06042006_1.jpgДвадцать лет назад, 26 апреля 1986 года, на Чернобыльской АЭС взорвался четвертый реакторный блок.

Через месяц московский физик-ядерщик Константин Чечеров впервые пролетел на вертолете с только что приобретенным американским прибором для измерения радиации над пострадавшим реактором.

Он видел тысячи солдат, которые захоранивали радиоактивные материала. Чечеров был возбужден, он думал, что это главный шанс в его жизни — одним из первых оказаться на неисследованной территории.

С тех пор никто тщательнее, чем он не изучил самую крупную катастрофу мирного времени. Более полутора тысяч раз Константин Чечеров, сотрудник московского атомного центра, института имени Курчатова, побывал в реакторном блоке. Он проводил измерения, съемку, по результатам исследований им написаны более сотни статей. Сегодня Чечеров впервые представляет свою работу в Германии, на международной конференции, посвященной Чернобылю. На заседании в берлинской клинике «Шаритэ» речь идет, прежде всего, о последствиях катастрофы для здоровья человека.

Чечеров неудобен. Человек, лучше которого никто не знаком с пострадавшим реактором, ставит под серьезное сомнение как общепринятый взгляд на ход катастрофических событий, так и на их последствия. Он говорит, что в 1986 году в окружающую среду попало не 3-5% радиоактивного топлива, а более 90%, примерно 200 тонн урана и плутония. «Когда я первый раз оказался в шахте реактора, я был совершенно поражен, — говорит русский физик-ядерщик. — Мы ожидали увидеть массы материала, выплавившегося из реакторных стержней. Но шахта была почти пуста. В тот день топливо улетучилось, оно поднялось на высоту в 20 метров над корпусом реактора и испарилось при температуре 40 тысяч градусов, после чего рассеялось над Северной Европой. Если бы взрыв произошел в самом реакторе, то мы не нашли бы там полностью сохранившееся оборудование, тем более с остатками краски».

Украденные топливные элементы

Открытия Чечерова имели огромное значение для оценки катастрофы. Долговременные последствия для здоровья человека и состояния окружающей среды оказались более значимыми, чем считалось до сих пор, как и риски эксплуатации немецких реакторов. Новый саркофаг над руинами реакторного блока надо конструировать совсем не так, как планировалось. «Опасности для Западной Европы от сооружения больше нет, только для ближайших окрестностей, — говорит Чечеров. — Блок достаточно просто законсервировать».

Тезисы Чечерова на Западе известны, многие с ними не согласны, но обсуждаются они все больше. «Западные эксперты никогда не изучали реактор изнутри», — говорит Чечеров. Странно, продолжает он, что все еще живо тогдашнее решение советского политбюро, согласно которому почти все топливо осталось в реакторе. Это так же неправильно, как и данные о количестве песка и бетона, которое было сброшено на взорвавшийся реактор. «В таком случае блок был бы засыпан полностью. Однако по нему можно свободно передвигаться».

Опасность обрушения саркофага — это не главное, считает Чечеров. Постоянно происходит воровство радиоактивных материалов, в частности килограммовых топливных элементов. В 2005 году части топливных элементов были обнаружены у рабочих. Также нужно срочно возводить склад радиоактивных отходов, предназначенный для сотен тонн урана и плутония из отключенных первого, второго и третьего блоков. «От них исходит настоящая опасность. На своем месте они могут оставаться только в течение восьми лет».

Чернобыль многому научил Россию, считает физик-ядерщик. Может ли он представить себе, что подобная катастрофа повторится? «В любое время и в любом месте, — говорит Чечеров. — Атомные электростанции — это сложнейшие комплексные системы. А люди иногда ошибаются».

10082006_1.jpgВ настоящее время высота альпийских гор увеличивается — ученые постоянно наблюдают за этим процессом.

Исследовательский коллектив из университета Милана под руководством Валентины Барлетта пришел к выводам, что определенную роль в этом процессе играет глобальное потепление.

