Тэээкс... в универе не успелось не получилось и тд... В общем... с Днем Рождения тебя всего по больше, по вкуснее, и чтобы последствия были токомо самыми приятными... Чтобы все мечты сбылись желать не буду... потому что так будет неинтерестно... В общем хорошо погулять да отдохнуть как надо чтобы грустно не было

Кровавые небеса из последних сил сдерживали слезы. Серые брови туч все вжимались и сжимались, и небо озаренное кроваво красным заходящим солнцем готово было разрыдаться. Странно, несмотря на тучи, солнце отлично было видно, как будто оно скользило по тучам, хоть единожды наделяя их своим благославлением. Грянул гром...
Смерть была везьде, и в каждом павшем она находила свое неповторимое обличие: на чьих то губах застыла улыбка, чьё-то лицо навечно запечатлело на себе маску ярости, чьи-то глаза были закрыты, чьи-то наоборот неестевственно широко раскрылись...
Ветер трепал знамена. Они были единственными не павшими в этом бою, и гордо стояли.
Пошел дождь, не просто пошел. Он хлынул с небес смывая с холодных лиц крось и пот, грязь и остатки злости. Он попал и на знамена, но те так и продолжали трепетать под порывами ветра, подобно языкам огня.
Живое покинуло эти места, не единого зука не издавала равнина, все пространство заполнял монотонный убаюкивающий шум дождя. Этот шум убаюкивал души войнов провожая их в путь.
И вдруг веки одного из войнов распахнулись. На нем было несчетное кодичество ран, они причудливым узором разукрасили война, сделав его похожим то ли на монстра, то ли на бога.
Хриплый вздох вырвался из уст солдата. И свет хлынул на него сквозь тучи. Яркий столб света, пронзил землю и тучи и окружил война. К нему спускались боги.
Раздался голос грома, страшный и в то же время успокаивающий, злой и добрый:
- Хочешь ли ты жить?
воин попытался произнести что-то но не мог, но бог услышал его мысли
- Я уже мертв...
Гром задал ещё вопрос, но теперь это был другой гром, он был похож на женский голос, приятный и в то же время острый:
- А хочешь ли ты чтобы мы отомстии твоим врагам?
На этот вопрос войи снова попытался зашептать, и вновь только его мысли были слышны:
- Мои враги ни в чем не виноваты.
Гром сменился рыком горной лавны пожирающей все на своем пути:
- А кто виноват? разве не они убили тебя?
Воин закрыл глаза, он думал что отвечает,но и этого было достаточно:
- Сталь... Сталь убила меня.
- Тогда мы запретим сталь - прострекотали кузнечики.
- Нет! - рев воина содрагнул основы мироздания, легкие что отказывались шептать простыее слова, согласились исторгнут этот звук столь сильно что и боги были ошеломлены. И столько страха было в этом крике, что даже боевые знамена - последние оставшиеся на поле воины, поникли.
- Ты хочешь чтобы смерть побеждала? Ты готов пожертвовать жизнью своих близких? Ты хочешь ввергнуть мир в пучины смерти? Отдать его на растерзание демонам? - рокотал злой вулкан.
Ответа не было. Ни мысли, ни слова. Ничего. Воин ушел за границу мира живых. Он не улыбался и ярости не было на его лице. Ничего. Даже безразлчия не было. Но только рука его крепко сжимала рукоять меча, а израненая сталь крепко обнимала мертвое тело.
Почему сказал нет воин? Боги не поняли. И никогда не поймут. Они не были смертными.
А сталь... сталь так и сверкала в том потоке света, и её еле слышный звон присоеденился к погребальной песне дождя...

Если это кто и прочитает то только Душа_Жизнии и вряд ли Полынь... так вот им и вопрос... Почему же нет? если да спасет мир?

Просто один из тех стихов что мне нравятся... хоть и сам писал

Кровавый бой, приносит облегченье
И наполняет радостью душу
Ну а другим приносит он мученья
И старую, черствелую вражду

Весёлый крик из горла вдруг польётся
А у кого-то рвётся смертный хрип
И сердце в боли изожжётся
И за душой явится мудрый выпь

Когтями вцепится он в душу
И понесёт в гнездо своё
Раздавит как гнилую грушу
Всё что забыто, да не всё

Оставит памяти лишь клок
О славных битвах и боях
Оставит золотой клинок
И самый жуткий, вечный страх

Тяжёлый цеп мирских оков
Оставит в памяти твоей
Но не оставит он врагов
И лучший, добрый взгляд друзей

Когда омоет твою память
Оставит только этот клок
И на тебе оставит знамя
Чтоб выжить некогда ты мог

И клок тихонько обрастая
Родит младой и новый ум
И снова душу затемняя
Родит десятки тёмных дум

И снова ты вольёшься в бой
Свой разум, жизнь свою теряя
И станешь старым ты собой
Свой новый ум приобретая

просто время продолжать... что ж... пожулуй сегодня я и закончу свой рассказ... хотя в принципе до его завершения ещё должно произойти много чего, и при том окончании, что будет почти нету смысла... получается просто набор предложений... без задумки... что ж... пусть будет так... быть может когда-либо... я и добавлю сюда истинную часть рассказа... но зачем оно надо кому-либо?

