Птица - любовь.

В глуши людской, средь пустоты
Живёт невиданная птица.
Её прекрасные черты
Угадываются в редких лицах.

И в чаще грязных, серых зданий,
В трясинах улиц воровских,
Среди безумья и страданий,
Среди слепых, среди глухих

Вдруг слышен ветра дуновеньем
Взмах крыльев ангельских её.
Мир полнится любви мгновеньем,
Но просыпается зверьё…

И выстрелом, одним, но точным,
Убита птица и ликует зло…
И всё, что было непорочным,
Что принести добро могло,

Что быть должно всего дороже -
Погибло в душах и сердцах.
Но… остановится прохожий.
Вдруг искренне в его глазах.

Печаль и слёзы сожаленья
Рождают новую надежду.
И сердца трепет и терпенье
Всё восстановят. Как и прежде -

И сердце вдруг забьётся вновь,
И улетает птица в вечность.
За бесконечностью – любовь,
А за любовью - бесконечность…

Полковнику.

Мир ложью застыл в твоих глазах.
Ничего не осталось – только пить.
Привкус крови и смерти на губах.
А стоит ли тогда вообще жить?

А стоит ли верить в чудеса,
Если, по-твоему, чудес нет?
И на фиг нам тогда небеса,
Если туда не достать билет?

И зачем тогда вообще всё,
Если всё это можно купить.
Можно украсть у своры псов,
А потом – по-свински пропить?

И вместо женщины – дешёвая блядь.
Вместо любви – донная муть.
И нужно ли тебе тогда знать,
Что есть совершенно другой путь?

Очнись, дружок! Ты же солдат,
Полковник и, опять же, танкист.
Нужно встать у божественных врат!
И сыграть свою партию в вист.

Нужно всё-таки обыграть врагов,
Разбомбить чужой редут.
Мало ли в мире шальных дураков?
А то за тобой придут…

Брось. Смерть не страшнее зла.
Гораздо страшнее позор.
Если сможешь сказать, что я у тебя была,
Значит есть за тобой дозор.

Значит будет ещё всё «о кей»!
И броня ещё наша крепка.
В сердце пропитом споёт соловей.
Вот, полковник, тебе моя рука!