Юрий Нечипоренко об Илоне Гонсовской и Севере Гансовском:



Илона, дочь Севера

Илона была первой художницей, с которой я познакомился. Дело было так: Александр Захаров, творческая энергия которого, кажется, покоряла всех и вся, взял меня на встречу художников творческого объединения «Центр», которое он организовал – там была и Илона. Произошло это в середине 80-х годов, накануне возникновения бума – всплеска интереса к русскому искусству и резкого роста цен на картины молодых художников.

Оказалось, что мы соседствуем с Илоной географически – я обитал тогда на улице Юннатов, между Динамо и Аэропортом, а она жила с отцом, фантастом Севером Гансовским в «писательском» доме на м. Аэропорт. Как-то сразу у нас возникли приятельские отношения, и Илона попросила меня перетащить рамки из мастерской к ней домой – и здесь я увидел Севера. Он был одним из первых писателей, которых мне довелось наблюдать «в своём гнезде», в чудесной квартире с большой библиотекой, где все вещи располагались со вкусом и умом, всё говорило о жизни, насыщенной искусством. Картины Илоны с её возлюбленными кошками птицами, пейзажи Рижского взморья, портрет отца – все свидетельствовало об атмосфере света и добра, о том мире, который построил вокруг себя писатель-фантаст.

Илона была частью этого мира, и хотя мы мало с ней говорили об отце, мне казалось, что она его боготворила – о таком отношении детей к себе мог бы мечтать каждый отец. То, что Север – демиург душевного мира Илоны, что она – фантастическая дочь, уникальная личность – дочь писателя-фантаста, лучшее, может быть, что создал он в этом мире, - это лишь моя догадка. Но так как я и сам дальше направился по писательской стезе, я понимал, каково искушение у творца свершить творение не только в словах, но и во плоти, сотворить человека, духовно близкого тебе – больше, чем просто дочь и друг, что-то бесконечно родное и в то же время личностно зрелое, полноценное и свободное, независимое от тебя. Я могу только догадываться, сколько радости принесла Илона Северу, сколько любви и мудрости он в неё вложил – и какой отдачей это всё обернулось с годами.

В тот единственный раз, когда я видел Севера, между нами произошёл примечательный разговор. Он рассказывал мне о войне (мой отец тоже прошёл войну, они были почти ровесниками - и у меня был опыт выслушивания и переживания подобных рассказов). В этом рассказе было что-то о состоянии души и одиночестве в лесу, на болоте… Сюжет рассказа я не запомнил, однако осталось общее впечатление от атмосферы, которую он создавал, – она была сродни всей обстановке этого дома, с его изысканной - и одновременно проникновенной, дружелюбной обстановкой.

......

Полностью здесь.