Солнце уже склонялось к горизонту как вдруг Яков услышал первые звуки. Это было чавканье, звуки ломающихся веток и рвущихся тканей. Взяв клинок на изготовку Яков решил посмотреть что издает эти звуки.
Раздвинув траву Яков обомлел. Твари стоящие на задних лапах на которых как и на передних было только три острых когтя, которые могли служить только для одной цели: рвать и убивать, грудью твари почти касались земли, среди полуобгнившего мяса проглядывали кости, головы напоминали человеческие, только вместо зубов были клыки шириной в полпальца и длинной в палец да большая часть плоти на голове отсутствовала. Эти твари рвали какую-то жертву, что случайно забрела на это проклятое поле.
Не ожидая пока твари заметят его, Яков развернулся и побежал к гряде, правильнее сказать помчался, но к несчастью парень издал слишком много звуков, и твари, злобно рыкнув, помчались за ним. Яков бежал что было сил, твари же шли по пятам почему-то не настигая свою жертву. Но парню было всё равно он бежал и бежал, уже только край солнечного диска выглядывал из-за каменной гряды, как твари отстали. Но Голем не останавливаясь бежал, уже не страх гнал его, но какое-то другое чувство заставляло парня рвать свои жилы, но не останавливаться. Яков так и не закинул клинок в ножны, и как понял в скором времени отнюдь не зря.
Солнце только спряталось за горами, как навстречу парню выкатилась туша ещё одной твари. Основная часть тела была как будто собрана сумасшедшим мастером из разных кусков мяса, но самое страшное представляли из себя конечности создания: это были огромные жгуты мяса сочащиеся зеленой слизью, которая падая на землю выжигала всю траву вокруг, острые обломки костей торчали из жгутов, делая их прекрасным оружием.
Мелкие твари давно отстали, даже в их бездушных телах страх перед этой тварью был слишком силён по сравнению с жаждой добычи. Но Голем не повернул вспять, вдруг какой-то шабаш чувств взыграл в нем. И главным на этом шабаше был гнев, пожирающий разум и укрепляющий тело, и ярость что заползла в мозг каменного воина и не спешила покидать свое укромное место. Страх исчез, Голем не боялся чудовища, он только крепче зажал в руке старый отцовский меч, что прошел через тысячи схваток, и, гонимый яростью, изливающейся в дикий рёв, набросился на громадную тушу врага.
Первым ударом встретились меч Голем и жгут чудовища, обломок кости скользнув по мечу пронёсся высоко над парнем, и Голем рванулся вперёд разрубая кусок плоти твари. Брызнула гнилая кровь, но чудовище даже не заметило зияющего провала раны. Только злой рёв огласил окрестности и пляска камня с мясом продолжилась.
Битва длилась долго, раз за разом Голем наносил твари раны но ту, казалось, раны совсем не удручали. Но всему есть конец, и когда ночь опустилась на землю, тварь превращённая в лохмотья рухнула на землю. Голем окроплённый своей кровью, удары твари достигли его проломив и каменную кожу, и омытый гнилой кровью твари, не вложил меч в ножны, он просто пошёл к каменной гряде, что уже почти закрывала небо, но почему-то казалась очень далёкой.
Но когда тот бой снова приходит в мой разум, я начинаю задумываться кто же в то время больше был тварью: то создание, что было проклято от создания и не знало иной цели кроме как убить, или же тот кто мог думать и чувствовать, но превратился в тварь, и на вопрос этот нету ответа.

М-да... тяжела в наше время жизнь долбаеба... вроде бы казалось бы, вот делаешь все как надо получается все как надо... ан нет... не тут то было... а в чем собственно сложность заинтересуетесь вы... ну начнем с того что просто осознавание собственного долбаебизма уже несет на себе негативный отпечаток... учитывая некоторые старо-новые тенденции постоянное прибывание в роли долбаеба влечет за собой деградацию личности + неимоверное желание напиться... которое в данном отдельно взятом случае растерзывается силой воли...
во вторых быть долбаебом обидно... ибо все идет не так как надо, хотя по идее должно бы было быть иначе...
В третьих сложность прибывания долбаеба состоит и в том что он должен показать свой долбаебизм так чтобы его приняли не за долбаеба, а за нормального...
В четрвертых неприятно слушать незаслужанные похвалы которые почему-то часто перепадают на долю долбаеба... почему? тут включается в дело пункт первый... осознание сообственного долбаебизма полностью дает понять все свои возможности и результаты работы... которые нихрена не заслуживают похвалы...
о тяжелой доли долбаеба можно писать ещё много как и о любом другом явлении, но это не понесет за собой смысловой нагрузки... вечно ваш Никто...(взято из личного опыта)

Люди! Ну скажите вы что неинтересно...

