Упругий, упорный ветер пузырем раздувает гимнастерку и рвет с головы пилотку — спутницу недавних фронтовых дней. Но здесь, на вершине Медведь-Камня, свистит только ветер, не надо пригибать голову, можно спокойно смотреть вдаль и думать, впитывать впечатления нового, еще незнакомого края. И даже... строить планы на будущее. На вершине, густо заросшей соснами, не так легко найти точку с хорошим обзором. Внизу блестит и уносит свои воды лента Тагила, на востоке лесистые холмы сливаются в синюю манящую даль. ...Почти четыреста лет назад здесь стоял атаман Ермак.

Трудные сборы в строгановских городках давно миновали: остался позади путь от Нижне-Чусовских городков вверх по Чусовой, неудачная попытка пройти по Утке, путь по Серебрянке, зимовка в устье Кокуя, тяжкий волок на Баранчу, где пришлось бросить многие лодьи. Немало дружинников устрашилось и ушло назад, вольничать в знакомых краях. Но те, что остались, — верные люди, с ними можно смело испытывать судьбу... Все преодолела несгибаемая воля атамана. И вот сейчас внизу, на берегу Тагила, стучат топоры, и люди копошатся вокруг белеющих стругов. Скоро снова в опасный путь, туда, на восход, в открывающуюся перед ними Сибирь... ...

Медведь-Камень меня привели слухи о расположенном здесь Ермаковом городище. Говорили о нем и в Нижнем Тагиле, и в соседнем селе Лая. Сведения эти оказались очень старыми, я нашел их и в литературе, начиная с книг XVIII века: академика П. С. Палласа «Путешествие по разным провинциям Российского государства» и «История Сибири» Г. Ф. Миллера. И передо мной, как перед археологом, возникла заманчивая перспектива: найти и раскопать Ермакове городище у Медведь-Камня; найти и раскопать городок в устье Кокуя — место зимовки Ермака; обследовать современные ему укрепленные городки — фактории Строгановых на Чусовой, Сылве и Каме; проследить с лопатой в руках путь Ермака за Уралом, вплоть до Искера и Чувашевой горы. Надежды на открытие новых письменных документов о походе Ермака почти нет. Слово за археологами.

Увлекательная задача! Ее невозможно выполнить одному, на эту работу нужны годы труда целой группы людей. Но к ее выполнению можно привлечь не только археологов, но и любителей-краеведов, нужно только зажечь людей, правильно организовать работу и запастись настойчивостью и терпением. Собрать археологический материал по знаменитому походу Ермака значило осветить с совершенно новой стороны крупное событие русской истории, открывающее многовековую летопись освоения необъятной Сибири.

Вот какие мысли возникли у меня весенним днем 1942 года при первом посещении Медведь-Камня на реке Тагиле. Многие годы затем задуманное дело шло медленно, но и на месте не стояло. Доцент Пермского университета В. А. Оборин еще в 50-х годах, до наполнения Пермского водохранилища, несколько лет подряд вел раскопки Орла-городка, или Кергедана, на Каме, основанного промышленниками Строгановыми в 1564 году. Раскопками выявлена картина окраинного укрепленного города Московского государства XVI—XVII веков, в то время главного центра русского Прикамья. Обследованы также Ермаково городище близ Кунгура, Сылвенский городок и Нижние Чусовские городки, откуда Ермак начинал свой поход. О каждой из этих раскопок можно рассказать немало интересного.

В 1963 году тагильский археолог А. И. Россадович обследовала, как она считает, остатки Ермакова городка, расположенного на берегу реки Серебрянки, близ впадения в нее ручья Кокуя. Здесь, по некоторым данным, Ермак провел первую зимовку. Вполне определенных результатов добились мы и на Ермаковом городище у Медведь-Камня, на реке Тагиле. Летописи говорят, что, перезимовав на Кокуе, только весной 1580 года, 1 мая, Ермак начал переправлять весь свой груз сухопутьем на реку Баранчу вместе с легкими судами, но судов не осилил и бросил их на волоке. Поэтому, выйдя на Баранчу, дружина построила там легкие плоты и спустилась на них к реке Тагилу.

