ПРОДОЛЖЕНИЕ секретного турне, состоявшегося в Париже, 23 июня 1940, когда рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер впервые увидел своими глазами город, о котором он, как и каждый на этой планете, мечтал всю свою жизнь... Как было описано в первой части, свой парижский визит фюрер начал с Оперы, затем проехал до Трокадеро. Нынешний же его маршрут - от Трокадеро, где он фотографировался на фоне Эйфелевой башни, - и до белоснежной базилики Сакре-Кёр на холме Монмартра. Как любой турист, впервые попавший в Париж, Гитлер стремился запечатлеть всё на фото- и кинокамеры, и поэтому мы с вами сейчас располагаем уникальной цветной фото- и кинохроникой того, как это было.

На этой парижской фотографии, что миллион раз уже обошла весь мир, видно что рейхканцлер изображен в весьма необычайной, даже несколько картинной позе. Особенно это заметно при портретном увеличении - на лице Гитлера, закатившего глаза к небу и напомнившего известный эпизод из "Формулы Любви", явно написано некое кокетство. Но что же так очаровало фюрера? Куда же он смотрит?

Те, кто хоть раз стоял на его месте - его легко отличить по сильно затёртым одеждою камням, - знают, что прямо перед глазами будет площадь Трокадеро\11 Сентября с конной статуей Отца Победы в Первой мировой маршала Фоша - о нем мы подробно говорили в музее Армии. Однако эта площадь не всегда носила это название, - созданная еще в 1869, во времена Второй Империи, как площадь Короля Рима - это название Император Наполеон III даст ей в честь Шарля Бонапарта (фр. Charles Joseph Bonaparte), единcтвенного сына Наполеона I, она будет напоминать о том, что сам Наполеон I хотел построить на этом месте Дворец своему сыну - Римскому Королю. 

Однако, судьба распорядилась так, что стоявший прежде здесь Дворец Трокадеро действительно был снесен и на его месте, как раз в канун Всемирной Выставки 1937, был построен вот этот дворец Шайо, который мы видим сейчас: архитектура его и впрямь напоминает силуэты Имперской Рейсканцелярии, не правда ли?
 

Конной статуи победителя Германии маршала Фоша Гитлер в 1940 так же не мог видеть: она появилась на площади лишь к середине 50-х. Но что же стояло тогда на площади? Что так приковало его взгляд?

К счастью, мне удалось найти сохранившиеся уникальнейшие и редчайшие фотографии, которые показывают нам, как выглядела эта площадь во времена той предвоенной Всемирной выставки. Ценность их в том, что как правило, на всех других сохранившихся снимках видно только два противоположных павильона - Германии и СССР, - а дальнейшая перспектива целенаправленно остается за кадром. На этих же фотографиях отчетливо видно, что в ту пору на площади была воздвигнута некая высокая колонна, окруженная лесом флагштоков государств-участниц. Сильно напоминающая внешне Аустерлицкую колонну, что на площади Вандом, именно она, так и не убранная с площади после окончания Всемирной выставки, и привлекла внимание рейхсфюрера. На нижних снимках место, на котором стоял в тот день Адольф Гитлер, обозначено красной точкой.

Ниже - уже аэроснимки всего того места, Трокадеро - эта колонна уже видна прекрасно, ее можно уже разглядеть со всяких ракурсов, но вот только что это за колонна, в честь чего она была воздвигнута и кем - все это остается неразгаданной тайной до сих пор... Но возможно, её разгадаете вы, мои читатели?.. И если нет подходящих идей, но есть желание прочитать об этом в ТРЕТЬЕЙ ЧАСТИ - пишите об этом в ваших комментариях!..

Еще одна фотография с Трокадеро: чуть менее знаменита, чем первая, но все же достаточно популярна: осмотрев Эйфелеву башню, свита во главе с Гитлером направляется к машинам. Как мы знаем из мемуаров доктора Шпеера, в кортеже рейхсфюрера было всего лишь три "мерседеса" - как там поместилась эта толпа?

Практически никогда прежде и нигде, а тем более - в одиозных русскоязычных источниках, вы не найдете ни единого слова о том, кто же именно сопровождал фюрера в той знаменитой турпоездке: лень иных  знатоков  военной истории едва позволяет им правильно отличить Гитлера среди остальных, да и то благодаря его довольно оригинальной внешности. Только в Нескучных Заметках™ вы получите уникальную и правдивую информацию к размышлению - буквально все персоны, изображенные на этой фотографии, здесь впервые будут названы поименно.