Пробуждение было не самым приятным и немудрено. Всю ночь Голем спал на сырой земле и теперь намокшая одежда неприятно стесняла движения, да и каменная спина тоже побаливала. Но Яков не решился оставаться на болоте, чтобы обсохнуть, и, хоть ночной танец огней вытеснил все страхи, не опасаться было бы глупо, а потому парень собрался, хотя нечего ему было собирать, и двинулся в путь.
Во что теперь превратилась та старая дорога? Теперь она едва ли напоминала узкую тропу, которая не давала уверенности ни в чём.
День выдался крайне жарким. Осень уже давно вступила в свои права, но солнце, будто бы не зная о предстоящих холодах, стремилось отдать земле как можно больше живительного тепла. Яркое голубое небо радовало своим спокойствием, незыблемой мудростью и древностью. Под жарким солнцем одежда Якова высохла очень быстро, и вскоре каменный парень начал покрываться потом, который каплями стекал по камням некогда живого тела.
Время шло, и парень, хоть и безнадёжно опаздывал за временем, тоже шёл. Со временем болото стало отступать: уже не колебалась почва под ногами норовя провалиться под идущим путником, мелкие корявые деревья сменялись высокой травой, да и сама вода выходящая на поверхность встречалась редко – приближалась равнина. Вскоре все пространство захватила трава – Яков вышел на равнину. Шёл он быстро – тут старая дорога снова расширилась, хоть и поросла то тут, то там травой, но парень видел куда шел. Только одно было странно: эти поля не издавали никаких звуков. Не было привычного стрекота насекомых, не было слышно шорохов грызунов в траве и пения полевых птиц, даже ветер как будто боялся пошевелить стебли трав, дабы не издать звук.
Но парень шел, вдали уже виднелась каменная гряда – то место куда шел Яков.

М-дя... завтра нг... настроения предпразничного нету совсем... и по плану не будет... и нечего мне тут больше писать... все... всех с Нг...


для тех кому интересно...

Яков очнулся, хотя бы в этом ему повезло. Образы ночной схватки мучали сознание не прошедшим страхом, но страх быстро уходил. Долго рассиживаться у парня не было никакого желания, ему не хотелось снова встретиться с теми ночными чудовищами. Яков собрался быстро, да и нечего ему было собирать, парень только обтер меч от крови и положил его в ножны. А после Голем поднялся, вышел на дорогу и пошёл вперёд. Теперь парень пытался двигаться намного тише, лес уже не казался ему хорошим местом.
День двигался, и парень тоже шел не останавливаясь. Лес медленно угасал: деревья становились меньше, трава темнее, потихоньку начал появляться туман – приближалось болото. Трясины пустыми провалами, затянутыми тиной, смотрели в небо, и этих трясин боялся парень. Теперь шаг с дороги значил смерть, а умирать Яков не хотел, хоть и уже знал, что к людям он не вернётся. Темнело. На болоте тьма опускалась быстро, и теперь шансы угодить в трясину возрастали. Пройдя ещё немного Яков остановился. Здесь стоял большой камень, к которому можно было прислониться спиной. Здесь можно было и спать, не боясь, что повернувшись во сне на бок попадёшься в объятия смерти, можно было и отбиваться от врагов, что здесь они найдутся парень не сомневался, ведь, если в лесу, в месте баланса и сосредоточения жизни, попались твари, которые несли только смерть, то на болотах, которые только и делают, что гниют, такие твари встретятся точно.
Голем достал меч из ножен и сел, ему оставалось только ждать.
Сон пытался пролезть в череп, но парень усилием воли отгонял его, ведь заснуть было равносильно смерти.
Время шло, и ничего не происходило, и это тихое спокойствие больше всего пугало парня. Уж лучше лихая битва перед смертью, чем долгое её ожидание.
Вдруг, вдали над болотом зажегся маленький огонек. “Ну вот и началось”,- мелькнула мысль и парень приготовился к бою. Свет от огонька был белым и огонёк лениво покачивался в воздухе. Неподалёку от первого зажёгся ещё один огонёк, а за ним ещё и ещё. Вскоре почти всё болото, что было видно парню, было освещено белым светом, и в этом свете болото уже не казалось таким монстром, каким его привыкли видеть люди.
Огоньки висели в воздухе, они как будто бы чего-то ждали. Вдруг один из них, тот, что был посмелее, взвился в воздух, а за ним закружился целый вихрь огней. И тогда тот огонёк, который всё начал, рухнул вниз разбив образовавший столб из огней, следовавших за ним. И тогда огоньки начали свой танец: они кружились, сталкиваясь друг с другом, роняя на землю маленькие искры, кружились один вокруг одного, некоторые из них подпрыгивали высоко в воздух, другие же наоборот прижимались почти к самой земле. Были и такие что ныряли в воду и выпрыгивали оттуда, разбрызгивая капли воды, сверкающие бриллиантами. Не было числа маленьким огням, и не было меры той доброте, которую излучали жители болота. Их танец завораживал, и в нём можно было увидеть и величайшие сражения мира, и простые встречи старых друзей, самые мельчайшие открытия, просто счастье. Белые огни кружились над болотом, пугая тьму, и та, гонимая сотнями лучей, нехотя отступала. Все страхи исчезали, вся боль терялась в волнах доброты.
Время шло, а танец огоньков не прекращался, и в этом танце затерялись мысли, и сон окутал разум парня.


p.s. на компе у меня не весь рассказ... так что судя по всему окончания вы так и не узнаете... все претензии, если таковые появяться ко мне...