Историк Миллер пишет: «На этой реке строили опять струги, из-за чего пробыли там несколько недель; это место также получило название Ермакова городища, потому что из предосторожности Ермак приказал и это место некоторым образом укрепить». Об этом поется и в старинной народной песне, сочиненной, как думают, еще современниками Ермака: ...Поплыли по этой Баранче-реке — И скоро они выплыли на Тагил-реку. У этого Медведя-Камня, У Магницкой горы становилися. А на другой стороне у них было плотбище: Делали большие коломенки, Чтобы можно совсем убратися. Жили они тут до дни Троицина. Академик П. С. Паллас видел и описал остатки этого укрепления в 1770 году, однако очень бегло, «в светлую изрядную ночь». И за 200 лет о самом городище забыли настолько, что даже местоположение его стало неизвестным. В результате трехлетних поисков мне все же удалось в 40-х годах обнаружить это Ермакове городище.

Оно находилось на правом берегу Тагила, на неожиданно низком месте, и было обнесено окопом, приспособленным для пищального, ружейного, боя. Позднее тагильские археологи Н. П. Кипарисова и А. И. Россадович обнаружили здесь фундаменты изб, построенных, видимо, уже в XVII веке, глиняную посуду XVI и XVII веков, железные наконечники стрел, формочку для литья пуль, железный меч. Установлено, что после ухода дружины, укрепление не было заброшено, в нем жили русские и в XVII веке. Через него в 1584 году прошел путь и вспомогательного отряда воеводы Семена Волховского, посланного Иваном Грозным на помощь Ермаку. Выявление новых фактов, касающихся похода Ермака через Урал, и первых шагов, сделанных в XVI веке по освоению Сибири, открывает перед историками-археологами широкие перспективы изучения памятников заселения русскими необъятной Сибири.

И вот 12 мая этого года группа под руководством научного сотрудника археологической лаборатории Уральского университета Ю. Б. Серикова начала обследование наиболее трудной, таежной части маршрута Ермака и волока между реками Серебрянка и Баранча. И... первая неожиданность. Из письма Ю. Серикова «со товарищи»: «Маршрут оказался предельно сложным. В тайге сплошные буреломные завалы, а пойма вся заросла тальником. Производить хоть какую-нибудь серьезную шурфовку нашими малыми силами оказалось невозможным — это «съело» бы все время, а намеченный маршрут хотелось пройти весь. Вынуждены сообщить — увы, Ермакова городища на Серебрянке у впадения Кокуя, следы которого обнаружены были А.. Россадович в 1963 году, мы не нашли. Определили лишь место, где, видимо, выплавляли железо, но к Ермаку эта находка не имеет отношения.

Дальнейшие планы — спуститься по Баранче до Медведь-Камня. Этот отрезок считаем очень перспективным...» Итак, экспедиция началась. Ее цель — пройти весь путь дружины Ермака от Камы до Иртыша — Чусовую, Серебрянку, Баранчу, Тагил, Туру, Тобол, пешком и в лодках, с упором на обследование уже известных памятников и на поиски в пунктах, упоминаемых в летописных источниках как места остановок и сражений дружины; отыскать остатки городка Чимгитура, Тархан-городок, Бабасановы юрты, Карачин-городок, Чандырский и Табаринский городки на Тавде; обследовать дополнительно городище Искер — резиденцию хана Кучума, и попытаться добыть раскопками новый материал, характеризующий оснащение русской дружины, культуру и быт ее современников. За выполнение этой задачи согласились взяться пермские археологи под руководством В. А. Оборина, тагильские археологи под руководством Ю. Б. Серикова и А. И. Россадович, археологи Свердловска.

И смысл этой экспедиции мне видится не только в добывании новых конкретных фактов, непосредственно связанных с походом Ермака. «Все это чрезвычайно важно и своевременно,— писал мне академик А. П. Окладников. — Именно сейчас, в эпоху небывалого по масштабам освоения Сибири, мы обязаны помнить, что шел русский народ в дикую Сибирь «поднимать пашню государеву» и искать волю. Это один из наиболее мощных этапов нашей истории».