Итак, слева направо: кавалер рыцарского Креста, генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель (нем. Wilhelm Keitel) - это именно его, уже пленного, спустя 5 лет Советы заставят подписать вторую капитуляцию Германии, эту "справку на справку о выдаче справки о действительности справки"; шеф-адъютант рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера, обергруппенфюрер СС Карл Вольф (нем. Karl Wolff); профессор Герман Геслер (нем. Hermann Giesler), архитектор, генеральный архитектор Мюнхена, рейхсархитектор Линца, член НСДАП; группенфюрер СА Вильгельм Брюкнер (нем. Wilhelm Brückner), шеф-адьютант Гитлера, его личный телохранитель; профессор Альберт Шпеер (нем. Albert Speer), архитектор, будущий рейхсминистр промышленности и вооружений; рейхсканцлер Германии Адольф Гитлер (нем. Adolf Hitler); член СА и НСДАП Мартин Борманн (нем. Martin Bormann), глава партийной канцелярии, секретарь Гитлера; профессор Арно Брекер (нем. Arno Breker), скульптор; обергруппенфюрер СС доктор Отто Дитрих (нем. Otto Dietrich), госсекретарь министерства рейхспропаганды. Нелишним будет упомянуть также того, кто оставил все эти снимки для Истории, но все время был за кадром: личный фотограф Гитлера Вальтер Френц (нем. Walter Frentz).

На более крупном фото выше можно уже буквально каждому заглянуть прямо в глаза; но судя по подписи, тот кто ее делал, едва угадал глаза лишь двоих. Ниже - одна из уже знакомых вам работ современного фотоволшебника Сергея Ларенкова стоит также сказать, что в отличии от снимков, его подписи к ним не свидетельствуют о том, что снимкам он уделил такое же внимание - там множество опечаток и ошибок, при этом степень безразличия такова, что ни сам автор, ни кто другой не стремится ни исправить их, ни даже обратить на них свое внимание.

После Трокадеро по мосту Йена (а именно после этой битвы Наполеон взял Берлин!) кортеж фюрера переправился на левый берег, остановившись у здания Военной школы - той самой, о которой в России до сей поры знают только одно: что её когда-то оканчивал Наполеон. На площади, что разделяет Военную школу и Марсово поле, фюрер мог увидеть свежую, её тогда только что поставили, в 1939-м, бронзовую статую маршала Жоффра - главнокомандующего в Первую мировую войну.

Возможно, что размышления о той войне, в которой участвовал и сам фюрер, так взволновали его, что именно под этим памятником, что стоит там и поныне, фюрер переоденется: жаркая военная шинель будет заменена на светлый летний плащ. Вот так, уже в новом виде, обрядившись в белые одежды, этот новый завоеватель, покоритель мира, он отправится к святая святых - к Дому Инвалидов, поз золотым куполом которого покоится прах Наполеона I.

На кинохронике видно, что еще будучи на ступеньках Дома Инвалидов, Гитлер снял свою фуражку - возможно, ему просто стало жарко от волнения, но примеру фюрера немедленно последовали все сопровождающие. Подойдя к огромной круглой баллюстраде, что окружает крипту, где покоится саркофаг, Гитлер замер. Вокруг стояла мертвецкая тишина - никто не смел произнести ни малейшего звука, и в этой оглушающей тишине фюрер, не шелохнувшись, простоял около часа. О чем он размышлял тогда, стоя у гроба Императора - а ведь величайшего из всех полководцев на земле? О военных битвах, о Славе? Или напротив, - о мире и покое, о том, что всё на нашей земле - преходяще, и придёт час, когда и он, нынешний завоеватель, идущий по все тем же, не раз уже проложенным стопам, будет вот также лежать в вечном сне?.. Или уже тогда, в жарком июле 1940, здесь, в Париже, он представлял себе, как вскоре, уже в совсем недалеком будущем, он будет осуществлять свой план Barbarossa?