когда надоест читать скажете... удалю нафиг эту пародию на дневник... ибо не... чего занимать тут нужное место... да и все равно никтотут уже давным давно ничего тут не читает... так шта... не долго осталось
p.s. next part:

Раздумывал парень не долго, да и особого выбора у него не было, он решил остаться. Насобирав сухих веток, благо здесь их было более чем достаточно, парень разжег огонь: искры быстро заплясали на сучьях разгоняя вечернюю прохладу. Треск горящих веток успокаивал Голема, парню хотелось спать, ножны с клинком он снял и положил рядом с собой.
Сон приходил, его тяжкие щупальца уже сковывали мозг, замедляя реакцию, обездвиживая тело, как вдруг неподалёку раздался хриплый вой. Сон отступил мгновенно, парень вскочил на ноги и прислонился спиной к дереву, обнажив клинок. Вой повторился, но теперь его подхватили ещё несколько глоток. “Волки!” – подумал Яков, и в тот же момент понял что мысли обманывают его. Волки не могли так выть, этот вой больше походил на треск трухлявых костей ломающихся под стопой путника.
“Страшно.” – подумал парень, но в этот час страх уже не имел над парнем той силы, как это было у ворот, в этот раз парень не боялся умереть и готов был биться до конца.
Вой всё приближался и вскоре на поляну, один за одним, стали выходить уродливые создания. Передвигались они все на четырёх лапах, хотя, судя по всему, могли двигаться и на двух. Кожа цвета болотной тины угрожающе поблескивала в отблесках огня, мощные когти на передних и задних лапах напоминали уменьшенные крюки из лавки мясника, но самое страшное было не в этом, головы чудовищам заменяли человеческие черепа, окутанные ареалом огня, а в пустых глазницах, злобно скалящихся черепов, завивалась тьма, но не такая что видят когда нету света, это была первозданная тьма – смешание страхов боли и ужаса. Чудовища ждали недолго: как только несколько их оказалось на поляне, они, одно за одним, ринулись на Якова.
Первое чудовище парень достал ударом снизу вверх отрубив ему одну лапу и кусок груди, но тварь это не остановило, внутренности чудовища тащились за тварью по земле, но создание упорно лезло вперёд не замечая своей раны. Тогда Голлем опустил свое оружие на череп твари, и тварь, издав дикий вой, обратилась в факел. “Надо разрубать им черепа!” – понял парень и начался танец смерти. Это был не тот танец что танцуют мастера клинка завораживая противников своими движениями и неся смерть одним легким движением руки, это была жажда жить выливавшиеся силой на врагов. Яков крутился как мог, он отрубал от чудовищ куски плоти чтобы замедлить их, а потом сносил их проклятые черепа.
Поляна горела, чудовища уже несколько раз ударяли Голема, но тело, которое некогда было из плоти и крови, было каменным, и удары оставляли следы только на одежде парня. Большая часть тварей пала, но и оставшихся хватало чтобы парень извивался подобно тому, как извивается змея в предсмертной агонии.
Вскоре последняя тварь пала под ударом Голема. Парень оглядел поляну: трава выгорела вся без остатка, только кучки пепла напоминали о недавней битве, да прорёхи в одежде тоже служили памятью. Голем собирался идти по дороге, но сил его хватило только на то чтобы прислониться к дереву. Парень пытался подняться, но его мысли затуманивались и вскоре он впал в беспамятство.
Голем сидел воткнув клинок в землю а рука парня лежала на гарде, спина была прислонена к дереву, а мысли утонули в беспамятстве. Так сидел одинокий парень, одержавший первую настоящую победу. Но кому он мог о том рассказать? Никому. Причудливы переплетения судеб, и судьба одиночки всегда много интересней судьбы того кто имеет много друзей. Яков ещё не понял насколько он стал одинок, но он уже становился мужчиной. Душа его начала закаляться в огне противостояния. Но одиночество было все ближе и, хоть своим холодом ещё не коснулось души, оно было уже очень близко.

так как это читает от силы 2 человека то я пожалуй добавлю, что наслаждаться вам придется только в этот раз... потом пойдет то что ближе моей душе... хоть недолго... но испортить желание сможет...

