Исторический музей
Часть 7.
Полет она перенесла неплохо, и волновалась больше не из-за осознания себя песчинкой в космосе, а от предстоящей встречи с отцом. Полет кончился, а волнение осталось.
Ангрис растерянно стояла со своим скромным багажом в зале для встречающих, который постепенно освобождался обнявшимися и радостными парами. Скоро она осталась почти одна, остро ощущая свою ненужность и нелепость в этом огромном зале. И тогда появился он.
Отец шел к ней неторопливо и размеренно, красивый, сдержанный и грустный, он не волновался, в отличие от нее, и прекрасно знал, что делать и как себя держать с ней. Она же изо всех сил старалась выглядеть безразличной.
- С прилетом, Ангрис.
- Спасибо.
На какую-то минуту он позволил ей разглядеть себя, да и сам ее разглядывал с закономерным интересом. Двадцать лет назад она была ему совершенно неинтересна. Теперь она наконец доросла до его внимания.
Не улыбнулся, не извинился за свое опоздание, не смутился даже, что не признавал ее двадцать лет и бросил ее мать! Ангрис собиралась помнить об этом всегда и держать эту обиду впереди себя как щит. И тоже не собиралась ему улыбаться.
Отец снял с себя перламутрово-голубую куртку с синими полосками по рукавам и набросил ей на плечи. После серости Ганимада она как-то особенно остро воспринимала яркие краски, и это ее тоже настораживало.
- В Озерии зима, - сказал отец спокойно, - идем, - и подхватил с пола ее сумку.
Ангрис молча шла на полшага сзади, окутанная его теплом, сбитая с толку и возмущенная его самоуверенностью и отсутствием хоть малейшего чувства вины и ничуть не меньше, чем в глупом детстве, потрясенная его красотой. Он был как демон, и время не властно было ни над его сильным, упругим телом, ни над его отточенным, мужественным лицом, ни над белокурой, даже непонятно седой или нет, копной его волос. Разве что морщин прибавилось вокруг пронзительно-черных глаз.
По серо-желтым, заметенным снегом плитам они дошли до стоянки. Ангрис вдыхала морозный воздух Земли. Голова кружилась.
Он распахнул перед ней золотисто-медовую дверцу модуля. Она села, расправляя складки давно уже здесь не модного платья и поглядывая на себя в зеркальце кругового обзора. Растрепанные волосы, бледные губы, синяки под глазами... но это ничего, это ей даже идет. Она красива, и он не может этого не заметить. Впрочем, зачем это ему? И зачем это ей? Она глупа и неисправима, как все бабы.
Модуль взмыл в яркое солнечное небо. Ангрис зажмурилась, она уже отвыкла за несколько лет в космосе от этого сладостного чувства, когда тебя вдавливает в спинку сиденья и несет куда-то сила, которая лучше знает, где тебе надо быть. И ты на миг становишься песчинкой.
За окном мелькали города, поселки и заснеженные леса. Сердце радостно и тревожно сжималось, особенно, когда она видела дым из какой-нибудь трубы. В этом было что-то очень родное и очень земное. Как она могла без этого? Как-то ведь могла!
Отец не проронил и двух слов. Его руки лежали на руле в полном бездействии, рукава черного свитера были закатаны почти до локтей, открывая следы шрамов на правой руке. Ей показалось тогда странным, что у него могут быть шрамы. Что у него хоть что-то может быть не в порядке.
- Не удивляйся, что я всё время молчу, - сказал он вдруг, - нам о многом нужно поговорить... но не в спешке. Не между делом.
- Да, конечно, - кивнула она.
Скоро они опустились на стоянку перед небольшим особняком. Маленький робот подметал заснеженную дорожку от стоянки к крыльцу. Отец вышел первым. Ангрис спрыгнула на снег, опираясь на его руку.
- Это твой дом?
- Пока мой.
- Ты один живешь?
Он как-то странно посмотрел на нее.
- Конечно.
© Copyright 
