Мне восемьдесят лет. Еще легка походка,
Еще упруг мой шаг по ступеням,
Но что-то уж во мне внимает кротко
Предчувствиям, и предсказаньям, снам.
Мне восемьдесят лет? Сие понять легко ли,
Когда еще взбегаешь по холму,
И никогда еще сердечной сильной боли,
Ни головной, - но сердцу моему
Уж ведомо предвестие томленья
Тоска веселья, трезвость на пиру,
Молчания прикосновенье
К замедлившему на строке перу.
Это Цветаева про Коктебель написала. А я совершенно не взбегаю по холму, а уныло тащусь как вышедшее в тираж унылое гавно.