Чтобы голос прозвучал спокойно, пришлось приложить немало сил.

- Следуйте за мной, пожалуйста.

Только после этого Джош решился взглянуть на… на «него».

«Он» был совсем не похож на Вито. Почти не похож. Разве что, глаза… И горбинка носа. Больше ничего.

«Он» с готовностью последовал за Джошем.

Очень хотелось броситься бежать. Но бежать – и даже спешить! – было нельзя, иначе на них сразу обратят внимание. В этой клинике никто не бегает. Здесь никогда никуда не спешат.

«Он» не отставал ни на шаг. Вопрос, к которому Джош заранее приготовился, прозвучал, только когда они спустились в подземный гараж.

- Разве мы идем не в операционную?

- Именно в операционную. Но мистер Трэйси в последний момент пожелал, чтобы трансплантацию произвели в другой клинике. Мы едем туда.

Больше «он» ничего не спрашивал. Спокойно сел в машину, спокойно пристегнул ремень безопасности и даже кивнул Джошу со спокойной улыбкой: мол, я готов, можно ехать. Джош немного удивился. Удивляться по-настоящему у него не было времени.

Он ехал быстро – хотя мог бы и еще быстрее, но выдавать себя было еще рано. Часто поглядывал в зеркало заднего вида: нет ли погони или «хвоста». В момент очередного поглядывания «он» задал второй вопрос.

- Зачем вы меня украли?

Джоша словно окатили ледяным кипятком. Он едва успел затормозить на очередном светофоре.

- Я? Украл? – он фальшиво рассмеялся. – С чего вы взяли? Я просто очень спешу, чтобы успеть…

- Сколько нам еще ехать? – перебил «он».

- До клиники…

- Не до клиники.

- А куда?

- Туда, где мы сможем спокойно поговорить, мистер Вискли. Ведь вы – Джошуа Виксли из «Си-Эн-Эн», не так ли? Если вы пообещаете после интервью отвезти меня обратно в клинику, я отвечу на все ваши вопросы.

И чуть тише «он» добавил:

- Это давно пора сделать.

 

«У меня трясутся поджилки», - сказал сам себе Джош, пока они шли к квартире, которую он снял вчера специально для этого «проекта» (слово «проект» нравилось ему больше, чем «авантюра»). «Трясутся, как пятнадцать лет назад, когда я шел на свое первое интервью к пресс-атташе русского посольства».

Профессиональное чутье журналиста подсказывало, что с этим собеседником будет очень трудно справиться. Даже невозможно. Но для Джоша не существовало слова «невозможно».

Джош отпер дверь, сразу прошел в комнату и включил свет.

- Сюда, пожалуйста. Присядьте здесь.

Он указал своей жертве на диван. Впрочем, жертве ли? «Он» таковым не выглядел. «Он» выглядел спокойным. Это было не наигранное, не натянутое спокойствие – оно было естественным. И это спокойствие ничуть не всколыхнулось, когда Джош достал видеокамеру и стал прилаживать ее на штатив.

«Такой выдержке позавидовал бы любой наш политик, - подумал журналист. – А может быть, у «него» просто нет страха? Вырезали этот ген – и все? Точно! Поэтому «они» и не боятся операций. А ведь это будет классный вопрос для начала!»

И, разрушив все свои заготовки (впрочем, он очень часто это делал; считал это особой чертой своего профессионализма), Джош задал первый вопрос:

- Скажите, чего вы боитесь в жизни?

«Он» поморщился, покачал головой… «Он» поморщился?! «Он» все понял?! У «него» что, тонкий вкус?! Джош опешил.

- Знаете, мистер Виксли, давайте начнем несколько иначе. Я ведь тоже готовился к этому интервью. А на ваш вопрос о страхе я потом обязательно отвечу. Это хороший вопрос, только преждевременный.

Джош растерянно кивнул.

- А начнем мы так…

 

 

… Меня зовут Марек. Марек Вито Трейси. У нас так принято – каждый получает второе имя и фамилию от своего про-родителя. Про-родитель – это слово из профессионального сленга генетиков-клонистов. Так называют организм-источник генетического материала. Соответственно, по нашим вторым именам и фамилиям всегда можно безошибочно узнать, чьи мы клоны. Хотя, разумеется, вся информация записана на паспорт-чипах.

- Кроме того, основные данные продублированы на брелоке.

-Итак, я – клон мистера Вито Трэйси. Мне двадцать три года – я на тридцать с небольшим лет моложе моего про-родителя. Сегодня мне предстоит донорская операция, в результате которой я перестану существовать.

- Ну, если уж вам так не терпится это узнать… Я боюсь всего, что может угрожать моему здоровью. Боюсь болезней, боюсь попасть в аварию, стать жертвой преступников, боюсь упасть с лестницы, промокнуть под дождем, перегреться на солнце, подавиться рыбной костью… Словом, я опасаюсь и стараюсь избегать всего того, чего боится обычный нормальный человек. Что же касается страха смерти… Знаете, я очень хочу, чтобы вы постарались понять следующее: клон – это не просто мой генетический статус. Клон – это моя профессия.

