В семье ее звали Асей. Она прожила жизнь, длиной почти в 100 лет.

Анастасия Цветаева, младшая сестра Марины Цветаевой, когда-то давным-давно написавшей такие строки:

Мы быстры и наготове,

Мы остры

В каждом жесте, в каждом слове,

Две сестры.

Своенравна наша ласка

И тонка

Мы из старого Дамаска

Два клинка.

Прочь, гумно и бремя хлеба,

И волы,

Мы - натянутые в небо

Две стрелы!

Мы одни на рынке мира

Без греха.

Мы – из Вильяма Шекспира

Два стиха.

Ей было 12, когда умерла мать.

В 21 - выходит ее первая книга «Королевские размышления».

В 23 - по приглашению Волошина приезжает с Мариной в Коктебель и гостит там три года. Затем. возвращается в московскую послереволюционную разруху, перебивается случайными заработками и продолжает писать. Ее литературный дар замечают, оценивают по достоинству, особенно Пастернак и Бердяев.

В 27 - член Союза писателей.

В 29 - завершает книгу «Голодная эпопея», роман «SOS, или Созвездие Скорпиона» (изданы не были)

Неожиданно увлекается творчеством Горького, пишет ему восторженные письма, в ответ Горький приглашает ее погостить в Сорренто, взяв на себя все расходы.

Во Франции встречается с Мариной, тогда они еще не знают, что это будет их последняя встреча.

В 39 - первый арест. За знакомство с Зубакиным, «советским масоном и розенкрейцером».

Помогли Пешкова, Горький, Пастернак, после их ходатайства, через два с лишним месяца ее выпускают.

Второй арест в 1937, в Тарусе, по обвинению к причастности уже к мифическому «Ордену Розенкрейцеров», созданному все тем же несчастным «советским масоном» Зубакиным.

Вместе с Асей арестовали ее сына Андрея, случайно оказавшегося в гостях у матери со своей невестой.

Во время ареста конфисковали и уничтожили все ее литературные труды.

Зубакина расстреляли, Асе и ее сыну дали по 10 лет лагерей. Срок отбывала в Амурлаге. Поломойка, кубовщица на кирпичном заводе, чертежница, чтобы не сойти с ума, пишет стихи, рисует - 900 портретов женщин-заключенных.

Страшную правду о сестре узнает только через 2 года, после самоубийства Марины. Стихи тут же иссякнут. Только через 31 год напишет свое последнее стихотворение Мне 80 лет*

В 53 года выходит на свободу, едет в Вологодскую область к сыну, но

через два года снова арест и ссылка в Новосибирскую область. Спустя два года арестовывают и сына, его приговаривают к 2,5 годам «за превышение власти» при выполнении плана фабрики.

В 54-м году ее освобождают.

Ей уже 60. Она едет к сыну в Павлодар, где он ищет работу в местах, разрешённых для проживания матери. Спустя пять лет ее реабилитируют, ввиду отсутствия состава преступления.

Сначала она поедет в Елабугу, где долго ищет могилу сестры и на предполагаемом месте захоронения, у стены погоста поставит крест.

Потом, переезжает в Москву и доживает свой длинный век в маленькой однокомнатной квартирке, пытаясь восстановить по памяти произведения, изъятые и уничтоженные при аресте,

пишет книги «Старость и молодость»,«Неисчерпаемое», «Моя Сибирь», «Воспоминания»,

в годы перестройки добивается реставрации особняка и создания музея сестры. Открытие «Дома-музея Марины Цветаевой» состоится за год до смерти Анастасии.

Она переживет сыновей:

в революцию, в один год похоронит годовалого Алешу, умер от дизентерии, и мужа, отца Алеши, 31-летнего инженера, перитонит.

Андрей, сын от короткого первого брака, скончается в январе 93-его, в один год с нею.

И все-таки, прожив тяжелейшую жизнь, тюрьмы, лагеря, нищету, голод, смерть родных и любимых, получая копеечную пенсию, в свои 98 лет, она сохранила силу духа, чувствовала себя самым счастливым человеком на свете.

Выходила во двор, садилась на скамейку и говорила: «Я вышла в счастье ветвей…»

«Я в несчастной жизни моей была – счастлива!»

«За Сибирь, и особенно за мои там, из семи лет, три полного одиночества в избушке, – кланяюсь судьбе низко: нигде, никогда (разве – в детстве) не была так свободна, как там!»

«Родные сени! Есть уют в ваших вновь раскрытых дверях…»

Через двадцать лет, после ее смерти, в Павлодаре открылся единственный в мире музей ее имени.

*

Мне восемьдесят лет, ещё легка походка,

Ещё упруг мой шаг по ступеня́м.

Но что-то уж во мне внимает кротко

Предчувствиям и предсказаньям, снам.

Мне восемьдесят лет? Сие́ понять легко ли,

Когда ещё взбегаешь по холму,

И никогда ещё сердечной сильной боли,

Ни головной, — но сердцу моему

Уж ве́домо предвестие томленья,

Тоска веселья, трезвость на пиру,

Молчание прикосновенья

К замедлившему на строке перу…

*  *  *

Анастасия Ивановна ЦВЕТАЕВА

26 сентября 1894-5 сентября 1993

(98 лет)

 

Лариса Бравицкая

_____________