Дорога вилась и вилась под ногами Голема, она то выводила его на горы, с которых были видны все окрестности, то, наоборот, прятала в низины, будто опасаясь чужих глаз. Но сколько Яков не шёл он не приметил ни одного следа человека, но это не казалось ему странным, ведь парень шёл в то место, куда люди попросту не отваживались ходить. В душе всё ещё опаляющим огнём звучал крик толпы, сливающийся в простое слово, но и этого слова хватило парню чтобы ощущать душевную муку.
Ноги парня мерно передвигаясь заставляя мысли исчезнуть и хоть как-то смягчая впечатления прошлого. Солнце уже клонилось к закату когда парень увидел, как дорога затекает в лес. Яков поспешил в вперёд, он любил леса, ведь в лесах спокойно и никто не нападает без причины. Вскоре парень чуть не срываясь на бег вошел в лес, дорога здесь уже хорошо поросла травой и напоминала тропу, хоть и была ещё довольно широка.
О, какой это был лес. Дубы-гиганты раскидывали свои лапы во все стороны украшая воздух листвой, которая хоть и немного потемнела в предчувствии осени, но отливала всё той же молодой зеленью. Довольно стояли сосны и, хоть стволы их были голы снизу, но в верху их бирюзовые иголки казались осколками чешуи древних драконов, где нигде прятались между деревьями маленькие ели, эти деревца поражали безупречным тёмно-зелёным нарядом. Были здесь и высокие клёны раскинувшие свои листья казалось на пол-неба, прятались в гуще леса и берёзки , их полосатый чёрно-белый узор скрывал их в тенях деревьев. Щебетали птицы, они знали, что скоро им придётся улетать из этого места, ища более тёплые места, и теперь торопились отдать этому лесу всю радость своего пребывания, всю свою жизнерадостность. Такой гармонии Яков не видел ещё нигде, а он бывал во многих лесах.
Сумрак окутывал лес, но Голем шёл дальше, он знал тот момент, когда в лесу всё вроде бы видно, но на самом деле уже нельзя что-либо найти. Пройдя довольно далеко вглубь леса, Яков нашёл довольно хорошую поляну, но которой можно было переночевать. Войдя на поляну парень за что-то зацепился ногой, опустил глаза вниз и отскочил как ошпаренный – ему в ответ скалился череп выбеленный временем, а дальше лежал и весь скелет. Кости были раздроблены, а истлевшие обрывки одежды все были бурого цвета, цвета давно засохшей крови. Но кисть была собрана в кулак и в кулаке Голем увидел какой-то предмет. Яков долго не решался, но всё таки он наклонился к костям, чтобы получше рассмотреть сжатую вещь, потом решился и взять предмет – это было огниво. Яков не знал что ему делать: искать другое место было уже поздно, но и ночевать в такой компании не хотелось.

Ещё никогда раньше мысли парня не были так мрачны. «Я Чудовище!»- только сейчас понял парень, теперь ему не было места среди людей, ведь все будут охотится за ним как за зверем, силясь избавить мир от чудовища.
- Надо идти подальше от людей, - почему то вслух проговорил парень, - но куда?
«Каменная гряда!» - мысль осенила парня. Кажется, Гряда – место, которого боялись люди, Яков не знал почему, но теперь он понял, что только там он сможет хоть как-то влачить свою жизнь. «Ну что же жизнь одиночества, или смерть, - подумал Яков. – Ну что же, теперь я Голем – чудовище, и люди будут стремиться избавиться от меня. Но я хочу жить!» - мысли хороводом носились в голове. «Ну что ж! Один на один сам с собой!» - мысли ещё долго блуждали в голове парня, но решение было принято, и Яков двинулся в путь.
Начинался дождь и парень накинул капюшон на голову, заодно спрятав в тени лицо. Он шёл по дороге, просто шёл, ведь пути он не знал, а где спросить не ведал. Вскоре из-за пелены дождя показалась деревня. Дом за домом появлялись из дождя, но все избы были покосившимися, и казались умирающими созданиями. Но ничего странного в этом не было, не так мало было бедных деревень, и Яков просто встретил одну из них.
Зная устройство всех деревень, он без труда нашёл постоялый двор, но туда он зашёл только на мгновение – узнать дорогу к каменной гряде. Хозяин постоялого двора только почесал бороду да начал отвечать:
- Как выйдешь из деревни, с северного края, так и иди до леса. У леса свернёшь на старую дорогу, она хоть почти и заросла, но с виду вроде как и исправная, а там по ней, ну а дальше сам найдешь, дальше я не знаю.
- Ну, спасибо! – ответил Голем и вдруг спросил – А топор ты мне не продашь?
- Топор? – переспросил хозяин. – Можно и топор, да только они у меня все больше старые, работать ими можно, да только кто его знает на сколько того топора хватит.
- Ну и ладно, - ответил парень, - давай!
В скором времени парень шёл из деревни, запасы он приспособил под плащ и теперь не беспокоился о них. Топорик тоже был с собой, и можно было отправляться в путь. Да и нечего было ждать, потому парень быстро зашагал к лесу.
Лес показался скоро, и только на самом повороте обернулся Яков в ту сторону, где была деревня. Одна слеза скатилась по его щеке, но не было её видно среди капель дождя. Ещё мгновение постоял парень прощаясь с прошлым, а после подставил своё лицо холодному дождю и ветру и сделал первый шаг. Шаг, который разрывал связь с прошлым, шаг в одиночество.

для того кому нравятся рифмованные строки в переывах...

Прожитых лет на плечи давит груз
И арфы сломаны былых всех муз
Я понял этот весь огромный свет
В неполные семнадцать лет

Разрушен монолит души
Я не бывал давно в тиши
И распрями изъеден мозг
Все мысли плавятся как воск

Я знал и войны и миры
Испил я сладкой дождевой воды
Я знал дымы великих городов
И пламень каменных веков

Я не участвовал в войне
Зато, я воевал в себе
Я был как камень, был другой
Я встал навеки, встал стеной

В огне пусть закалялась сталь
Я тоже в пекле побывал
И я теперь стальной внутри
Не веришь? Лучше посмотри.

И я устал, но жить должён
Не раз полезу на рожон
И на лице морщин глубокий след
В неполные семнадцать лет

... поехали...

