ищи меня здесь - http://www.liveinternet.ru/users/misero/profile/

Мы стали слишком жестокими. Мы обманываем этих детей конфетами, а после поглощаем их души и поробощаем тела. Вы же открыли мне суть своим уходом. Дорогой друг, как Вам удается и в горести торжествовать и в радости сохранять холодность души?

- я ухожу в мир.. не знаю появятся ли у меня там друзья, но врагов будет достаточно..
- Вы идете разбивать иллюзии людей, а это самое ценное, что они имеют. Речи Ваши - яд, но лишь для слабых духом. Но трижды подумайте, нужно ли им открывать глаза на мир, ведь им так комфортно в темноте своего быта и невежества. Хотят ли они видеть свет, что открыт Вам?
- этого слишком много для одного.. я не могу не поделиться тем, что имею.. счастлив принимающий, но вдвойне счастлив отдающий.. Вы умны, друг мой, и для вас нет плохого или хорошего, но подумайте.. прощу ли я себя, оставшись светить лишь себе?
- Ваша мудрость ли, наивность ли, погубят Вас быстрее, чем ожидаете. Впрочем лишь приняв неизбежность смерти можно найти силы для великих деяний.
- ..каждый прошитый нами миг уже принадлежит смерти.. и Вы правы.. не стоит ее бояться.. возможно она - лучший и самый искренний спутник..

Наш диалог, как принято, не завершен. Ваш хриплый и усталый голос через провода. Истины, не прекрытые красивыми оборками. И неизменно Ваш наряд безумца.

В колонках играет - клип Vidoll - Occult Proposal PV

По возвращении я не могу приступить к делам. Странные сны преследуют каждый раз, как только смыкаю глаза, чтобы подремать. Незнакомые имена и множество чисел начинают со страшной силой летать вокруг, сливаясь в полотно ужаса, бешено кружат меня, поднимая под самые небеса, кои кажутся самой бездной. Эти имена и числа - бесплотные демоны, впивавшиеся и прорывающие меня насквозь. Но из глубоких ран не выступает ни капли крови, лишь открываются взору маленькие и большие дыры, глубокие порезы и совсем крохотные царапины из коих струится зловещий белый свет. Неким внутренним голосом демоны раскрывают мне какие-то даты, читают письмена с абсолютно пустых страниц диковинных книг, объясняют значения каких-то древних писаний, раскладывая их по древним кодам…
Вскрикивая и тотчас просыпаясь в холодном поту, обнаруживаю на теле еле заметные новые шрамы, и еще долго не могу привести мысли к равновесию.

Оставив попытки уснуть, я пью до умалишения различные травы, помогающие поддерживать тело долгое время без сна. Неустанно роюсь в старинных книгах своей библиотеки в поисках ответов.

Хочется разрубить этот узел, не распутывая, чтобы не тянуть цепочку, ища хрупкие кольца-звенья, а рубануть наотмашь найдя простой и ясный ответ, как в сказках, что в далеком детстве искуснейше сплетал из слов мой Наставник.
Но не нахожу ни малейших зацепок, ибо думается ответы эти скрываются во мне, в этих снах, от коих бегу, и к коим мне еще предстоит мне вернуться...

Со времени моего отъезда в доме ничего не изменилось. Будто не проходило этих долгих двух лет. Дворецкий еще издали заметил меня, что несказанно его обрадовало, впрочем, он всегда радовался моему приезду, откуда бы я ни возвращался и сколько бы не отсутствовал.

Пройдя сразу в библиотеку, чтобы разложить по полкам привезенные мною из поездки книги, я обнаружил на столе том Жака Казота, который прочел перед отъездом и забыл убрать на отведенное ему место в шкафу. Своим слугам я запретил еще много лет назад прикасаться к произведениям моей личной библиотеки, и несчастный «Влюбленный дьявол» покрылся небольшим слоем пыли.

Мы не виделись уже много лет, и много лет я не вспоминал о нем. Когда-то мы стояли по одну сторону, но после моего перерождения меж нами выросла пропасть. Ему было свойственно тщеславие одаренного, но не призванного, что и дало первую трещину этой, теперь уже огромной, пропасти. Его убеждения и вера казались мне абсурдными, я не хотел принимать и разделять их, как было прежде. То, что для него являлось нерушимым, я еще недавно разрушал одной лишь мыслью, поступая наперекор всем его наставлениям. Что, вскоре, принесло свои плоды, и я обрел сугубо свое видение мира.