- М-м… Нет. Мой выбор был в значительной мере предопределен. Ведь мои создатели не только сформировали мое тело из заданного набора генов. Они еще и особым образом воспитали меня. Но выбор у меня действительно был. Я мог от всего отказаться и стать обычным человеком.

- Очень просто. В один прекрасный день ко мне пришли мои воспитатели и спросили, готов ли я стать клоном-донором. Я сказал: да, готов. Ну, и подписал соответствующие бумаги, разумеется.

- Пятнадцать.

- Никогда. А почему я должен об этом жалеть?

- Не знаю. Таких никогда не было. Бывает другое – невостребованные клоны. Когда заказчик клона по каким-то причинам разрывает контракт, и его ближайшие генетические родственники не хотят контракт перекупить, - тогда клон вновь получает возможность выбора.

- Между все тем же: судьбой человека и судьбой клона-донора. Людей, кому нужна пересадка органов, очень много. Варианты тканевой совместимости находятся всегда. Вы же знаете, что собственный клон – это очень дорогая медицинская страховка. Поэтому очереди за органами не становятся короче. Так что при нынешнем уровне развития медицины любые клоны нужны. Но технологии совершенствуются. Возможно, ситуация изменится. Когда-нибудь. Хотя, пожалуй, больших успехов могла бы добиться сегодня терапия и профилактика. Но они упираются в другую проблему. Люди не хотят вести здоровый образ жизни, регулярно обследоваться и планомерно лечиться. Что поделаешь, видимо, такова человеческая природа. Свобода ассоциируется у людей с возможностью грешить. Столь высоко ценимая свобода выбора очень часто приравнивается к свободе выбрать порок вместо добродетели.

- Разумеется, я – не человек. Я – клон. Сохранение здоровья входит в мои профессиональные обязанности. Ведь больной клон никому не нужен. Поэтому нас с детства обучают, как сохранить здоровье. И мы это делаем.

- Можете мне не верить, но это действительно так. Я же сказал, нас воспитывают особым образом.

- Во-первых, от нас никто не скрывает, что мы – клоны. Мы с детства знаем, что у нас нет папы и мамы. Нам преподают биологию и генетику, объясняют, как получаются люди, и как получают клонов. И, конечно, нам объясняют, зачем нужны клоны.

- Разные. Научно доказано – нормальное физическое развитие невозможно без развития духовного. В нашем образовании упор делается на гуманитарные науки и философию. Но если кого-то интересуют другие направления – он всегда может посетить библиотеку, пообщаться с преподавателями. Например, в моем классе был парень, который очень увлекся астрономией. Ему купили телескоп, выписали специальные журналы. Он посещал лекции в университете и даже работал в настоящей обсерватории.

- Нет. Он стал донором.

- Хотите узнать, в какого бога я верю?

- Ни в какого.

- Нет. Я не отрицаю существования Бога и не сомневаюсь в нем. Но я познакомился со всеми основными мировыми религиями. И пришел к выводу, что все они созданы для людей, для детей Божьих. Я – не божественное творение, я – произведение рук и ума человеческого. Дитя науки. Для таких, как я, религии еще не придумали.

- Позвольте напомнить, что меня ждут в клинике.

- Пожалуйста.

- Знаю.

- Знаю, что он владелец крупной сети ресторанов и казино…

- Знаю. И глубоко об этом сожалею. Но я подписал контракт и должен выполнить его условия.

- Нет. Но это не имеет значения. Я клон. Это моя профессия. И я обязан выполнить мой профессиональный долг.

- Я – не судья, чтобы решать, кто заслуживает моих органов, а кто – нет. Так что простите, но у меня нет больше времени. Я должен идти.

- Я скажу вам напоследок вот что. У нас, у клонов, есть одна легенда. Миф, так сказать. Мы верим, что с нашими органами мы передаем акцепторам еще и частичку своей души. То есть, конечно, не души. Души есть только у людей. Скажем так – частичку нашего характера. Поэтому мы стараемся быть лучше. Можете считать это моей религией.

 

 

Джош выключил магнитофон.

- Дурацкое интервью… Он переиграл меня по всем пунктам.

Этих слов никто не слышал – в аппаратной Джош был один. Вообще-то, он ни за что не стал бы пересматривать эту давнишнюю запись. Но сегодня он прочел в информационных сводках одно сообщение…

«В результате покушения был убит Вито Трейси, владелец крупной сети ресторанов и казино. Официальная версия пока не озвучена властями. Однако из конфиденциальных источников стало известно, что покушение организовано мафиозными структурами, а его причиной стал отказ мистера Трейси продолжать сотрудничество с наркодилерами».