Э П И Л О Г

Мои предчувствия на сей раз меня не обманули, со мной произошло настолько замечательное событие, что равное ему даже не существует и не может существовать на этом свете.
Как бы мне хотелось, чтобы предыдущие слова оказались последними в этом "Дневнике". Если бы это была выдуманная история, то мне следовало на этом закончить. Но, увы, все что здесь описывается происходило в действительности. Нет ничего милосердней и безжалостней жизни. Наша жизнь это бесконечно длинная симфония музыку к которой пишет Бог, а за режиссерским пультом стоит дьявол. Мы были счастливы и радовались нашей встрече, еще не зная о том, что над нашим счастьем уже занесен безжалостный топор судьбы.
В переднюю дверь нашего троллейбуса зашел контроллер и приступил к своим прямым обязанностям: проверке проездных документов у пассажиров. Хотя и у меня и у нее были проездные талончики, но они не были закомпостированы. Чтобы не портить себе лишний раз настроение из-за споров с контроллером их нужно было прокомпостировать. Но на задней площадке, там где мы находились, компостер оказался неисправным.
К этому моменту троллейбус стал более-менее "пустым", вокруг нас никого не было и поэтому передать для пробивки талончики через других пассажиров не представлялось возможным. Для того чтобы выполнить задуманное, мне пришлось пройти немного вперед по салону к исправному компостеру. Вставив два талончика в щелку компостера, я резко опустил его рычажок вниз. Раздался ужасный грохот, но звук шел не со стороны компостера, его источник находился где то за моей спиной. В этой части троллейбуса не было пассажиров, но именно так я оставил Ее. Я инстинктивно обернулся, но не успел ничего разглядеть, так как уже в следующее мгновение какая то неведомая сила, сбив с ног, бросила меня на пол троллейбуса.
Дело в том, что когда я пробивал талончики, наш троллейбус выехал на перекресток. Перпендикулярно ему двигался автокран у которого в этот самый момент отказали тормоза. Перекрестная, по отношению к нашей, дорога шла под уклон, так что когда он столкнулся с троллейбусом, стрела подъемного крана вошла сверху вниз в салон, настолько легко, как будто троллейбус был сделан из бумаги, пройдя сквозь заднюю дверь, вышла, пробив окно с противоположной стороны.
Когда я поднялся на ноги все уже было кончено. Топор судьбы опустился, стрела автокрана прошла как раз через то место на котором стояла Она. До конца своих дней я не смогу позабыть представшую передо мной картину: ее, отделенная от туловища, но все еще по прежнему прекрасная голова, лежащая на ослепительно белом снегу и фонтанчик неправдоподобно ярко-алой крови, бьющий из нее в ясное голубое небо.


К О Н Е Ц