Профессор Темно был настоящий профессор, о его рассеянности ходили легенды. Пребывая все время в горних высотах научной мысли, профессор выработал особую походку, которая оберегала его от несчастных столкновений. Он ходил строго придерживаясь стены, обходя все углы, не срезая. Таким образом он мог не отвлекаться, но если кто-то его сопровождал, а это, как правило, был его зам – моя мама, то вынужден был следовать за ним, вдоль стеночки. И не дай бог на пути попадалась колонна. Профессор мог надолго застрять, обходя по кругу в десятый раз ее - злосчастную. Пока мама догоняла профессора, который, прижимаясь к стене , шествовал в актовый зал, я свернула в ее лабораторию и вежливо поздоровалась. Меня тут же усадили пить чай. Через некоторое время в комнату вошла секретарша Темно.
- Девочки, по второму этажу опять мышь бегает. Математические дамы в панике, просят срочно изловить. Девочки дружно ответили, что заняты и ловить мышь отправили меня. Сачка у них не было и для ловли мыша мене выдали поллитровую банку. Поднявшись на этаж я увидела длинный пустой коридор . Там было темновато. Я улыбнулась, вспомнив старый анекдот. Когда профессор Темно еще не был профессором, то он представлялся так: Темно и шел пожать руку, а в это время от него шарахались кто в выключателю, кто к окну – шторы раздвигать. Ведь темно же! Только добыв профессорское звание Темно мог вздохнуть спокойно. Теперь он говорил - Профессор Темно. Итак. О чем это я? По блестящему паркету коридора бежала белая лабораторная мышь, коварно ускользнувшая из вивария. Хвост мыши торчал препендикулярно полу, это означало, что мышь полностью счастлива и здорова. Она не торопилась. Бежала медленно, принюхиваясь к чему-то на полу, может остаткам мастики. Все двери были наглухо закрыты, но через них слышались опасливые вздохи перепуганных математичек. Гигантскими прыжками я попробовала догнать мышь и когда цель была почти достигнута, я решилась на бросок. Банка шумно гулко ударилась о пол рядом с мышью, а я с грохотом растянулась на старинном паркете. В глазах у меня сделалось Темно. Ой, темно с маленькой буквы. Потирая ушибленное бедро и пытаясь справится с волосами, которые закрывали мне обзор, я, наконец, с трудом приняла вертикальное положение.
- Чертова мышь!!
- О, прекрасная Суламифь… «Девушка, покажи мне лицо твое, дай еще услышать твой голос… Потому что голос твой сладок и лицо твое приятно!...
В дверях, рядом со мной стоял приличный дядечка в костюме с очень характерной семитской внешностью.
- Зубы твои - как белые двойни-ягнята, вышедшие из купальни, и ни на одном из них нет порока, с упоением дикламировал этот сумасшедший.
- Щеки твои - точно половинки граната под кудрями твоими. Губы твои алы - наслаждение смотреть на них. А волосы твои... Знаешь, на что похожи твои волосы? Видала ли ты, как с Галаада вечером спускается овечье стадо? Оно покрывает всю гору, с вершины до подножья, и от света зари и от пыли кажется таким же красным и таким же волнистым, как твои кудри. Глаза твои глубоки, как два озера Есевонских у ворот Батраббима. О, как ты красива! Шея твоя пряма и стройна, как башня Давидова!..» Кто ты, прелестное дитя?
Недоуменно посмотрев на него, я подняла банку, поняв всю тщетность поймать с ее помощью юркую мышь и пошла назад в лабораторию. По дороге я остановилась у окна еще раз полюбоваться на кролей во дворе и отдышаться. Постояв немного, я стала спускаться по длинной лестнице и услышала какой-то шум. Говорили одновременно множество людей, кого-то понесли на руках, а по коридору пронесся зловещий шепот…