Эти ворота тоже были открыты, как и те, через которые парень вошел в город. Но у этих ворот стояла стража. Стражники увидев человека, гонимого толпой сами насторожились и обнажили оружие.
Яков внезапно вспомнил об отцовском мече, который всё время постукивал по бедру, спящий в ножнах. Правая рука сама собой потянулась к рукояти меча. Стражник встал на пути и парень рванул клинок из ножен, и лезвие проткнуло кожаные доспех стражника. Второй стражник, увидев смерть товарища, рванулся к Якову, стремясь отомстить. Яков, испуганный убийством, резко рванул руку назад, но не разжал пальцев, клинок стальной молнией мелькнул сбоку, и голова стражника скатилась с тела. Испуганный ещё больше,он рванулся вперёд подгоняемый криками толпы. Толпа же, охлаждённая смертью двух стражников, остановилась у ворот.
Яков бежал изо всех сил, слеза катилась по щеке, а вслед ему слышался дружный злой рёв толпы сливающийся в одно единственное слово: “Чудовище!”

коротко... а что поделать?

Ливень перетёк в мелкую морось, и парень не боялся замочить запасы, он двинулся в указанном трактирщиком направлении и скоро набрел на лавку. Там он купил у полуслепой старухи плащ, подбитый мехом, крепкую кожаную куртку на меху, штаны выложенные изнутри мехом. Кошель почти опустел, но несколько монет там ещё звякало. Парень решил, что ему нужен нож и сапоги. Сапожника он нашел быстро. И там Яков выбрал себе крепкие сапоги из двойной кожи, которые плотно прилегали к ноге.
Оставалось купить только нож. Оружейника парень тоже нашёл быстро. Лавки оружейников во всех городах находились на главной улице.
Лавка была аккуратной, видно было, что хозяин в ней сильный и любящий порядок. Света было много и он полностью освещал помещение. Парень, привыкший, что никто его не пугается, спокойно зашёл в лавку, даже не озаботившись накинуть капюшон на голову.
Мощный кузнец с окладистой рыжей бородой простым лицом и обручем держащем его длинные пряди, увидев парня, побелел. Руки его стиснули рукоять булавы, которая услужливо лежала на прилавке, устрашая воров и тех, кто хотел обмануть кузнеца. Парень подался вперёд и вспомнил, что совсем необычно выглядит для человека.
- Чудовище! – взревел кузнец, бросаясь на парня. Парень рванулся в сторону и только это и спасло его от смерти.
- Мне нож, - как-то по-глупому проговорил парень, и кузнец вновь прыгнул на Якова. Парень рванулся к выходу, и на этот раз только чудо спасло его: булава хозяина лавки пронеслась в считанных сантиметрах над головой парня. Вырвавшись на свободу, парень что было сил рванул прочь от лавки, но кузнец не отставал. Он бежал следом и кричал, казалось, на весь город: “Чудовище!”
Из домов начали выходить люди. Многие из них держали в руках оружие. Парень рвался как будто за ним гналась смерть, но кузнец не отставал, а вскоре к кузнецу присоединились жители города. Парень бежал и бежал, петляя по улицам он оказался у городских ворот.


еси кому интересно что дальше оставьте сообщение...

м-дя... чего только не хотелось сюда написать... потом подумал что тогда я буду не я... поэтому как обычно

Шёл дождь, правильнее сказать не шёл, а лил. Потоки воды извергались из серого неба. Дрожала земля видя длинные языки молний, слыша жестокий рёв грома. Яков шёл по дороге, хотя скорее это была уже не дорога, это было грязное месиво в котором с трудом проглядывались колеи от колёс, по края наполненные водой. Парня трясло – его каменному телу не хватало тепла, но Яков шёл и шёл, ему совсем недолго оставалось идти до небольшого городка – Пограна.
Мыслей у парня не было – долгая дорога и холодный дождь выбили из его головы все раздумья.
Дождь усиливался, но оставалось идти совсем недолго – вдали и совсем размытыми виднелись стены города. Парень ускорил шаги, Яков почти перешёл на бег.
Стены города приближались быстро, и, через немного минут, парень стоял у ворот. Ворота были распахнуты настежь, и ни одного странника не стояло у прохода. Плохое предчувствие засвербило в сердце парня: «Неужели снова белый меч?» - подумал парень и несмело вошёл в город. Но на этот раз предчувствия парня подвели его: больше чем в половине домов в городе горели огни в окнах. Но были и другие дома, в которых света не было, да и немудрено, старые люди, привыкшие к дождям. Просто тратили больше времени на сон.
Но парню не было дела до таких домов, ему нужна была одежда и еда, а потому парень направился в таверну, где можно было бы найти работу.
Таверна называлась «Сто кабанов», и парень смело вошёл в здание. После свежести дождя смрад перегара и дыма ударил парню в нос. Желудок Якова был готов изрыгнуть из себя всё содержимое, но такового, к несчастью, там не содержалось.
Справившись с собой Яков прошёл к стойке. Под ноги парню что-то попалось, Яков опустил глаза и увидел большой увесистый кошель. Не медля парень нагнулся и подобрал его, теперь у Якова были деньги, а значит он мог сразу поесть и одеться. В дыму таверны лицо парня было не разглядеть и потому он, окликнув хозяина, услышал вежливый ответ, а не крик ужаса.
- Чего изволит посетитель? – подслеповатые глаза трактирщика в упор уставились на каменное лицо Якова, но плохое зрение, дым и слабый свет мешали разглядеть лицо парня.
- Поесть чего, да с собой, побыстрее, – ответил парень.
- А платить чем собираешься? – со злорадством спросил трактирщик – мокрую и рваную одежду парня он сумел разглядеть. В ответ парень достал крупную монету и кинул её трактирщику. Словив монету, трактирщик попробовал её на зуб и моментально скрылся.
Через некоторое время еда стояла перед парнем, а рядом стоял куль с запасами. Парень быстрое поел, расплатился и спросил:
- А где можно купить одежды?
- Как пойдешь, направо, там до перекрёстка не сворачивая, а на перекрёстке найдешь лавку, - ответил трактирщик, и парень скоро вышел из трактира, прихватив с собой запасы.

