strong>
 

  Его поэзия была и остаётся привлекательной для любых композиторов и музыкантов, пробующих себя в самых различных жанрах. Его стихи легли в основу «музыкального гимна» одного из самых уникальных городов нашей когда-то необъятной страны. На его стихи создавали вокальные циклы (Микаэл Таривердиев — «Твои рисунки», «И за белой скатертью», «Приезжай ко мне»),созданы рок-оратории и сюиты, многочисленные концертные программы. Его имя связано с первым «концептуальным» альбомом нашей эстрады. Речь о поэте, ставшим соавтором, кажется, трёх (но каких!) песенных композиций на пластинке Тухманова «Как прекрасен мир». Вы, конечно, помните: «Танцевальный час на солнце» (на пластинке исполняет Ю. Антонов) и «Жил-был я» в исполнении А. Градского.

Последняя песня или баллада, или сюита, не знаешь, как и назвать её, стала неоспоримым хитом сразу и надолго. Наверное — навсегда. А ведь что характерно, до сих пор самого поэта мало кто знает в лицо даже из ценителей арт-рока, а многие и вовсе, взяв пластинку, с лёгким недоумением произнесут вроде знакомую и в то же время подзабытую фамилию героя одного из тургеневских романов.

Но вернемся к нашему поэту. Был он в своё время по натуре человек эпатажный, одевался вызывающе, броско, дёшево, но сердито. Поговаривали, что в его жену был некогда влюблен сам Маяковский, но она выбрала не великого трибуна революционной поэзии, а того — кого выбрала… А ещё рассказывают, что когда она забеременела, врачи предупредили, что роды её погубят, что, мол, выбирайте сами — или ребенок, или ваша собственная жизнь. Вот такой страшный выбор. И врачи не ошиблись — так и произошло, когда она решила родить… «Жил-был я» — это песня, в том числе и про любовь, — одна из многих песен, посвящённых его первой жене, как признание в своей любви на всю жизнь.

«Человек идёт за солнцем» — был такой, как сейчас принято говорить, культовый фильм, который совершил маленькую, но очень громкую революцию в нашем, тогда ещё советском кинематографе. На экраны фильм вышел давно, полвека назад. В один год с фильмом «Человек-амфибия» с замечательной музыкой А. Рыбникова. Нет, в фильме, где музыку писал Рыбников, обошлись без изысканных стихотворных текстов. Не о том речь. Позволю немного отклониться от темы поэзии конкретного поэта. Просто это было знаменитое время «оттепели» после долгой «сталинской зимы», которое коснулось всех сторон развития общества, и культуры тоже. Новое в искусстве прокладывало себе дорогу, пусть и с боями, как на знаменитой бульдозерной выставке художников-авангардистов в Москве. Немало новаторов нашлось в то время и в среде кинематографистов, появляются фильмы не о трудовых буднях с бравурными маршами. Появляются (и потом исчезают) новые фамилии, которые снимают необычайно свежие фильмы. И вот в это самое перестроечное оттепельное время выходит фильм неизвестного пока ещё режиссера – М. Калика «Человек идет за солнцем».

Пересказать его не берусь. Воспользуюсь цитатой тех дней одного из кинокритиков. «Это поэтическая притча о человеке, которому придётся пройти все стадии жизни, миновать периоды счастья и потерь и уйти с этой планеты, и всё это, преследуя солнечный диск, хотя его невозможно не только догнать, но и приблизиться к нему». Фильм, поистине авангардный для того времени, и стихи к песне там тоже требовались соответствующие. Критик назвали получившуюся песню романсом, а в какой ещё ряд они могли её поставить, а поставить надо было. Так и назовём произведение молодого тогда ещё композитора Таривердиева. Дело, конечно, не в жанре: нужно видеть фильм или хотя бы — видеоклип с закадровым голосом М. Кристалинской. Это потом, несколько лет позже, на большой экран выйдут «Три тополя на Плющихе» с ещё более, на мой взгляд, проникновенной песней «Нежностью» в исполнении той же Кристалинской. В интерпретации молодого режиссёра Калика рядовая, казалось бы, лирическая песня «У тебя такие глаза» (песня о любви) стала не просто песней, а каким-то нетипичным для советской эстрады тех лет лирическим арт-монологом. И вроде, никаких сложных приёмов в этом фильме не было. Фильм вообще, как сейчас бы сказали, авторский, бюджетный. Немного тихой музыки, неброские, на первый взгляд, стихи про любовь, а ещё проникновенный голос певицы, а в результате – потрясающий успех, доказывающий несомненный талант его автора. Режиссёр этот потом эмигрирует, и как сложится его судьба, точно не скажу.

Песня из фильма Калика – это песня о любви. Формально, так считали критики, она была посвящена второй жене поэта, поскольку написана сразу после их развода. Был ли поэт потом счастлив в своих последующих после первого браках? Говорят, что не очень. Его вторая жена, ставшая мачехой для сына, по его же воспоминаниям, чуть ли не пилила мужа за то, что не покупает ей дорогие украшения. А глава семьи принципиально был против дорогих ненужных вещей. Нет, жадным никогда не был, и был по тем временам человеком состоятельным. Машину купить – пожалуйста! Это было в его духе. Это — эпатажно! Купил и подарил жене. Сам больше любил ходить пешком. И когда вся Москва ходила в скучных чёрных тонах, он, по воспоминаниям современников, выглядел белой вороной, потому что ходил в почти пижонском пёстреньком "бобрике" – пальто из модной шерстяной ткани с начесом наружу. Кстати, модная в те годы прическа ёжиком точно так же, по-моему, называлась бобриком. Некогда модное словечко, как видим, сейчас совсем подзабылось. А некогда было синонимом эпатажа.