Но все же, почему он все еще хочет уберечь меня от нам подобных, помочь сохранить эту стену меж мной и теми, кто были мне братьями когда-то? Мы оба знаем, что ненависть его ко мне не имеет границ и размеров, как когда-то не имела границ и размеров его любовь. Иногда я представляю, как она выливается испорченной кровью из огромной чаши и поглощает ядом все вокруг. Она сравнима разве что с чувством, которое я все еще к нему испытываю, и кое так мастерски скрываю. Интересно, что было бы с ним, открой я его ему?

Но мои убеждения, мой дорогой дневник, само мое естество не позволит совершить этого, как не позволит подчиниться ему и вернуться к Ним..

На пустынной ночной дороге, в воздухе, чуть поддернутом туманом, почувствовался еле ощутимый аромат свежих садовых роз. [Но откуда им взяться осенью, да еще и здесь, за несколько миль от какого-либо жилья?] Спустя несколько минут на горизонте появился силуэт, озаряемый каким-то невидимым светом, будто светом древней мудрости или тайного знания. Длинные волосы струились по плечам ровным полотном, скрывая большую часть фарфорово-белого лица. Лошадь замедлила шаг, тем самым показывая свою неохоту приближаться к путнику.
В это мгновение луна опять выглянула из-за обволакивающих небо черных туч, что позволило мне разглядеть юношу.
Он сидел прямо, как натянутая струна - это выдавало безупречную осанку, не свойственную людям низших сословий. Голова чуть наклонена, чтобы позволить волосам скрыть половину лица, вторая же половина сокрыта под черной кожаной маской. Из-под длинного плаща, расшитого винно-красными лепестками роз в цвет полной луны этой ночи, видна рукоять старинного клинка, тонкой ручной работы. Лошадь его отличается почти гигантскими размерами, хорошо развитой мускулатурой и - что на мгновение смутило меня – почти человеческими глазами, таковых не приходилось мне видеть никогда ранее. По сравнению с ним я показался бы несколько жалким. Запылившийся дорожный плащ скрывал капюшоном мои, чуть слипшиеся от пыли за несколько последних недель пути и запекшейся крови после битвы, длинные каштановые волосы. Сидел я немного сгорбившись, что не подобало моему положению, но облегчало боль в грудной клетке от недавно нанесенных в бою ран. Крест на шее так же был испачкан в крови, впрочем, как и все мое одеяние.
[И о чем я только думал отправляясь в путешествие в одиночестве, уповая лишь на силу своих рук, врожденную храбрость и веру?]
- кои все же не подвели Вас.. – отозвался в этот момент юноша. Голос его был поистине мягок и по дьявольски нежен.
- не тактично с Вашей стороны.. – хотел начать я, но он опередил меня извинением.
- я приехал за Вами, сударь – его слова словно слетали с губ, не притрагиваясь и не шевеля их.
- чем в этот раз обязан таковому? – с налетом удивления поднял бровь.
- Вы не сможете чувствовать себя своим среди чужих.
- Ваш старейшина, кто занимал высокое положение в Небесах, кто призван был восседать по Божью сторону и быть Богоподобным, но от каковой участи отрекся и по справедливости был обречен за то на вечный мрак, не властен надо мной. Не по своему страстному желанию стал я созданием его, но по велению души своей от него отрекся, дабы вступить в вечную битву с мраком, окутавшим вас, пусть и ценою своего существования. Посему, Милорд, не теряйте своего драгоценного времени, если же у меня возникнет нужда прибегнуть к чьему-либо совету, то непременно разыщу Вас. – монотонно и почти неслышно, что мои слова можно было принять за слабый гул ветра.
-..все так же горд.. все так же самодостаточен.. все так же наивен.. – безучастно произнес он, обводя взором полоску леса, оставшуюся по правую сторону у меня за спиной. – Королева зимнего царства скоро взойдет на трон и в Вашем распоряжении не так много времени.
Я не стал отвечать, позволив его реплике остаться последней, все равно мое решение было уже принято и известно нам обоим.
..некоторое время мы стояли напротив друг друга, окутанные безмолвием, прежде чем двинуться в разные стороны..