Пробежался по нескольким дневникам. Наткнулся на десяток однообразных записей –- ссылок давать не буду. Сразу несколько приятных и общительных людей маются тем, что возраст уже далеко за двадцать, а они по большому счету так ничего в своей жизни и не добились.

В последние годы понятие «неудачник» приобрело неожиданную популярность. Добиться успеха важно было всегда, но никогда еще не было так постыдно его не добиться.

«Ты - лузер» стало одним из самых обидных оскорблений. Люди, особенно молодые, бьются рыбой об лед, и выпрыгивают из шкуры – лишь бы успеть, запрыгнуть на подножку, доказать всем, и особенно самому себе, что они круты и в полном порядке.

А если не удается добиться и доказать –- ломаются. Иногда очень серьезно ломаются. С очень болезненными последствиями. Потому что общество, и люди, которые это общество составляют, требуют от окружающих всего и сразу. Ты, неудачник, на метро ездишь, и даже в ресторан девушку пригласить не можешь? Лузер, да ты посмотри хотя бы на своих однокурников. Как они одеваются, на чем ездят, где обедают, и куда отдыхать ездят. А ты…

Неудачник.

Вы знаете, самая большая глупость –- это поддаться на эти настроения. Ожидать всего и сразу. Знали бы вы, сколько моих знакомых-приятелей на этом себе жизнь сломали. И добро бы только себе.

Быстро родятся только кошки. А успех всегда приходит вовремя. Вот только когда это «вовремя» наступит – нам знать не дано. Можно лишь каждый день трудолюбиво готовить почву для успеха, ожидая.

И всегда знать, что ничего еще не кончено. Ни в 20, ни в 30, ни в 40, ни в 50.

Хотите, рассажу историю про одного лузера?

Однажды в Сибири, в богом и людьми забытом поселке Курейка горевал один неудачник. Самый натуральный неудачник, эталонный образец, без примесей.

Он не выдержал. Хроническое лузерство его сломало. Он опустился, перестал следить за собой, перестал умываться, убираться, мыть за собой посуду. Это была образцово-показательная депрессия неудачника.

Целыми днями он валялся на кровати, накрывшись драной шубейкой, слушал свистящую метель, и маялся. Маялся оттого, что жизнь почти прожита, а итоги подводить страшно. Не сделано ничего. В прошлом – неудачи, в настоящем – тоска, а завтрашний день не сулит ничего.

Ему уже почти сорок лет, скоро пойдет пятый десяток, а в жизни он не сделал ничего, растранжирив все свои шансы. Ему от природы достались неплохие мозги и отменное трудолюбие, но он просрал даже это. Попытка получить нормальное образование, которое его бедные родители тянули из последних сил, кончилась провалом – курс закончить не получилось, его вышибли.

Он связался с людьми, которые были не в ладах с законом, пошел, по мнению соседей, друзей и родственников, по скользкой дорожке. Несколько раз был судим по мелочи, а вот теперь попал, судя по всему, уже серьезно.

С личной жизнью тоже полный швах. Попытка создать семью не удалась, с женой он прожил всего лишь три года. Ну а после того, как он потерял жену, никто особо не рвется на ее место. Кому он такой нужен? Вот уже семь лет он и живет один.

На карьере в нормальном мире можно смело ставить крест – кто его возьмет на нормальное место, с четырьмя-то судимостями? Но обиднее всего то, что и в своей среде он в итоге не состоялся. Оказался никем.

Так… Рабочая лошадка, один из толпы, о котором никто не слышал и никто, кроме ближайшего окружения, его не знает. Таких в базарный день – рубль пучок. Рядовой. Обычный. Один из толпы.

А ведь люди взлетают по жизни как на лифте, вон, один – пацан ведь еще, молоко на губах не обсохло – вернулся из такой же ссылки, и уже через год был в числе вождей, лидеров, топ-менеджеров. Тех, кто определяют.

А он, который много старше этого мажора – по прежнему никто. Его попытки что-то сделать, предложить какое-нибудь неожиданное решение у записных винеров вызывают лишь плохо скрываемые усмешки. А если кто-нибудь из этих хорошо образованных молодых людей со столичным лоском, и попытается иногда его одобрить, похлопав по плечу – это стыдная жалость бесит больше, чем смешки.

Природа, к несчастью, положила ему достаточно ума, чтобы понимать всю позорность этой жалости, он может увидеть это клеймо «бесперспективный кадр», которое ему не свести. Но вот ума и воли для того, чтобы все-таки вырваться наверх, стереть с себя печать лузерства, она ему, похоже, не отпустила.

Жестокая ирония.

Как ни крути, как ни успокаивай себя, а надо называть вещи своими именами. Свою жизнь он просрал.

36 лет. Ни семьи. Ни работы. Ни образования. Ни профессии. Ни дома. Ни даже своего угла. Из нормальной жизни он вычеркнул себя сам.

На карьере можно ставить крест – если ты два десятка лет проходил в рядовых, смешно ожидать, что станешь генералом.

Жизнь кончена, дальше его ждет постыдное и тоскливое доживание.

Депрессия была настолько сильной и настолько затяжной, тоска так рвала и крутила его душу, что находиться рядом с ним было решительно невозможно.

Даже его единственный приятель, оказавшийся в то время рядом, не выдержал, и съехал со съемной хаты, которую они снимали. Не выдержал его предельной апатии, разочарованности и нежелания следить даже за собой.

О чем с присущей ему деликатностью и писал в письме приятелю:

«Со мной старый знакомый. Парень хороший, но слишком большой индивидуалист в обыденной жизни. Я же сторонник минимального порядка. На этой почве нервничаю иногда. Притом же, что печальнее всего, в условиях ссылки, тюрьмы человек перед вами обнажается, проявляется во всех своих мелочах. Хуже всего, что только со стороны "мелочей жизни" и виден. Нет места для проявления крупных черт. С товарищем теперь на разных квартирах, редко и видимся».

Из депрессии наш лузер все-таки выбрался.

Через полгода у него начнется роман с женщиной, которая станет его второй женой.

Через несколько десятилетий он будет править половиной мира.

Фамилию и имя нашего хронического неудачника называть, думаю, уже не надо. =))

Вот его портрет в той самой Курейке.