Такое утверждение базируется на новой компьютерной модели, предполагающей, что во временном масштабе от нескольких лет до тысячелетий поверхность Земли ведёт себя как своеобразная жидкость.

Чтобы объяснить эту модель, Валентина Барлетта предлагает представить себе вещество наподобие меда или патоки, но в миллионы раз более тягучее. Если на поверхность такой жидкости положить тяжелый предмет, он будет опускаться до тех пор, пока силы гравитации не будут уравновешены выталкивающей силой, удерживающей тело на плаву.

Если же убрать предмет, то пониженный уровень жидкости будет восстанавливаться в течение некоторого времени. То же самое, по мнению исследователей, происходит и с Альпами. По мере таяния ледников горы освобождаются от их тяжести и очень медленно поднимаются вверх.

Сильнее всего этот процесс происходит во французских Альпах в районе Монблана, самой высокой горы Западной Европы. По словам исследователей, процесс «возвышения» этой горной гряды наполовину связан с сокращением ледников, а остальные «роли» принадлежат прочим геологическим причинам — от движения тектонических плит до эрозии.

По мнению Барлетта, ледники почти непрерывно сокращаются с 1850 года, а в последнее время темп этого процесса ускоряется из-за глобального потепления.

И, тем не менее, даже если ледники совсем исчезнут, увеличение высоты Альп не прекратится, ведь для достижения полной механической релаксации потребуются сотни или тысячи лет, добавляет Барлетта.
Источник: Membrana

ВулканИзвержения вулканов, самые мощные природные взрывы на Земле, необычайно разрушительны. Во время извержения вулкана Кракатау в 1883 г. в воздух взлетело около 20 кубических километров горных пород — целая гора!

Грохот взрыва, самого сильного за последние столетия, был слышен даже за 5000 км — в Индии, Китае и Австралии. А извержение вулкана Санторин в 1450 г. до н.э. выбросило вверх втрое больше камней и шлака.

Но еще грандиознее было извержение вулкана Тамбора (1815 г., остров Сумбава, Индонезия), когда взрывом разнесло около 160 кубических километров горных пород. Осколки камней взлетали в воздух чуть ли не на 50 км. Облака пепла долго держались в атмосфере. Они не пропускали солнечные лучи и вызвали всеобщее снижение температуры. Поэтому следующий, 1816 г. ознаменовался наступлением сильных холодов.

Некоторые вулканы, например Килауэа на Гавайских островах, извергают раскаленную жидкую лаву, потоки которой устремляются вниз по склонам горы. Такие извержения не всегда сопровождаются сильными взрывами. Другие вулканы извергают уже остывшую, вязкую лаву, которая быстро затвердевает. Иногда ее скопления образуют пробку, которая закупоривает жерло вулкана, Под давлением газов, скопившихся внутри вулкана, происходит взрыв, и пробка разлетается на куски. Такие вулканы, а к ним относятся Санторин, Везувий и Кракатау выбрасывают высоко в воздух огромное количество пепла и пыли, не говоря уже о потоках горячей лавы.

Санторин, который сейчас называется Тера, был когда-то небольшим островом в Средиземном море. На нем находился потухший вулкан, предположительно высотой 1600 м. В эпоху минойской цивилизации земля на острове была плодородной, существовал морской порт. Люди жили в мире и покое. Но в 1450 г. до н.э. этой идиллии настал конец.

САМЫЕ ЗНАМЕНИТЫЕ ИЗВЕРЖЕНИЯ ВУЛКАНОВ

Санторин, Греция — 1450 до н.э.
Везувий, Италия — 79 г.
Таупо, Новая Зеландия — 150 г.
Тамбора, о-в Сумбава — 1815 г.
Кракатау, о-в Ява — 1883 г.
Монтань-Пеле, о-в Мартиника — 1902 г.
Катмай, Аляска — 1912 г.
Св. Елены гора, США — 1980 г.
Невадо-де-Руис, Колумбия — 1985 г.
Пинатубо, Филиппины — 1991 г.