245: с родными погрузились в самолет, вызвав перегрузку. Много не пролетели, сели аварийно. Я попал в район, где не имел права находиться. Спрятался в грузовик, а он отвез меня на огромную территорию киностудии, где я потом долго бродил зачарованный среди декораций к фильмам ужасов - дом заброшенный на холме среди кладбища, потом на Луне, а потом в сказочной разноцветной стране. Меня выловил охранник и хотел отдать полиции, но мимо нас проходил директор студии и я вымолил право остаться и трудиться только за еду, ненужные костюмы вместо одежды, разнося кофе всем и разноработая повсюду

246: железный метеоритный дождь начался и жидкие капли металла падали мне на голову, обжигая. Укрывшись, я стал соскабливать метеориты, радуясь такому легкому их приобретению

247: встреча выпускников лицея ИГУ и я вроде встретил Костю Филимонова, хотя едва его узнал. Он стал выше и толще, лицо стало отдутловатым, глаза - шире, выбрит налысо и одет в старомодный плащ. Рук нет, а вместо них - биопротезы, прозрачные и с венами из резины. Я его обнял и он меня - неловко, как мог. Голос его тоже изменился - стал намного выше и тоньше - голосовой протез сказывался. Я спросил - что с ним такое, а он мне гордо: "Война есть единственный способ революцонных изменений!" Я понял, что он все-таки примкнул к радикалистам от ислама.

В актовом зале нам всем крутили пленки времен нашей учебы в лицее. Тут во время показа в зал зашел Костя, точнее закатлся - ступней у него не было, а вместо них - колесики. Он никак не мог справиться со своими колесами и вырулить на свободное место и потому закрывал экран кому-нибудь постоянно

А на банкете его не нашел я. Нашел позже - в одной комнате он, и похожий на него инвалид лежали на кушетках, подсоединенные к шлангам разным с питательными веществами и бездумно смотревшие в стены.