Очень скоро Гамлет заскучал. Наши девичьи разговоры были ему не интересны, и он стал ходить с нами в гости к своим друзьям. К счастью у них тоже были младшие братья и сестры. Так я попала в соседние дворы. Они не очень отличались от нашего. Все те же столы под развесистыми деревьями, виноградные беседки, густые заросли ипомеи, оплетающей открытые галереи вокруг домов со звонкими цикадами, прячущимися в их листве. Во время этих визитов Марго сделала неожиданное открытие. Можно прослыть, как говорят сейчас ,«крутой» если показав на меня громко объявить:
«Это Лилиана, ее зовут как мою маму, она приехала к нам из Москвы». Услышав подобное заявление, что можно было подумать? Что мы родственники, конечно. Так и думали, видя наше небольшое сходство, усиленное одинаковыми прическами. Марго задирала нос, ни у кого в округе не было московской родни. Вот попав в очередной двор Марго поделилась этой новостью с пузатым карапузом, но ее услышали старики, которые в тенечке играли в нарды. Они нас позвали. Марго заметно струхнула. У нее нос побелел. Одно дело обмануть детей, а старики – ой–ей, это уже серьезно. Седой кавказец посмотрел на меня внимательно из-под черных бровей взглядом моего дедушки Михаила, папиного папы. Мне совсем не было страшно. Я сказала:
- Здравствуйте!
На что, услыхала целую речь на абхазском.
- Я не понимаю, - привычно ответила я.
- Вай, что за люди. Почему ребенка родному языку не учат, - сказал старик, идите играйте, - и потерял ко мне всякий интерес.

Мы и пошли, а Марго заметно приободрилась, ее выходка, кажется, осталась без последствий, но это пока без последствий.
А наши приключения продолжались. Дядька, видя как мы с Марго грустим под шелковицей, однажды пожалел нас и принес нам краба. Он увлекался подводной охотой. Подстрелил краба и принес мне в подарок. На Марго краб не произвел впечатления, она их много видела, а для меня, просиживающий на даче на берегу ручья долгие часы с сачком для того чтобы выловить жалкого пресноводного моллюска, краб был царским подарком. Но как его сохранить? На следующий день мне принесли его уже сваренного. Краб стал из серого розовым, и ему еще предстояло высохнуть. Сначала я его оставила в комнате, на тумбочке, но краб неприятно пах. Я осторожно перенесла его на окно, которое всегда было открыто. Тут же появился Занге, виляя хвостом. Он положил лапы на подоконник и ткнул краба носом. Весь его вид говорил, о том как он счастлив повстречать тут меня, такую добрую владелицу замечательного противно пахнущего краба. Занге сказал:
- Иааф!, - и вздохнул.
- Фигушки тебе, - сказала вредная я. Мне подарили, - и унесла краба опять на тумбочку .