как ты просила:
Он стоял на крыше. На обычной крыше обычного шестнадцатиэтажного дома. Стоял и смотрел вдаль. В его ушах играла музыка. Парень сел, обхватил колени руками и заплакал. По его щекам текли слёзы злости, отчаяния и безысходности. Это была Её любимая песня. Её любимой группы. И Она была его самой любимой девушкой. Он не встречал никого лучше Её. И Она любила его. Они были молоды и счастливы. Они учились в одном институте на одном курсе и вот уже полтора года были вместе. И в один далеко не прекрасный день всё кончилось. Она возвращалась из института. Переходила дорогу на зелёный свет. И из-за угла вылетела машина с мертвецки пьяным водителем. Она не успела ничего понять. Даже не закрыла глаза.
Всё, что от Неё осталось, хоронили в закрытом гробу – Её прекрасное белое лицо было слишком изуродовано. Он винил себя в том, что его не было рядом.
И сейчас, спустя три дня, он сидел на крыше. Слушал плейер. И плакал. Ему было всё равно на промокшие насквозь джинсы, на волосы, свисающие неаккуратными прядями на плечи. Он встал. И закричал. Ему было невыносимо больно. Невыносимо. Он видел перед собой Её белое лицо, Её каштановые волосы и серые, самый обычные и самые лучшие серые глаза в этом мире. Он кинул плейер вниз. Смотрел на лица проходящих внизу
людей. Они все были чем-то озадачены, о чём-то думали, куда-то спешили. И им не было до него никакого дела. До его маленького горя, до Неё, ушедшую навеки в страну слов.
А сверху беспощадно бил дождь. Она очень любила дождь и говорила, что любит прятать за ним свои слёзы. Но последние полтора годпа Она почти не плакала- ведь он был рядом с Ней. Он воздел руки к небу и просил Бога о том, чтобы уснуть и не проснуться. Ему казалось, что вот-вот позвонит его мобильный телефон, и Она спросит «где ты, милый? Я тебя жду». Но этого никто никогда не скажет. Он будет верен Её памяти.
Навсегда.