В колонках играет - chris cornell-you know my name
Настроение сейчас - приемлимое

Сентябрь, первый месяц осени. Золотой сентябрь. Для некоторых это пора скуки, многие неохотно соглашаются его возвращению на смену лета.
А для меня сентябрь был счастливым. В первые дни сентября я встретил ее. Она работала менеджером в компаний “HUMAN”. И я доставил ей почту. Мы так легко разговорились, обменялись телефонами, а вечером у нас было, что-то похожее на первое свидание. Это была счастливая пора. Мы развлекались, как могли, казалось, что это будет вечно. Тогда я понял, что Нью-Йорк, это город для влюбленных. Ночные огни города, с острова свободы выглядели очень романтично. Стоя под одним из множества огней статуй Свободы, мы признались друг-другу в любви, это был незабываемый момент в нашей жизни. Все произошло так быстро, но нас это не пугало. Мы любили друг-друга. Мы сбегали с работы по раньше, что бы по обедать на лужайке около прозрачного пруда центрального парка. Наши бесконечные вечерние беседы, веселые прогулки по парку развлечений Кони Айленда. Помню, в наш первый выходной мы решили пойти в ночной клуб. Там конечно было весело, но долго мы там не просидели, администраций клуба пришлось нас выпроводить на улицу. Мы от этого не огорчились и пошли дальше, и гуляли по улицам Нью-Йорка до самого утра.

С момента нашей первой встречи прошло наверное больше недели, когда нам предстоял момент первой разлуки. Она должна была полететь в Бостон, с командировочным визитом, а потом в Лос-Анджелес. Она уверяла, что это не надолго, может день или два, все зависит от того, быстро управится с работой или нет.
Под утро, в аэропорту Ньюарк, перед посадкой, я сказал, что люблю ее. Мы были только вдвоем в пустовавшем терминале, и я говорил чистую правду. И она, которой оставалось жить меньше двух дней, обняла меня, сильно. Полет с Нью – Йорка до Бостона занимает около 1,5 часов. Когда я позвонил ей вечером, она сказала, что уладила все дела, и что утром полетит в Лос – Анджелес. Знал бы, что случится, сказал бы, что бы она не торопилась.

Моя квартира находится в Бруклине. С ее окон открывается прекрасный вид на Манхеттен. В то утро, когда она летела в Лос – Анджелес я собирался на работу. И в тот момент, когда я закрывал дверцу балкона, то заметил самолет, который низко летел над Манхеттеном со стороны района Гармент, что возле центрального парка. Я еще подумал, что он летит настолько низко, что может столкнутся с одним из небоскребов. А, через несколько мгновений это и произошло. Как выяснилось позже, это был Боинг 767 авиакомпаний American Airlines рейсом 11, следовавший из Бостона в Лос – Анджелес. Он столкнулся с северной башней торгового центра. В тот миг я вспомнил, что моя любимая летит в город Ангелов, и успокоил себя тем, что она сейчас далеко от сюда, летит себе и не знает, что тут происходит. Теперь у меня точно был выбор, идти мне на работу или нет. Может для моей же безопасности оставаться дома? Но, меня тянуло на Манхеттен непонятное чувство, и еще мне было интересно, что там сейчас происходит. Не долго думая я решил пойти туда, в центр развернувшейся трагедий. Я выбежал на Колумбия хайгтс, который ведет к Бруклинскому мосту и сел в такси. Таксист согласился, но неохотно. На той стороне моста у въезда в Манхеттен такси застряла в пробке. Стоя в пробке я услышал по радио, что это был самолет следовавший с Бостона в Лос- Анджелес. После этих новостей, меня будто бы парализовало. Я был несколько секунд или больше в оцепенений. И лишь потом, когда пришел в себя, взял мобильник и позвонил ей. Но она не отвечала. Все линий были перегружены, и женский голос с автоответчика просила перезвонить снова. Мое сердце колотилось от мысли, что это мог быть ее самолет. Но я искал опровержение этим мыслям, ведь много же самолетов следовавших из Бостона. В Лос – Анджелес. Когда я думал об этом, в небе пролетел еще один самолет, и прозвучал рев моторов над нашими головами, я подумал, что он рухнет на нас. Но он пролетел над нами и вскоре прогремел еще один взрыв. Я больше не смог сидеть в такси и побежал туда.

Дальше, не помню, как, но я попал на Джон стрит. Башни пылали огнем и были окутаны дымом. С Джон стрит они казались как два факела. Это было похоже на кошмарный сон. На удивления я держался спокойно, чем в тот момент, когда сидел в такси. Может я еще не проснулся, и вижу этот сон. Если это так, то где эта чертова дверь, которая покажет мне выход из этого сна. Я не знал где явь, а где иллюзия моего сна, если это и вправду был сон. Нет, это не сон.

