С мертвых ордена не снимают
Интервью вела Елена СВЕТЛОВА.
Драма семьи Щелоковых
После того как 12 ноября 1982 года Генеральным секретарем ЦК КПСС был избран Юрий Андропов, политическая карьера министра МВД Николая Щелокова стремительно покатилась под откос. Давняя вражда руководителей двух силовых ведомств - КГБ и МВД - должна была наконец принести свои всходы. Уже в декабре 1982 года Щелокова отстранили от должности министра. Ее занял В.Федорчук, бывший председатель КГБ. Он незамедлительно назначил комплексную проверку деятельности МВД, которая выявила ряд серьезных злоупотреблений. Материалы были направлены в Главную военную прокуратуру.
В феврале 1983 года покончила жизнь самоубийством жена Щелокова - Светлана Владимировна. А расследование набирало обороты. За допущенные ошибки в работе Щелокова вывели из состава ЦК КПСС, лишили звания генерала армии, исключили из партии. Карательная машина действовала без перебоев. Вскоре Президиум Верховного Совета СССР принял решение о лишении бывшего министра МВД Николая Щелокова звания Героя Социалистического Труда и всех правительственных наград, кроме боевых. Очень характерно для советского времени, что все эти репрессивные меры были приняты еще до суда. В 1984 году Николай Анисимович застрелился.

У полковника в отставке Евгения ЗАЛУНИНА своя версия этих относительно недавних событий. Он в течение 13 лет руководил дачным хозяйством МВД СССР. С министром Щелоковым его связывали не только служебные, но и дружеские, очень доверительные отношения.
- Я был единственным начальником дачного хозяйства, начиная еще с ГПУ и ВЧК, который проработал на этой должности 13 лет, - рассказывает Евгений Сергеевич. - Мои предшественники больше двух лет не задерживались. Как правило, их увольняли из-за капризов высокопоставленных жен. И если бы не поддержка Николая Анисимовича, меня постигла бы та же участь. Однажды жена заместителя министра Шумилина обратилась ко мне с претензией: "Почему у Щелокова есть и повар и прислуга, а у нас нет?" Ответил ей любимой поговоркой Николая Анисимовича: "Что положено попу, не положено дьякону". Обиженная супруга, естественно, пожаловалась мужу, а он - министру: "Майор Залунин распустился, много себе позволяет".
Вскоре последовал звонок из приемной: "Срочно к министру!" "Евгений Сергеевич, у вас есть разнарядка, кому что положено?" - спросил Николай Анисимович. "Министру - повар и прислуга, первому заму - только уборщица, а остальным - ничего". - "Покажите список Шумилину!" На этом конфликт был исчерпан.
Потом возникла проблема с первым замом министра Попутиным. Поставили ему на дачу новый холодильник "ЗИЛ" за 360 рублей. Через неделю звонок: "Заберите, не работает". Привезли новый холодильник - то же самое! Я вызвал мастера, и тот установил, что в "ЗИЛе" проткнута морозильная камера! Оказалось, бабушка Попутина не знала, что, прежде чем положить парное мясо в морозилку, его следует завернуть. Мясо намертво прилипало к камере, и старушка отдирала его ножом. Неделю семья Попутина жила без холодильника, а меня снова вызвали на ковер. "Предъявите ему счет на замену морозильной камеры", - сказал Николай Анисимович. И первому заму ничего не оставалось, как оплатить дорогостоящий ремонт. Новая камера стоила 120 рублей.
Особенно сложными постояльцами были генералы с периферии. Один ухитрился забить в новый шкаф пятнадцатисантиметровый гвоздь, чтобы повесить плащ-накидку. Некоторые прихватывали домой даже табуретки, наволочки и подушки, а ведь зарплата генерала МВД составляла 700-800 рублей, огромные по тем временам деньги.
Генеральские дачи были разбросаны по всему Подмосковью. Высшие милицейские чины отдыхали в Барвихе, Жуковке, на Клязьме, в Тарасовке, в Ильинском. Целый поселок из одно-двухкомнатных домиков отстроили в Луневе. Дача Щелокова располагалась в Горках-10.