Ну что сказать... как бы проза вещь хорошая но сказки надо прерывать... так пусть расцветет тут стих... Разумеется мой... не буду же я плагиатом заниматься =) В одном месте правда ударение корявое... но благо меня почитывают только 2 человека... им и привет...

Мне всё равно куда идти
Ведь все дороги в смерть ведут
Мне всё равно когда прийти
А может быть мне помогут?

Я знал, что страшно умирать
Но не боялся умереть
Я мог бы вечно воспевать
Но не умел я толком петь

И не предал меня никто
Скорее предал всех сам я
Да, я не верил ни во что
Не верил и никто в меня

Я находил себе друзей
Но только старым доверял
И не нашёл за много дней
То, за один что потерял

И не боялся я платить
За все ошибки, за свои
И люди начали судить
Чужие деянья – мои

И осуждён я был на смерть
Как человеческий весь род
Но не упрямился терпеть
Мученья, новый день что принесёт

И я истёр свои все чувства
В потоках солнца и огня
И всё так в этом мире пусто
Но это только для меня

И лишь о мне сия баллада
А может это просто стих
Но прочитав сий вирш не надо
Печально думать, загрустив

Ведь я живой, пускай не вечно
Ведь я пока ещё всё жив
И не ищу путей я млечных
Не надо судеб мне других

В колонках играет - Химера - Не зли меня

просто продолжение... без коментариев...

Грустные трели навевали и грустные мысли. Парню почему-то вспоминались все легенды и мифы которые слышал он когда-либо от рассказчиков, что жили в его родной деревне.
И в одной из легенд всплыло название каменного создания. “Голем, – вспомнил парень,- все создания, что создавались магией до него были простыми рабами без своего ума и воли. И только он, названный Големом, обрёл волю, ведь он один имел разум. И хоть тело его было из камня, сердце его было живым. – Яков грустно улыбнулся, - Теперь и я Голем”. Но широкие быстрые шаги потихоньку вытесняли грустные мысли, да и начал парень узнавать эти места.
Вот навстречу Голему подалась поляна, идеально круглая, окруженная соснами-великанами, эта поляна помнилась парню, тем как ночами сидел он прислонившись спиной к большому камню, единственному, что было на это поляне, ожидая рассвета.
После парень встречал знакомые деревья, и, чем ближе приближался он к своей деревне, тем тревожней билось его сердце, предчувствуя беду.
Небо затягивалось тучами, всё больше усиливая недобрые предчувствия, которым суждено было оправдаться.
Единственное, что встретил парень в своей деревне – это пепел и обгоревшие остовы домов. Грусть смешанная с яростью на мгновение захватили разум парня, и Яков как будто наяву увидел белый меч на сине-зелёном поле.

Пока люди просят... пока им не надоело...
Только предупреждаю сразу... Сказка тут будет ещё та... Может в чем-то и глупая... Так что всем кто недолюбливает сказки лучше и не читать... наверно... в общем далее выношу ещё кусок на ваш суд...

Парень проснулся, от того что мороз пробегал по его коже, прогоняя сон, и заставляя парня дрожать. Веки не хотели подниматься, а тело ломило, но парень сделал усилие над собой и резко поднялся.
Утро было прекрасным, и парень чувствовал себя сильным как никогда. Но всё же что-то изменилось: теперь это был не тот лес, что видел парень засыпая. Нет, безусловно, дубы были всё те же, всё те же мощные старые деревья, но всё же что-то было не так. Ища ответа парень вскинул голову и обомлел – дубовые листья уже не блестели летней зеленью, теперь они были тёмного цвета, а это могло значить только одно: дубы готовились к зимнему сну.
“Сколько же я спал?” – задал себе вопрос в мыслях парень, но его сильный дух быстро раздавил все сомнения, всю неуверенность, и, чтобы вовсе изгнать все вопросы из головы, Яков решил умыться. Поиск ручья занял немного времени: Яков уже давно слышал, как журчат потоки воды, соскальзывая по камням, весело разбрасываясь брызгами на осеннюю пожухлую траву.
Подойдя к ручью, парень опустился на колени, чтобы быть поближе к воде, и обомлел во второй раз: из воды на него смотрело каменное лицо. Очертания были прежние. Хоть и без изменений не обошлось: теперь в этом лице виделась сила.
Парень просто неопределённо хмыкнул и начал умываться. Ледяной холод разливался по телу вытесняя все хмурые мысли, навеянные новыми открытиями. Холод плясал на лице, взбодряя и радуя, стекал по камню, который совсем недавно был плотью Якова.
Парень умылся, и как будто силы мира влились в него, он как будто заново родился. Старая одежда трещала на парне, и ему нужно было найти новую, а потому, после того как умылся, Яков собрался и пошёл в ту сторону с какой, как ему казалось, пришёл.
Шёл парень быстро, новое тело беспрекословно слушалось его, и юноша, как привык, шёл очень тихо. Ни шолоха не слышалось из-под его ступней.
В лесу пели последние птицы, но голоса их были грустными, да и немудрено, птицы собирались покидать насиженные за лето гнёзда, чтобы лететь в неизвестные края, спасаясь от зимы.