До момента обрушения, я добежал до Дей стрит, который продолжает Джон стрит, и остановился у фонарного столба. Я как бы застыл с мобильником в руке. Возле меня проезжала медицинская помощь, пожарные, полицейские и другие службы спасения, но я не обращал на них внимания. За все то время, за которое продержались башни близнецы, я периодический набирал ее номер, но не дозванивался. Пока стойко держались башни, моя вера в то, что она жива была сильной. Но вера начала угасать с момента обрушения горящих факелов.

Сентябрь. Он должен был быть золотым, может даже немного скучным. Но не на этот раз для многих он оказался черным, в том числе и для меня.

Башни рухнули. Из-за пыли я потерял сознание и остался лежать на тротуаре возле фонарного столба. Когда я пришел в себя, вокруг было все серое. Вся улица, машины, фонари, дорога, деревья и люди, те кто тоже потеряли сознание от налетевшей, огромной массы пыли лежали вдоль дорог. А из соседних кварталов доносились крики, вопли, плачь, сирены, были еще и вертолеты, которые кружили в небе и сигнализаций машин. И среди этой паники у меня была не большая надежда, что она еще жива. Я надеялся, что она не полетела этим рейсом, может ее задержали по работе, может она опоздала на свой рейс. И даже мысль о том, что машина, в которой она ехала, попала в аварию по пути в аэропорт, и что она сейчас лежит в больнице Бостона, радовала меня куда больше, чем мысль о том, что она умерла. Но, все мой иллюзорные предположения с каждым днем обретали суровую реальность. Мне было сложно это признавать, но это так.

C тех трагических событий прошло около 9 дней. 9 дней скитания по разным информационным службам. За эти девять дней я побывал почти что везде, но не дома.
Дом встретил меня тишиной и спокойствием. Не было беготни, шумихи, паники к которой я привык за эти дни. Дома было все как прежде, лишь за исключением башен, которых больше не увидишь из окон. Я прошел к центру комнаты, сел на диван.… По телу прошло некое забытое ощущение мягкости той поверхности, в которой я сижу, телу было приятно. Оказывается мое тело привыкло к жестким стульям и скамейкам, я еще подумал, каково будет мне если а еще приму душ. В данном случае это будет так же, как путнику оказаться в оазисе по средине пустыни. И в тот момент от усталости я не смог ничего поделать, кроме как нажать кнопку автоответчика, который лежал рядом. Сообщений было много. Звонили обеспокоенные родители, звонило разгневанное начальство с работы из-за моего отсутствия, звонили также друзья и знакомые. Одно из этих сообщений заставило забыть меня и о тихом и спокойном доме, и об уставшем теле, и о мягком диване. Оно, на какое то время отправило меня в те дни, когда она была жива, и мы беззаботно разговаривали по телефону. Сообщение было от нее. Она звонила из самолета. Звонок был коротким и прощальным. В ее голосе было все: тревога, отчаяние, горечь. Она хотела рассказать о многом, о ее состояний души. Она говорила быстро, иногда не договаривая конец предложения, оно то понятно, времени было у нее мало, ее могли заметить в любую секунду. И в конце она сказала “Прощай”, это слово вылетело из ее гортани с большим трудом, она не хотела это говорить, или не хотела верить в это. Может это слово поставило бы точку всем ее надеждам о спасений. И после этого ее звонок оборвался.…

Наверное, ей на небесах намного лучше чем мне на земле. Ее душа обрела там покой и ждет меня. Почему-то вспоминается легенда о Суданской розе, душа которой не умирает и ждет своего перерождения. Но моя любимая никогда не переродится, а может, я ошибаюсь. Я не знаю, почему вдруг вспомнил эту легенду, может потому что, когда-то спорил с приятелем. Он утверждал, что … хотя это совсем не важно. Это мысли рожденные другими. Иногда одни мысли порождают вторые, вторые третьи, и так далее и в конце концов забываешь, о чем в начале думал. Может это способ на время забыть о проблемах? Этого я тоже не знаю.

Прошло две недели. Еще в начале этого месяца, когда вспоминаю минуты счастья и радости, проведенные с ней, мне не хотелось бы, что бы этот месяц никогда не заканчивался. А сейчас, я хочу, чтобы месяц и боли и утраты прошел бы поскорей. Я не уверен, что с уходом этого месяца уйдет вся моя горечь. Просто мне хочется, чтобы он закончился. Как бы мне хотелось сейчас заснуть, а потом кто ни будь РАЗБУДЕТ МЕНЯ, КОГДА ЗАКОНЧИТСЯ СЕНТЯБРЬ.

Вами любтимый Ертай.
По заказу Piu