Четыре дня и ночи с температурой. Книжка первая

Четверо суток температура не падала ниже 38. Я о своей собственной температуре. Средняя была примерно 38, 5. Делать ничего не мог, спать тоже, не получается спать с такой температурой. Читал книжки, выпущенные редакцией Елены Шубиной (АСТ). Если кто-нибудь захочет понять, как я себя чувствовал, то пусть прочтёт «Планету грибов» Елены Чижовой. Тот же горячий студень в голове, что и в мозгах её беспомощных персонажей. Босховских кошмаров, как у героини, у меня, правда, не было, потому что – не спал. Эта муторная книга здорово усугубила моё и без того жуткое состояние. Нудно рефлектирующий герой «Планеты грибов» в изнуряющую летнюю жару переводил на даче научно-фантастический роман, а я, изнурённый собственным внутренним жаром переводил силы на чтение романа Чижовой. Дочитал (лучше бы бросил). И взялся за авторский сборник «Девять девяностых» Анны Матвеевой, надеясь на лучшее. Не нравится мне, как нынче все почём зря пинают девяностые годы (и лихие они, и трудные, и дурные), а аннотация к сборнику обещала мне рассказ о том, что я очень хорошо помню: девяностые для многих были волшебным временем надежд.

Купить книгу Планета грибов

 

Четыре дня и ночи с температурой. Книжка вторая

Сборник «Девять девяностых» Анны Матвеевой, про то, как мы жили в 90-е. Речь у Матвеевой идёт о людях уральских, да какая разница, везде было одно и то же. Признаться, ожидал по аннотации и перечисленным в ней регалиям-достижениям Матвеевой от книги большего. Первый рассказ «Жемымо» понравился, дальше – по-разному, неупорядоченные они какие-то, неровные... Посмотрим, последние три самые крупные вещи я оставил про запас. Неожиданно обнаружил у Чижовой и Матвеевой кое-что общее: писательницы, не сговариваясь, рассказали мне об индивидуумах, ставящих рядом и включающих одновременно два телевизора: в одном – нет звука, в другом – изображения, а вместе складывается полноценный телевизионный аппарат. Откуда это выцепили авторы, анекдот, что ли, такой был? Чижова – коренная ленинградка, Матвеева, поколением помладше – из Свердловска. «Мы из Сверловска», так говорила одна моя коллега, когда я в НИИ работал... Матвеева, кстати, подтверждает, мол, не могут сказать некоторые екатеринбуржцы слово «Свердловск»: «Буква «д» проваливается, ударение съезжает, как с носа очки, – и получается город зубных техников или фрезеровщиков». Да и теперь им нелегко, с Екатеринбургом-то: «Пока выговоришь, полдня пройдёт».

Купить книгу Девять девяностых