Тогда, в сороковом, он был действительно на вершине своего могущества и славы - в миг ставший рейхсканцлером бывший ефрейтор на своем победоносном пути, в своей борьбе, тогда и вправду еще не знал поражений!... Они, эти Победы, словно сладкоголосые сирены, притягивали и манили его за собой, не давая покоя - и он, столь многим не раз показывавший свою железную твердость, здесь не смог устоять и словно раб, пал покоренный, перед ними!... Триумфальная воля, закаленная только лишь жаром побед, оказалась хрупкой, словно советский чугун.

Они, эти двенадцать великих Побед, двенадцать колоссальных мраморных статуй, словно в безмолвном карауле, теперь стояли перед фюрером, окружая саркофаг Императора. И лишь одна из них, резко отличавшаяся от других своим хитоном, - которым, словно спасаясь от ледяной стужи, она закуталась под самое горло, стояла ровно на одной линии с фюрером: и он мог смотреть ей прямо в глаза! То была статуя Москвы.

Думается, что этот ледяной взгляд достаточно сильно охладил его: за этот час он многое в нём увидел.... Но он уже не мог, он уже просто не был в силах освободиться от этой цепи столь легких и быстрых побед - вся Польша была завоевана всего за 36 дней, вся Франция покорена за 44, - и сейчас они, эти Победы, плотным кольцом стояли передним, не давая ему, как и тогда Наполеону, никаких шансов вырваться из этого круга: он уже был их Заложник!... 

Видя прямо перед собой эти обжигающие равнодушием холодные глаза, зная обо всех просчетах Наполеона в России, Гитлер думал, что уж он-то сумеет всех провести, - и без сомнения, он не мог уже так не думать!.. Ему тогда казалось, что Blitz Krieg, эта его новая метода, не позволит испытать весь тот столь непривычно ужасный холод и холодный ужас, что выпало испытать Наполеону! Но права пословица - военные всегда будут готовиться не к будущей войне, а к прошедшей...

Глядя на саркофаг Императора именно вот с этой самой точки, Гитлер обратил внимание, что на нем нет ни единой надписи. Выходя из ворот Дома Инвалидов, он сказал Вальтеру Френцу: "Люди часто помещают должности и титулы на свои могильные камни. В моем случае двух слов будет вполне достаточно: Адольф Гитлер. Германский народ будет знать, кто это, даже если там будет всего одно слово: Адольф".

На верхнем снимке - маршал Франции Филипп Петен (фр. Philippe Pétain) от имени французского народа благодарит рейхсфюрера за этот рыцарский жест. Оба снимка были сделаны уже после описываемого мной визита, и на нижнем - поразительно, как неприглядно тогда выглядел затоптанный солдатнёй пол в крипте Императора: внимательный читатель узнал статую Москвы в крайней фигуре слева.

Размышления у саркофага Императора настолько сильно взволновали рейхсканцлера, что тот в задумчивости проехал мимо Лувра, Нотр-Дама и площади Вож, даже не взглянув в их сторону. Целиком погруженный в свои мысли, он очнулся только тогда, когда в завершении визита кортеж остановился на Монмартре, у подножия церкви святого Сердца (фр. Sacre-Coeur).

Отсюда открывается невероятная панорама на весь Париж, и рейхсканцлер, словно зачарованный турист, сказал тогда своим архитекторам: "Увидеть Париж было мечтой всей моей жизни. Не могу выразить, до чего же я счастлив, что эта мечта сегодня сбылась!"

Помимо рейхсканлера, на этих снимках можно узнать уже упомянутых выше профессора Альберта Шпеера, Мартина Бормана, профессора Альберта Брекера, а также профессора Германа Геслера. Важно помнить, что Sacre-Coeur - это не приходская церковь, а храм для паломничества, святилище, предназначенное для постоянной молитвы. Храм был сооружен в память жертв франко-прусской войны. Над входом - две конные бронзовые статуи работы Ипполита Лефевра: справа - Жанна д'Арк и слева - так приковавшая взгляды собравшихся, статуя Святого Луи, короля Франции, крестоносца, благодаря которому Париж обрел величайшую святыню христианства - Терновый Венец Спасителя: именно его он и держит в руках.

Наконец, большой сюрприз для всех читателей, кто дал себе труд дочитать до этого места: кликнув по этому фото, вы увидите роскошную панораму Парижа с высоты башен базилики Святого Сердца!