Настроение сейчас - ЛЕТАРГИЧЕСКОЕ

 

Образы сильных женщин в романе просто поражают. Именно о таких, наверное написано "Есть женщины в русских селеньях". Видимо, не только в русских, но и в норвежских. Сдержанные и страстные - под оболочкой благопристойности и хороших манер скрывается жаждущая свободы и знаний бунтарка Сара Сусанне; измученная бесконечными родами и рутиной деревни Элида, ради  любимого и тяжело больного мужа  она отдает половину своих детей в приемные семьи, а молодая труженица Йордис едва успевает снять лыжи, чтобы родить девочку по имени Хербьерг - самого автора романа. Когда читаешь подобное, то понимаешь мелочность некоторых своих капризов, от "Мне нечего надеть, потому что это вышло из моды!", до "Я толстая, найдите мне диету!". Времена меняются, приоритеты тоже, и только благодаря подобной литературе, ты на секунду  останавливаешься, и понимаешь, что пора меняться.

ГОЛОС АВТОРА:

"Семьи родственников, которые живут на Юге, не такие многочисленные, как семьи у нас на Севере. Дядя Хильмар и тетя Ольга привозят только двух детей. Моя двоюродная сестра Бьёрг уже взрослая, она почти старая. Младшая — маленькая, как пробка-затычка. В доме тети Хельги и дяди Альфреда сразу становится непривычно шумно. Они смеются громче, чем тетя Эрда и тетя Агда.

Если там нет бабушки Элиды, они иногда затевают ссору. Все, даже соседи, живущие за болотами, могут их слышать. Тетя Хельга огорчается, но молчит. Дядя Альфред уходит в сарай к своей ярусной снасти. Говорит, что не хочет в это вмешиваться.

Мы, двоюродные братья и сестры, держимся в отдалении, но смотрим и слушаем. Пользуемся случаем, ведь обычно ссора длится не больше часа. Зато это куда интереснее, чем игра в индейцев или книги. Наверное, больше всего это похоже на цирк, я видела цирк на картинках, но никогда в нем не была. Взрослые стоят между автомобилем и домом и машут руками. Кричат. Конечно, они не прибегают к ружьям или ножам.

Когда страсти накаляются особенно сильно, я вдруг вижу скальп тети Ольги болтающимся на недавно посаженной перед домом рябине. За ним следует скальп старой двоюродной сестры. Северный ветер играет ими. Красивые скальпы. Тетин — темный с проседью, двоюродной сестры — весь в густых кудряшках.

Дядя Хильмар стоит с ножом, с которого каплет кровь, наконец он утихомирил своих женщин.

Потом взрослая двоюродная сестра берет свою гитару и поет "Мне известна такая страна". Дядя Альфред приходит из сарая и играет на гармони всякие танцы. Мы танцуем, и каждый получает по скальпу. Тетя Хельга вынуждена принести свою цитру. Она поет "Он мелькнул, как мечта" и "В больничной палате".

Постепенно репертуаром завладевают двоюродные сестры. Тогда мы поем песни, которые слышали по радио, мы с двоюродной сестрой Анн Турид записали слова в блокнот.

В конце мы поем псалом: "Не грозит опасность детям, Бог хранит их всех на свете".

Это для того, чтобы божественное не почувствовало себя лишним."

(с) "Сто лет"