. Жил на свете маляр, и любил провожать он закаты,
Наблюдая, как прячется солнце за быстрой рекой,
И ещё он мечтал стать художником, чтобы когда-то
Отразить на холсте мир прекрасный и разный такой.

Очень скоро судьба оказалась к нему благосклонной:
Знаменитым художником стал не в одной он стране:
За огромные деньги картины шли с аукционов,
С каждым днём возрастая всё больше и больше в цене.

Но однажды красивую девушку встретил художник,
Взор смешливый и алый румянец пленили его,
И решил, что её отпустить ни за что он не сможет,
Если не передаст на холсте этот образ живой.

Он её рисовал вдохновенно и самозабвенно.
И портрет получился таким, что сравнения нет.
Посмотрела она и сказала вдруг проникновенно:
-Да, хорошая кисточка! Очень удачный портрет!

Рассмеялся художник наивности девушки этой:
-Да при чём же тут кисточка? Дело - в таланте моём!
Я и чёрным углём нарисую все степени света
И белилами выкрашу ночь на холсте на своём!

Улыбнувшись, сказала она, не смущаясь нимало:
-Мне казалось, что Вы - тоже кисточка в Божьих руках,
И премудрый Творец, чтобы мы красоту понимали,
Через Ваши полотна Свой мир открывает для нас.

У художника, точно свеча, вдруг погасла улыбка,
И, чеканя слова, он сказал, раздражённо слегка:
- Нет, творец - это я! Слышишь, - я! И большая ошибка-
Думать, будто бы я - это кисточка в чьих-то руках!

Вновь он краски смешал и сменил полотно на мольберте,
И рукою уверенной снова стал делать мазки,
Но уже через час был он самым несчастным на свете:
На холсте видел он лишь работу бездарной руки.

Он полотна менял, снова смешивал краски, но тщетно!
Он катался по полу, ломал свои кисти, и выл…
Он был самым несчастным и самым бездарным на свете,
Словно это не он гениальным художником был.

Жил в убогой каморке когда-то известный художник.
Он любил повторять, глядя вдаль на застывший закат,
Что всё бренно на этой земле, и что люди не больше,
И что люди не больше, чем кисточки в Божьих руках.

Стояла ночь как ночь. Мерцала щёлка в шторах. Две стрелки на часах слегка сбавляли бег. Мне снился страшный сон, немыслимый, в котором я кофе в семь утра варила не тебе – кружила стрекозой над газовой горелкой, чтоб пена в нужный срок красиво поднялась. Крутилась в колесе замужней толстой белкой, как будто надо мной чужой имеет власть. Кофейный запах плыл – взволнованный и терпкий – так пахнет поцелуй и самый ранний март… Не знаю, кто там спал – за кухонною стенкой, но это был не ты, и в этом был кошмар. Но тут входная дверь вдруг рухнула всем телом, и покачнулся дом, и зазвенели бра. И грозный голос твой сказал: «Куда ты делась?! Пойдём отсюда, всё. И кофе забирай!»