Предуведомление: Первый раз за год выбрались в лес. Полноценным походом это не было, поэтому текста мало.

 

На форумах распустились первые отчёты о сборах строчков. Чуть раньше заколосились в горшке с каллой привычные уже гебеломы. Появились сообщения о саркосцифах. Всё это вместе не могло не тревожить чувств. Надо было ехать.

На привычных местах грибов не оказалось. Было жарко, пыльно и сухо. Хрустели под ботинками сосновые веточки и стебли осок. Некоторое время назад обнаружилось, что в работе навигатора произошёл сбой. Заговорившись, ушли по другой дороге, не отслеживая своё местоположение.

Когда местность явным образом перестала быть узнаваемой, огляделись и сориентировались. Ну да, ушли не туда. Так вот почему нет грибов!

И вот теперь, стоя на правильном месте, можно было совершенно уверенно сказать: тут их нет тоже.

Но итогом всех этих манёвров явилось также и то, что мы увидели ‒ всех расцветок, размеров и стадий роста, во всевозможных местах, поодиночке, пучками, букетами и полянами, ‒ невиданное ранее количество сон-травы. Пушистый цветок весны ликующе рос на песках.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Понадобилась определённая выдержка, чтобы вот так просто покинуть эти места. Всё-таки, как говорится, сон-траву на хлеб не намажешь…

Очередную западину, занятую болотцем, обходить поленились и прошли по валежнику. Там и был найден первый гриб! Одним глазом балансируя на бревне, другим ‒ всегда ищущим, увидела что-то ярко-оранжевое. Крошечные блюдечки три-четыре миллиметра в диаметре рассыпались по сырой моховой кочке. На форуме определили как Биссонектрию наземную: гриб растёт там, где лось, назовём это так ‒ подарил почве свой азот. Сезон открыт с триумфом, одним словом.

 

 

 

Спустя совсем немного времени, за пределами болота, был всё-таки найден и нормальный гриб: крошечный строчок. Следующие три часа пришлось довольствоваться воспоминанием о нём, если не считать ещё одной лужицы горсти биссонектрии.

 

 

За это время мы вышли на берег р. Кельцы. Какие всё-таки удивительные контрасты ранней весной: лужайки по берегам сплошь были усеяны хохлатками. Удивительно то, что всего через несколько месяцев здесь стеной встанет крапива или бодяк. И никто не подумает, что под этими неприветливыми растениями живут и разрастаются в земле луковички хохлатки.

 

 

 

 

Рядом с хохлаткой цветёт жёлтым какое-то незнакомое растение. Дома никак не могла сообразить, какое же это семейство, где искать? Назвала бы его зеленчуком, но зеленчук занят, и это не он.

Незнакомое растение оказалось Селезёночником, семейство ‒ Камнеломковые. Пишут, съедобный, на манер кресс-салата.

 

 

К розово-жёлтым оттенкам примешивается ярко-зелёный. Таким умеет быть только гусиный лук. Его полянки ‒ одни из самых жизнерадостных.

 

 

О бобрах. Сложилось ощущение, что на том участке Кельцы, где мы ходили, их нет. Нет вылазов, плотины прорваны, свежих погрызов не видно. Зато сколько угодно старых. Что интересно, по берегам Кельцы растёт ольха, которую бобры не трогали. Но они свалили или просто понадкусывали почти все берёзы на расстоянии 15-20 м от берега. Между ольхами и берёзами ‒ пустое пространство. На другой стороне речки ‒ молодая поросль, но погрызов также не видно.

 

 

 

 

 

 

 

Каждый из нас по разу провалился ногой в бобровые норы. Берег выглядит как булка, из которой повыковыривали изюм.

Остались и каналы/тропы, по которым теперь текут ручьи. И, конечно, образцы бобриного искусства:

 

 

 

 

Всё понадкусывали, собаки:

 

По толщине перемычки видно, что грызли до упора, а проклятая кривулина никак не падала:

 

Здесь были найдены следующие пять строчков. Подозреваю, что это (наконец-то!) гигасы, потому что росли характерно возле трухлявой берёзы.

 

 

 

На гигасах, полагаю, можно закончить описание. Добавлю только, что разлива в этом году не было. Снега было много. А разлива нет. Куда всё делось?