- Николай Анисимович у государства ничего не украл, - убежден мой собеседник. - Он за все платил из своего кармана. Как-то попросил купить ему в московскую квартиру большой телевизор. Потребовал принести накладную, счет и чек. Помню, цена была с копейками. "Ну, что вы!" - поразился я, когда он протянул мне и эту мелочь. "Нет-нет, - сказал Щелоков, - кредит портит взаимоотношения". Не помню случая, чтобы министр кого-то грубо распекал. Он ко всем обращался по имени-отчеству и исключительно на "вы". Николай Анисимович был интеллигентным человеком. Не пропускал ни одной театральной премьеры. Поддерживал добрые отношения с Шостаковичем, Хачатуряном, Ростроповичем и Вишневской, помогал Глазунову. Илья Глазунов нарисовал портрет жены Щелокова - Светланы Владимировны. К слову, и сам министр увлекался живописью, я видел его работы. А для МВД он сделал больше, чем любой из его предшественников: дважды увеличивал зарплату личному составу, подписал приказ платить за "погоны". При нем развернулось строительство жилья для сотрудников МВД, открылся госпиталь МВД на улице Народного Ополчения.
- Тем не менее его обвиняли в том, что с его ведома, а порой и по прямому указанию государственное имущество и ценности, предназначенные для нужд Министерства внутренних дел, переходили в собственность семьи и родственников. В показаниях против Щелокова фигурируют дачи, оформленные на ближайших родственников, в том числе дача в Болшеве, приобретенная за астрономическую сумму 200 тысяч рублей.
- История с дачами мне известна в деталях, поскольку именно я принимал непосредственное участие в нотариальном оформлении. Так вот, дачу в поселке Редькино - развалюху за 3-4 тысячи рублей - приобрела теща Игоря Щелокова. К Николаю Анисимовичу это строение никакого отношения не имело. Болшевская дача, принадлежавшая певцу Эмилю Горовцу, эмигрировавшему в Израиль, была куплена за 25 тысяч рублей тестем Николая Анисимовича для собственных нужд. Меня попросили помочь пожилому человеку, и мы вместе ездили передавать эту сумму. Эмиль Горовец жил в переулке за Тверской улицей. Помню, что он даже не стал пересчитывать деньги.
- Существовал ли магазин дефицитных товаров, которым пользовалась только семья министра?
- Этот магазин находился на территории дачного хозяйства, но открыли его не для Щелокова, а для обслуживания оперативного состава. Там продавались магнитофоны, телевизоры, радиоаппаратура. В конце концов, семья министра обслуживалась в двухсотой секции ГУМа, как и вся высшая номенклатура.
- А девять квартир, тоже приписываемых Николаю Щелокову?
- Речь идет об оперативных квартирах, которые использовались как гостиницы для командированных в Москву сотрудников, так и для конфиденциальных встреч. На одной из них временно проживал Игорь Щелоков, но ему она, конечно, не принадлежала. У Николая Анисимовича была прекрасная квартира на Кутузовском проспекте.
- Партийно-правительственная верхушка имела доступ и к таким дефицитным товарам, как золото и бриллианты, цены на которые неоднократно повышались.
- Да, на Московской фабрике ювелирных изделий все министры имели право делать заказы. Заказывали подарки для жен, дочерей. У Светланы Владимировны день рождения был 2 февраля, и как-то Николай Анисимович поручил мне выбрать для нее бриллианты для украшения по эскизу. Но за изделия всегда платили. Всеми счетами в семье ведала Светлана Владимировна. У нее была зеленая папочка, в которой хранились квитанции. Увы, когда Николая Анисимовича обвинили в злоупотреблении служебным положением, он не смог найти папку, а Светланы Владимировны уже не было в живых. Злополучные квитанции обнаружились при обыске, произведенном после его смерти, но затем они бесследно сгинули в недрах прокуратуры.
- В постановлении Главной военной прокуратуры об отказе возбуждения уголовного дела было записано, что "Щелокова С.В. покончила жизнь самоубийством на почве глубокой эмоциональной депрессии". Вы были достаточно близки с семьей Щелокова. Почему это произошло?
