевропейской традиции прекращать дуэль при малейшей царапине.

Западноевропейские кодексы устанавливали зависимость применения того или иного оружия от тяжести нанесенной обиды и даже рекомендовали «при легких оскорблениях» затуплять шпаги и сабли или снабжать их специальными ограничителями, которые исключали возможность нанесения серьезного увечья. Русская натура в принципе отвергала такой подход. Понесенная обида, коль скоро она принималась за оскорбление, никогда не считалась малой, а смерть оскорбителя не представлялась чрезмерным мщением. Потому в ход всегда шли боевые клинки.

Закон о дуэлях

С середины 30-х годов XIX века дуэль постепенно теряет аристократичность и перестает быть кроваво-праздничной забавой исключительно высших слоев русского дворянства. На дуэльную стезю вступают и другие сословия, что ведет к профанации дуэльного обычая, и в результате отвратительная его сторона становится все более зримой, а высокая, благородная уходит в тень. Все больше становится курьезных поединков.

Ну где еще, кроме России, противникам могло прийти в голову выяснять отношения на тему «Кто кого перепьет»? К двум большим графинам очищенной два русских джентльмена купеческого звания потребовали две порции бифштекса, две солянки и два пирога с лососиной. Когда первый графин опустел, а в другом осталось меньше половины, один из купцов упал замертво. Другой допил остатки водки и отправился домой, где завершил победный для себя день фехтованием на деревянных аршинах со своим приказчиком.

Но даже если не брать в расчет подобные крайние случаи, все равно следует признать, что нравы менялись не в лучшую сторону. Особенно это коснулось военной среды. В десятилетия, последовавшие за правлением Николая I, среди офицеров появилось немало смельчаков, отказывавшихся наперекор общественному мнению принять вызов. Зато начиная с 70-х годов между офицерами все больше случается ссор - серьезных, с бранью и рукоприкладством.

Не случайно поэтому в высших военных кругах все чаще поднимался вопрос о беспрекословном увольнении со службы как офицеров, оскорбивших своих товарищей, так и офицеров оскорбленных, но не пожелавших восстановить свою честь с помощью поединка. Одновременно в недрах военного министерства созрела идея узаконить дуэль, чтобы, «с одной стороны, содействовать повышению общего уровня понятий о чести в среде офицеров, а с другой, - достигнуть, насколько возможно, большего соответствия условий дуэли, где она неизбежна, с относительной ее важностью в каждом отдельном случае».

13 мая 1894 г. император Александр III утвердил составленные военным министерством «Правила о разбирательстве ссор, случающихся в офицерской среде», которые горячий поборник дуэли генерал А. Киреев назвал «великой царской милостью». Дозволяя поединки в армии, Александр III, а вслед за ним и Николай II надеялись улучшить офицерские нравы. Одновременно военное ведомство начало разработку дуэльных правил. Работа эта затянулась почти на двадцать лет, и только в 1912г. увидело свет «Пособие для ведения дел чести в офицерской среде», подготовленное генерал-майором
И. Микулиным.

Согласно «Правилам», суд общества офицеров, рассмотрению которого за малым исключением передавались «оскорбления чести», мог приговорить противников, независимо от их собственного желания, как к примирению, так и к поединку. При этом условия поединка должны были соответствовать обстоятельствам дела: чем тяжелее оскорбление, тем в более опасные, грозящие смертью позиции ставились дуэлянты. Если по прошествии двух недель после приговора офицер уклонялся от поединка, то командир полка обращался к вышестоящему начальству с представлением об его увольнении со службы.

Однако, несмотря на благие намерения авторов «Правил», последствия их принятия были большей частью негативны. Это четко подметил автор «Пособия для ведения дел чести в офицерской среде» генерал И. Микулин: «Поединки... иногда происходили без достаточных на то оснований, иногда, наоборот, поединок отклонялся судом общества офицеров в тех случаях, когда по обстоятельствам дела он являлся вполне уместным и даже требовался оскорбленным офицером, иногда же поединок приобретал характер простой обрядности или формальности».

Любопытна дуэльная статистика на рубеже веков. По подсчетам И. Микулина, сделанным на основании официальных документов, с 20 мая 1894г. по 20 мая 1910 г. в армии по приговору суда произошло 322 поединка: 251 - между военными, 70 - между военными и штатскими, один раз у барьера сошлись военные врачи. Среди дуэлянтов было четыре генерала, 14 старших офицеров, 187 капитанов и штабс-капитанов, 367 поручиков, подпоручиков и прапорщиков. Один поручик участвовал в трех дуэлях, четыре поручика и один подпоручик дрались дважды. По два раза дрались с военными и двое штатских. В пяти случаях рубились на шашках, в двух использовались эспадроны. Остальные 315 дуэлей происходили на огнестрельном оружии, на них погибли 15 человек и 17 получили тяжелые ранения.

На деле, правда, дуэлей в армии было больше. По некоторым подсчетам, примерно треть поединков проходила в обход суда общества офицеров. Иногда в таких случаях у барьера сходились противники, накануне приговоренные судом к примирению. Словом, как ни старалось государство поставить дуэль под власть закона, ничего у него не получилось. Ни во времена Петра, который поединки запрещал, ни во времена последних царей, которые, пусть и с оговорками, поединки поощряли.

(C)