Пока никто не обругал... Надо ведь и продолжить... да так чтобы никто не заметил...

К полудню тучи стали затягивать небо, и предчувствие парня только усилилось. А потом в его деревню пришли войны. Таких знамён, какие несли с собой войны, парень никогда не видел, но они казались добрыми – это был белый меч, лежащий на сине-зелёном поле. Но войны принесли с собой смерть и огонь. Под этим красивым знаменем загорелась деревня, и пало большинство жителей. Но парень спасся. Он убегал от солдат как убегает запуганный заяц от волка, путая следы и не останавливаясь ни на мгновение.
Всё, что парень успел схватить с собой, выскакивая из дома, был старый отцовский меч в потёртых ножнах. И сейчас юноша нёс эту вещь в руках, так и не успев перекинуть шлею через плечо, и застегнуть ремень.
Звали парня Яков, но теперь он не только не помнил своего имени, но и не разбирал дороги, по которой бежал.
Враги уже давно не гнались за парнем, но Яков бежал и бежал, пока ноги не завели его в полную глушь. Парень оказался в лесу, туда он и направлялся, но этого места Яков не знал, хоть в этих лесах проводил времени едва ли не более чем на равнине. Деревья в этом месте бы очень странными: это были старые кряжистые дубы с потрескавшейся корой, но эти деревья совсем не собирались умирать, скорее наоборот; место где оказался Яков казалось святым – столько здесь витало жизни. В воздухе витало добро, и сила, но не та, к которой стремится человек, укрепляя своё тело, здесь была другая сила, сила которая может построить горы, но и смести их – сила магии.
Яков удивленно оглядывал странные деревья, парень чувствовал, что в его душу вливается тепло. Юноша был не против: он пережил сегодня гибель своего дома, побег от людей и теперь парню хотелось покоя, простого покоя, который можно встретить в любом доме, где витает атмосфера уюта. А лес был не против, старые дубы с отцовской любовью глядели на этого юношу – так давно люди не заходили сюда. Видели и восхищались деревья огнём, что пылал в парне, и видели дубы всю его усталость, а потому посылали ему сон.
Яков засыпал, глядя на небо, на маленький клочок неба, который виднелся среди больших зелёных дубовых листьев. И перед сном к парню пришёл отец. Это был старый образ сильного и мудрого человека, который с гордостью смотрел на своего сына, и только искорка тоски иногда проскакивала в глазах мужчины

Да... кстати... делаем ставки... через сколько мессаг начнуться репрессии в мою сторону?

Настроение сейчас - неопознано

К тому же народ требует... ну тогда надо же бреду какого-никакого выкинуть... М-дя... начнем пжалуй с начала... со скуки и тоски...

Каждому своё. У любого человека жизнь своя, и, с чьей бы она не пересекалась, она неповторима. Но я не хочу рассказать вам о великом человеке, чья жизнь блещет великими подвигами и такими же фразами. Я попытаюсь рассказать о простом человеке, даже скорее не о человек, а о чувстве, о том чувстве, что жило в этом человеке. О нет, это совсем не старый человек, это юноша, самый обычный, нет, скорее не совсем обычный, но пора начинать…
Паренёк жил спокойной жизнью, от рождения характер у него был как у старика, но он умел радоваться жизни.
Паренёк любил прекрасные рассветы, когда солнце освещало своими лучами ещё не проснувшиеся поля, когда полевые травы под лучами восходящего солнца блестели капельками росы, как блестят на балах бриллиантовые украшения на прекрасных дамских шеях. Парень любил шелест леса, когда, кажется, разговаривают великаны дубы, старые сосны, передавая в шёпоте листьев всю мудрость мира, а главное свои переживанья. Любил паренёк и реки, ему нравилось спокойное журчание этих водяных потоков, нравилось, когда какой-нибудь булыжник решит окунуться в воду и сядет где-нибудь на отмели, греясь на солнце и радуясь журчащим потокам. А реке это не нравится, и она вспениваясь обдаёт булыжник водой, но камню то ничего – он радуется нежданному дождю.
Жизнь парня не была особо тяжела, но и не казалась ему уж очень лёгкой. Этот парень был обычным крестьянином, работающим на землях своего отца, который погиб от меча в одной из бесконечных войн.
Парень жил, чтобы прокормить себя, он рос сильным и добрым, он любил порядок, но не любил когда порядок перетекает в подчинение.
И в это утро парень просыпался как обычно с хорошим настроением, но в этот раз его душило какое-то сумрачное предчувствие...

продолжение следует... хотя его вряд ли кому захоцца...