Кроме гениальности «гормональной», каким-то не вполне понятным образом связанной с физиологическим расцветом, есть и гениальность противоположного вектора, связанная с возрастным угасанием. И этот вид талантливости, пожалуй, интереснее и оптимистичнее остальных.
Бывает, что человек по-настоящему раскрывается в ту пору жизни, когда принято ставить на себе крест или, во всяком случае, подводить итоги. О будущем задумываться поздно, разве что, как говорится, приглядеть участок посуше.
Я одно время собирал биографии людей,  которые нашли свое призвание лишь на излете жизни —  вовсе не обязательно в какой-то творческой области.
Вот вам в качестве примера две судьбы.

Первая – хрестоматийная.
Вы все, я думаю, знаете этого пластмассового дедушку, «полковника Сандерса»:

Я не любитель его жареной продукции, но история самого дедушки мне ужасно нравится. Полковник он не настоящий, а «кентуккийский» (есть в этом штате такое почетное звание, которое раздают пачками), но человек-то был вполне реальный: Харлан Сандерс (1890 – 1980).

Такой беспримесный, злокачественный лузер. Рано осиротел, школу не закончил, с тринадцати лет зарабатывал на жизнь, еле перебивался. С огромным трудом заочно выучился на адвоката, но с треском вылетел из профессии после того, как прямо в зале суда поколотил собственного клиента. Ни на одной работе долго не удерживался. Несколько раз пытался создать бизнес и всё время прогорал.
Единственное, что у него хорошо получалось – жарить цыплят. Сандерс изобрел новый способ их приготовления, открыл придорожный ресторанчик и даже начал сводить концы с концами, но судьба, казалось, решила доклевать бедолагу. Неподалеку проложили новую трассу, весь трафик перетек туда, и заведение разорилось.
Сандерсу к этому времени стукнуло уже шестьдесят пять. По-хорошему, ему полагалось бы признать свою жизнь окончательно незадавшейся и начать готовиться к переходу в мир более справедливый, нежели этот.
Вместо этого старый неудачник придумал превратить свой метод «цыплятожарения» во франшизу и начал продавать ее по всей Америке. Так зародилась сеть «Кентаки фрайд чикен» — один из самых популярных фастфудов в мире.
Дедушка стал очень богатым, пожил в свое удовольствие еще немало лет и ушел победителем, а напоследок учредил благотворительный фонд – это лучшая память, какую может оставить по себе богатый человек.
Занавес. Аплодисменты.

Вторая история – про американскую художницу, которую обычно называют «Бабуся Мозес» (Grandma Moses). Она родилась в 1860 году и прожила тяжелую, малорадостную жизнь. Была женой батрака,  родила десять детей, половина которых умерли в младенчестве. В 67 лет овдовела.
Интересное началось еще десять лет спустя, когда старая старушка из-за артрита лишилась возможности вышивать и решила писать картины. Собиралась дарить их родственникам и знакомым на Рождество и прочие праздники, чтобы не тратиться на подарки.
Рисовать ее никто никогда не учил. Она вообще никакого образования кроме начального не имела. Поэтому малевала, как Бог на душу положит. А Он положил — не поскупился.
Вот какие картины выходили из-под ее кисти:

Я бы такое у себя дома охотно повесил.

Бабуся Мозес создала более тысячи полотен. Прославилась и разбогатела. Прожила сто один год. Сейчас считается классиком «наивного искусства». Ее работы висят в почтенных музеях, даже в Белом Доме.

Анна Мэри Мозес (1860-1961)

Как же она мне нравится!

Недавно мне подарили книгу Владимира Яковлева «Возраст счастья» — так она вся состоит из подобных реальных историй: про наших с вами современников, настоящая жизнь которых началась только в старости. Там я прочитал про русскую бабушку, вдруг обнаружившую в себе способности к айкидо,  про  американского дедушку, в 78 лет ставшего фокусником, и еще много всякого позитива.

У меня в этой связи есть к вам предложение. Давайте никогда — ни в каком возрасте и физическом состоянии — не хоронить себя раньше смерти, не говорить, что всё позади и что остается лишь кое-как дожить, доскрипеть.
Давайте внимательно смотреть вокруг и внутрь себя. Очень возможно, что самые интересные открытия, как внешние, так и внутренние, жизнь приберегает на десерт.

Автор — Борис Акунин

Источник

Никогда не поздно начать что-нибудь сначала
Катон изучил греческий язык после шестидесяти лет, по иным указаниям даже восьмидесяти лет, для того, чтобы читать греческих драматургов в подлиннике;
Гёте было шестьдесят четыре года начал изучать древнееврейский язык, когда он начал заниматься восточной литературой. Он умер восьмидесяти трех лет,
Химик Пристли до сорокалетнего возраста вовсе не был знаком с химией.
Сервантес и наша Улицкая стали писать, когда им стало за 50. Наша же Дарья Донцова - в 47 лет.
Есть много примеров замечательно одарённых старцев, которые как будто опровергают закон старческого упадка и даже опустошительных следов болезни Большинство из этих ученых до глубокой старости сохранили свежесть мышления и воображения.
Платон скончался с тростью для письма в руках восьмидесяти одного года Цицерон сочинил свой прекрасный «Трактат о старости» шестидесяти трёх лет, за год до своей насильственной смерти. Галилей закончил свои «Диалоги о движении» семидесяти двух лет. Он был занят со своим учеником Торричелли продолжением этого труда, когда умер на семьдесят восьмом году.
Александр фон Гумбольдт написал последнюю страницу своего «Космоса» на девяностом году и умер через месяц после его окончания.
пожилые учёные, далеко переступившие свой возраст, могут утешиться фактом, что д-р Гевелий с увлечением наблюдал небесные тела до семидесяти шести лет, а Коперник до семидесяти. Ньютон написал новое предисловие к своим «Principia» в восемьдесят три года. Галей, Брэдли, и Гершель все дожили до старости