Я прижимаюсь лбом к оконному стеклу, я всегда так делаю, когда не нахожу выходов. На этот раз причина проросла во мне. Этот яд действует медленно, очень медленно. Успеваешь просмаковать весь пантон смерти.
Мир бетонной коробки квартиры, который включает меня, маленький, очень маленький. Здесь нельзя повернуться, отступить на один шаг в сторону, не задев при этом ничего из груд и стопок окружающих нас предметов. Помимо меня этот мир включает ещё одного человека-статиста. Круг сужается, контуры наплывают, часы тикают..
Мир действительно очень маленький – в нём нельзя найти противоядия.
Статист утверждает, что у нас есть единственный шанс – надо пустить кровь. Я не верю статисту, мне кажется, он просто хочет меня убить, чтобы остаться здесь в одиночестве.
Часы продолжают тикать, время ломится в голову. Он решается первым. Человек-статист берёт нож и перерезает какую-то вену на горле. Оттуда густым потоком льётся кровь, очень много крови. Невообразимое количество для такого маленького помещения.
Свет в моих глазах начинает пылать, всюду терракот и охра, медь и ржавчина. Необратимо глухо.
Я всё же решаюсь. Бритвой я вскрываю вену, где-то в районе шеи. Спустя некоторое время яд действительно перестаёт действовать, подобное осознаётся сразу. Но.
Я не могу остановить кровь. Пережав горло пальцами, цепляясь за углы и стены бетонной коробки, я ищу статиста. Я захожу по колено в остывающую красную жидкость. Статист мёртв. Его тело лежит на столе, строго и спокойно, как и подобает удавшемуся самоубийце.
В бесконечно маленькой бетонной коробке квартиры я умру от потери крови. Только если раньше не захлебнусь в остывающей крови человека-статиста.