- Она не пережила позора. Отстранение от должности мужа, расследование, увольнение сына, предательство друзей и знакомых - удары следовали один за другим. Мне рассказывала повариха, что в тот день они много говорили о том, как идет следствие, а потом Светлана Владимировна произнесла фразу, смысл которой стал ясен позже: "Я спасу вас". Наверное, она надеялась на то, что в случае ее самоубийства репрессии против семьи прекратятся. Она взяла наградное оружие мужа, поднялась на второй этаж дачи и застрелилась. Это была потрясающая женщина, красивая, модная, аккуратная. Как-то опоздала на встречу со мной на пять минут и очень извинялась - маленький штрих к портрету.
- Хозяйственное управление МВД в то время возглавлял генерал Виктор Калинин, который позже вместе с Юрием Чурбановым за хищение государственных средств в особо крупных размерах был осужден на 12 лет лишения свободы. Вы догадывались об этих злоупотреблениях?
- С должности начальника дачного хозяйства я в 1979 году ушел именно из-за разногласий с генералом Калининым в вопросах чести и порядочности, о чем прямо указал в своем рапорте. Николай Анисимович меня не отпускал ровно год. "Переведите меня в транспортный отдел или увольте из органов. Не хочу сидеть в тюрьме", - сказал я ему. Собственно, на показаниях Калинина и строилось обвинение против Щелокова. Калинин отсидел 9 лет и вышел на свободу тяжело больным человеком.
- Понятно, что без команды "фас!" с верхнего этажа власти никакого расследования деятельности МВД и его министра бы не было. Между Андроповым и Щелоковым существовали трения?
- Когда Николая Анисимовича назначили министром внутренних дел, в то время ведомство называлось Министерством по охране общественного порядка, он поставил Брежневу одно условие: Комитет госбезопасности не должен влезать в его работу. И сразу начались проблемы. Например, охрану здания ЦК КПСС несли сотрудники КГБ, а Щелоков разыскал декрет В.И.Ленина, согласно которому правительство должны охранять народная милиция и ГПУ. И в один прекрасный день за спинами комитетчиков встали сотрудники МВД. Это был удар по Андропову. Затем последовала история, связанная со злоупотреблением служебным положением первого секретаря ЦК Грузии Мжаванадзе. Щелоков вместе с Шеварднадзе, который в то время руководил грузинским МВД, показали все документы, компрометирующие Мжаванадзе как первого секретаря ЦК Грузии, Леониду Ильичу. На следующий день Мжаванадзе сняли, а Андропов услышал от Брежнева нелицеприятные слова: "О таких вещах я должен узнавать от тебя". И, наконец, произошел эпизод, который переполнил чашу терпения всесильного главы КГБ.
Правительственную дачу Николая Щелокова в Горках-10 охраняли сотрудники знаменитой "девятки" - Девятого управления КГБ. Когда министр уезжал с дачи, помещения не опечатывались, ключи сдавались охране.
- У меня тоже были ключи от дачи, как, впрочем, и от московской квартиры Николая Анисимовича, поскольку периодически приходилось перевозить какие-то вещи. Однажды меня вызывает министр: "Евгений Сергеевич, из дома стали пропадать дорогие вина и коньяки. Спросил у сына с невесткой - они не брали. Может быть, прислуга?" "За прислугу ручаюсь головой, - ответил я, - давайте установим видеоаппаратуру". Беспристрастная запись показала, как охранник из "девятки", которому мы сдавали ключи, открывал буфет и набивал карманы бутылками. После этого помещения стали опломбировывать, но высшему руководству решили не докладывать, так как отношения с Андроповым были напряженными. А вышло так, что на дачу заехали Галя Брежнева и Игорь Щелоков. Так совпало, что я был участником этой встречи. Они дружили еще с тех пор, когда жили в Кишиневе на одной лестничной площадке. Леонид Ильич даже подарил Игорю "Мерседес". За столом зашел разговор о "девятке", и Игорь не удержался - показал Гале кассету, а она отдала компромат отцу. Брежнев сделал Андропову выговор.
- Вы хорошо знали Галину Брежневу?
- Мы были знакомы с 1967 года. Нас связывали хорошие дружеские отношения, я даже занимался организацией ее свадьбы с Юрием Чурбановым. За эти годы на Галю Брежневу вылито столько грязи. Вокруг нее постоянно находилась масса прилипал, причем не всегда это были достойные люди. Гале нравились яркие, экстравагантные персонажи. Этим представлениям вполне соответствовал цыганский барон Борис Буряце, артист Большого театра, любитель бриллиантов. Он ходил в лисьей шубе, остроносых ковбойских сапогах и производил эффектное впечатление. Думаю, Галя не была его любовницей, но они, конечно, очень приятельствовали.
