Давно уже собираюсь написать об этом фильме, но все не мог решиться — кто я и кто Кустурица. И потом, о любимых фильмах писать сложнее, чем о просто хороших (или плохих). Да и с чего начать, за что ухватиться, ведь в фильме столько всего: большое и малое, война и любовь. Две правды — правда жены и правда возлюбленной. И две лжи «враждующих сторон», тонущие во всепобеждающей лжи теленовостей — «пуля медленнее спутникового сигнала».

Давайте возьмем за точку отсчета одного порядочного человека — железнодорожного инженера Луку Джурича. Вернее не просто порядочного — правильного (разницу мы вскоре увидим). Как должен жить такой человек? Если ты железнодорожник, то правильно будет строить туннель, по которому пойдут поезда в Европу. Если у тебя есть семья, то правильно пытаться любить и уважать свою полусумасшедшую плутоватую жену. Если твой отец был офицером, правильно чтобы сын отдал долг Родине. Поэтому Лука строит, любит, провожает сына в армию. «Не на войну же».

Но что бы не говорил офицер Алексич, война начинается. И меняются правила. На войне заваливают туннели, если контрабандисты везут через них топливо врагу. И Лука своими руками уничтожает то, на что потратил годы жизни. На войне — когда ты или он — убивают. И он участвует в убийстве главаря контрабандистов — давнего знакомого, односельчанина. И никаких интеллигентских рефлексий — непорядочно, зато правильно. На войне берут заложников. А велико ли преступление полюбить миленькую заложницу, особенно если твоя жена сбежала от войны в Венгрию с певцом-усачом? Тем более девушка готова ответить искренней симпатией на простую человечность, а на любовь — взаимностью.

Как ни старайся писать объективно, то, что ощутил при просмотре фильма, важнее чем то, что собственно увидел. Когда-то автор этих строк назвал чувства пленницы из фильма «Плохой парень» Ким Ки Дука к своему пленителю «сексуальной эксплуатацией стокгольмского синдрома». Здесь увиделось другое. Любовь? А так ли уж необходимо искать название для неименуемой легкости, беспечности, счастья, в конце концов, — среди войны, под артиллерийскими обстрелами. Да простят меня знатоки русской речи, но я напишу так: Лука и Сабаха испытывали друг к другу счастье. Ну и конечно полет. Не знаю почему мне так нравятся фильмы, в которых влюбленные летают на кровати (имею в виду еще «Вечное сияние чистого разума»). Думаю, в память о давнишнем ожидании полета от… впрочем неважно. Герои фильма летали и прервал их полет отнюдь не снайпер с-того-берега-реки. Его прервало перемирие. Настал мир и вернулись старые правила.

Лука мечется между возвращенным сыном и увозимой в ООН-овском джипе Сабахой, хотя выбор сделан давным-давно. И не утешают слова Алексича: «В отличии от меня, ты не солдат и не враг», потому что для некоторых людей есть большая преграда на пути к желаемому, чем армии и границы, почти такая же непреодолимая как смерть. Это Хороший Парень, который сидит в их головах и уже пишет сценарий к еще одному фильму про разлуку.