Что такое мифология вообще и греческая мифология в частности – вопрос отнюдь не праздный и не такой самоочевидный, как кажется на первый взгляд. На эту тему написаны горы книг, существует множество теорий, объясняющих и в целом и в деталях разные аспекты происхождения, сущности, развития, значения, влияния, интерпретации мифологии; издаются специальные энциклопедии и мифологические словари на всех языках, ученые собрания мифологических текстов и популярные сборники. Но от этого изобилия сведений не становится легче. И читатель, даже самый искушенный и образованный, зачастую не сомневается в том, что миф и легенда – это одно и то же, что миф ничем не отличается от сказки, что мифология есть не что иное, как религия или фольклор. А уж почему закрепилась с глубокой древности традиция обозначать словом «миф» нечто связанное с богами и героями античности, этого и подавно читатель не знает. Вопросы встают один за другим.
Но мы, оставив в стороне всю концептуальную пестроту теории мира (это предмет особой, в данном случае не нашей задачи), спросим себя, а что же действительно означает слово «миф» и почему с древних времен, учитывая определенные цели, укрепилось именно оно. «Миф» по-гречески означает не что иное, как «слово». Поэтому и древнегреческие мифы можно назвать «словом» о богах и героях. Но дело в том, что древние греки были очень чуткими к тончайшим оттенкам языка и представление о слове выражалось в их лексике особенным образом.

Греки различали «слово» как «миф», «слово» как «эпос» и «слово» как «логос».

Миф, эпос и логос имели свои сферы употребления, хотя границы эти, некогда довольно четкие, с течением времени стали не столь очевидными и доступны объяснению только при специальном анализе. Кроме того, надо иметь в виду, что каждое из этих трех слов имело множество оттенков значения (в слове «эпос» их около шестидесяти), среди которых намечался ведущий, основной, тот, который отграничивал данное слово от другого и создавал его неповторимость.

Изучение первичного, устойчивого смысла этих слов с учетом их этимологии приводит к следующим выводам. «Миф», оказывается, выражает обобщенно-смысловую наполненность слова в его целостности. «Эпос» указывает на звуковую оформленность слова, на сам процесс произнесения (ср., например, в дальнейшем «эпос» - жанр героической песни, «слово» о подвигах, как гомеровские поэмы или древнерусское «Слово о полку Игореве».

Что же касается «логоса», то он предполагал первичную выделенность и дифференциацию элементов, переходящую затем в некую их собранность. Судя по всему, «логос» связан с развитием аналитического мышления и широко употребляется в греческой классике, не находя себе места в архаические времена, где господствовал «миф», выражая первичную нерасчлененность и обобщенную целостность жизненных представлений. У Гомера, например, «логос» совсем не встречается, если не считать только трех случаев, но зато у философов-стоиков IV-III вв. до н.э., разрабатывавших учение о слове, в равной мере не употребляется «миф», повсеместно уступая место «логосу».

Итак, выясняется, что древняя традиция совсем не случайно именовала «мифом» слово о богах и героях, закрепив за песнями об их подвигах наименование «эпоса» и предоставив «логосу» сферу философии, науки и рассуждающей мысли вообще.

А.А.Тахо-Годи. Греческая мифология