Однако главный эпатаж поэта был, конечно, в плане творческом – он обожал Пастернака. А ещё, ни мало, ни много, остались в нем ещё с молодости незабытые и неистраченные амбиции – стать вторым Маяковским и занять трон некоронованного короля поэзии. И вот тут-то литературное сообщество невольно принимало его в штыки: как, мол, так! Любить — тихо и благоговейно — певца и трибуна революции дозволялось и поощрялось, но потеснить певца революции… — это, знаете ли, видеть в Маяковском не поэта революции а какого-то, извините, рэпера, которого можно вот запросто взять и, извините, подвинуть.

И что самое интересное, с его стороны это были далеко не пустые амбиции. Маяковский и сам, казалось, всё сделал для того, чтобы воспитать достойного преемника. Судите сами. Дело в том, что родившегося в Одессе в семье портного, молодого талантливого 18-летнего парня, о котором рассказ, Маяковский (это был 1924 год) буквально «похитил» из родного дома, чтоб собственноручно вести по тернистой стезе поэзии, под своим, так сказать, покровительством. И он многому научил. И молодой поэт имел право мечтать занять достойное место в поэзии, стать, как это говорят, вторым Маяковским — по значимости, по трудолюбию, по таланту.
Такие высокие амбиции рождали в те времена зависть и косые взгляды со стороны собратьев по творческому цеху — братьев-пиитов. А вот музыканты, в отличие от литераторов, любили талантливого поэта. Рок-музыка, эстрада, серьёзная камерная музыка — все приемлют сегодня его поэзию. Стала она, его поэзия, бездонной кладовой для всех музыкантов. Но, как правило, уже после его смерти. Может, в этом и романтика судьбы истинного поэта, — когда его творения переживают имя своего же создателя…

Счастливым исключением — его прижизненным хитом стала любимая песня короля джаза Леонида Утёсова — «У Чёрного моря», этот признанный гимн славному городу Одессе. Кто эту песню не знает, и не слышал. А вот автора её слов вряд ли кто бы правильно назвал и в те года, и сегодня. В Одессе надо было родиться и провести долгие годы, чтоб написать так просто и в то же время пронзительно про любимый город. Не случайно её вставили в свой проект про Одессу создатели фильма «Ликвидация».

Автор гимна про Одессу не стал вице-королем поэтов, но он стал, по сути, первым среди концептуальных рок-поэтов, к творчеству которого обращаются до сих пор самые взыскательные исполнители и композиторы. И пусть стихи этого поэта не проходят в школе, и самого мало кто знает в лицо, однако песни на его стихи любят и с удовольствием поют самые взыскательные исполнители. В марте 1980-ого на фестивале «Весенние ритмы» в Тбилиси рок-группа «Диалог», представив сюиту «Под одним небом», созданную на его стихи, и заняли тогда музыканты почётное третье место, а Ким Брейтбург был отмечен как лучший вокалист. Позже «Диалог» расширит своё обращение к поэту и запишет ещё рок-оперу под названием «Однажды завтра», и потом снова и снова будет неоднократно обращаться к любимому текстовому материалу, и, может быть, ещё и этим станет эта незаурядная группа вдвойне почитаема своими поклонниками.

«Под одним на одном свете мы с тобой жили» — ещё одна композиция на стихи нашего замечательного поэта. Одним из лучших ее исполнителей считается композитор и исполнитель Татьяна Алёшина. Её пытались перепеть многие, в том числе и группа «Москва» (солист Николай Носков), но трудно сказать, удалось ли им всем это выполнить. Судите об этом сами. А вот «Жил-был я», можно смело сказать, что именно в исполнении Градского стала, по общему признанию, подлинным шедевром, который назвали критики в свое время не иначе как Монбланом в музыкальном мире. Да и сам он, поэт, так удивляющий своими аллегориями и для многих ещё столь мало известный — поэт Семён Кирсанов — кажется, порой, такой же недоступной и далеко на горизонте стоящей горой, которая, увы, одиноко и в то же время счастливо возвышается «под одним небом» с нами.

На его стихи написаны песни («Эти летние дожди» тоже его), романсы, сюиты, оратория, опера, и вокальная симфония Дмитрия Шостаковича. Он был последним поэтом-футуристом, и ещё в довоенные годы преподавал в Литературном институте. Последние свои дни поэт проводил в онкологической больнице – болело горло. Похоронен был с почётом на Новодевичьем кладбище. Совсем недавно, в декабре позапрошлого года, исполнилось сорок лет со дня его смерти. Событие прошло незаметно. Дети (два сына от разных жен) не намного дольше пережили отца. И теперь вряд ли кто добавит новых тёплых воспоминаний о поэте. Но остались его стихи, в том числе уже положенные на музыку. И, конечно, будет ещё немало удачных творческих союзов поэта с композиторами и исполнителями.

   saturdayjam