1
Вчера была ночь, когда подали голос сверчки. Их ночное пение прочно ассоциируется с летом, но если быть предельно точным - а теперь я могу быть предельно точным в этом отношении - со второй половиной лета. И петь они будут до похолодания. Сначала умолкнут ночные кузнечики - их никто не видел, - потом сверчки, постепенно, пока не останется два-три слабых одиноких голоска в уже прохладной сентябрьской ночи, всё тише, тише... Может у них что-то не сложилось летом и они рассчитывают на сверчковое бабье лето. Поэтому что-то зимнее есть в их трелях.

2
Если жаркой южной ночью ехать украинской степью автомобилем ли, поездом ли, то через открытые окна вместе с горячим пряным дыханием трав струится несмолкаемое циканье многочисленных кузнечиков. Этот шум настолько ровный и непрерывный, что скоро перестаешь обращать на него внимание. А обратив, поражаешься: сколько бы километров ты ни покрыл, голос кузнечика всегда одинаковый, будто он сидит у тебя на воротнике. Пение многих тысяч голенастых не отличается ни по тональности, ни по частоте, ни по мелодическому рисунку, хоть сверяй по ним камертон. И метроном заодно. Чем же они пытаются выделиться в этом монотонном хоре? Да громкостью и настойчивостью, вот и пилят все одно и тоже, пилят, пилят.