- Пока не разразился громкий скандал.
- Кстати, арест Бориса Буряце инициировал Юрий Чурбанов. Николай Анисимович в это время, к счастью, находился в больнице. Когда за цыганом пришли, он перехитрил оперативников: попросил разрешения сдать квартиру на охрану, а сам набрал номер Гали: "Меня арестовали!" Брежнев был вне себя, что члены его семьи оказались замешаны в некрасивую историю, и Чурбанов, чтобы снять с себя ответственность, позвонил по вертушке генералу, который осуществлял его приказ: "Я вам никаких указаний не давал, в беде вас не оставлю, но выкручивайтесь сами". Бедный генерал чуть не умер от инфаркта.
- Юрий Чурбанов ревновал жену?
- Наверное. Во всяком случае, в это время у них были неважные отношения. Однажды она попросила меня прислать мастера повесить картину в ее квартире на Большой Бронной. Я заехал принять работу, и Галя предложила вместе пообедать. "Сейчас явится твой Чурбанов, а мы тут вдвоем". "Ничего не явится, понятно? Прежде чем прийти, он должен позвонить. У него даже ключей нет" - после такого ответа я, конечно, остался обедать. Она рассказывала, что Чурбанов жаловался на нее Брежневу, а Леонид Ильич отрезал: "Разводись!" Вот только разводиться он не спешил.
- Если бы не тесть-генсек, Юрию Чурбанову не видать бы генеральских звезд. Все знают, что головокружительной карьерой он обязан только Леониду Ильичу.
- Чурбанов вообще в МВД попал случайно. Его бывшая жена написала письмо в ЦК комсомола, где он тогда работал, что он не бывает дома, не дает денег на воспитание сына и т.д. Первый секретарь ЦК ВЛКСМ Евгений Тяжельников написал резолюцию: "Исключить из партии и уволить". Но Чурбанова спас заведующий общим отделом Борис Мышенков. "Евгений Михайлович! - сказал он Тяжельникову. - За всю историю ЦК комсомола отсюда никого еще так не увольняли. В ЦК партии нас не поймут". И Чурбанова перевели в распоряжение ГУИТУ (Главное управление исправительно-трудовых учреждений) МВД. Его звали Красавчиком, а еще Слышь-Миш, потому что он заикался, когда выпивал. Вскоре после женитьбы на Гале Брежневой ему дали звание генерал-майора. Брежнев было вычеркнул зятя из списка: "Рановато!" - но позвонил Щелоков: "Леонид Ильич, он заместитель начальника Политуправления войск МВД, у меня начальники управлений - генералы". Через непродолжительное время Чурбанов стал генерал-лейтенантом и довольно быстро получил звание генерал-полковника МВД.
- Вам приходилось сталкиваться с Юрием Чурбановым по службе?
- Он любил командовать, ему хотелось, чтобы я все вопросы решал с ним, а не с министром Щелоковым. А когда я отказался, услышал сакраментальные слова: "Кто нам не служит, тот нам не нужен".
- Он метил на министерский пост?
- Не знаю, но Николай Анисимович рассказывал мне, что начальника хозяйственного управления Калинина Чурбанов называл "товарищ замминистра", а тот обращался к нему не иначе, как "товарищ министр". Это выяснилось из случайной прослушки телефонного разговора.
- Смерть Щелокова устраивала партийную элиту больше, чем предстоящий судебный процесс. Известно, что ему даже намекали на это. Ведь на суде могло всплыть слишком многое. Был ли его уход добровольным?
- Да, Николай Анисимович покончил жизнь самоубийством. Он выстрелил себе в рот. Накануне заехал к сыну. Игоря не было дома. Попросил у невестки карабин: "Хочу на охоту съездить". Мне рассказывали, что он оставил предсмертную записку: "С мертвых ордена не снимают". А буквально за сутки до самоубийства Николай Анисимович позвонил мне домой: "Евгений Сергеевич, я очень сожалею, что не поверил вам насчет Калинина". Мне не пришло в голову, что это было прощание.



//Источник информации: Московский комсомолец //Дата источника: 24.09.2004
онлайн клиентские игры бесплатные