Мне, как я сейчас понимаю, очень повезло в том, что приехала я в 1993-м году. Из России тогда уже всех желающих выпускали за границу без проблем, а во Франции ещё не начали контролировать въезжающих из стран бывшего соцлагеря. Так что повезло мне, прежде всего, потому, что тогда ещё можно было приехать по туристической визе, записаться в университет и после этого, не выезжая из Франции, получить студенческую визу на год. Никакого тебе собеседования во Французском культурном центре, никаких экзаменов, по результатам которых решают давать тебе студенческую визу или нет. У меня проблемы с визой не было, но многие мои соотечественники, с которыми я познакомилась во время учёбы во Франции, именно так тогда и делали – приезжали по туристической визе и меняли её на студенческую на месте. Во-вторых, потому, что события в России конца восьмидесятых-начала девяностых годов – перестройка, Горбачёв, путч, Ельцин, демократизация, реформы – сделали российскую тему популярной и модной. А самое главное, – в моду вошло изучение русского языка. В то время русский язык был моим единственным козырем, который имел хождение.   

Отделения славистики в университетах воспряли духом, потому что студентов на них обычно записывается немного и слависты живут в постоянном опасении, что их из-за этого закроют. Русский язык здесь изучают в большинстве случаев уже в старших классах, в лицее, но как второй или даже третий язык. Изучение двух иностранных языков во Франции обязательно. Практически все берут английский первым языком, вторым языком рекомендуется взять немецкий или  русский - чтобы это был язык "с падежами". Но многие выбирают испанский, или итальянский – их франкоговорящему ребёнку учить легче.  А тут лицеисты в большом числе стали выбирать русский язык вторым или третьим иностранным языком, потом большая часть из них записывалась в университет и их число на отделениях славистики возросло во всех университетах, где было это отделение. Количество студентов увеличилось ещё и за счёт приезжающих из России, которые, так же как и я, прибивались к берегу, у которого и во Франции был знакомый славянский контур.

Чтобы записаться сразу на второй цикл, надо было сдать экзамен, один единственный, который определял уровень французского языка - соответствует он или нет университетскому уровню. В моём случае нужно было сделать перевод литературного текста с русского языка на французский, без словаря и вообще без вспомогательных материалов. Я, конечно же решила его сдавать, уверенная, что справлюсь.

Текстом для перевода был отрывок из рассказа Булгакова «Я убил». С момента, когда доктор Яшвин укладывает в чемодан вещи и до момента, когда за ним пришли петлюровцы.  Когда я увидела слова «стетоскоп», «запасная обойма» и «красные галунные  шлыки на папахах», уверенности у меня поубавилось, но отступать было поздно.  Получила я за этот экзамен точно такую же оценку, что и за свою письменную работу во Французском колледже – семь из двадцати, что переводе в привычную мне систему оценок соответствовало «троечке с натяжкой». То есть мой письменный французский, не смотря на семь месяцев во Франции, был по-прежнему далёк от университетского уровня. Сначала мне пришло из университета официальное письмо, в котором меня с прискорбием извещали о том, что к их глубокому сожалению результаты экзамена не позволяют меня зачислить на второй цикл. Просматривая недавно черновики своих писем того времени российским друзьям, я увидела, что об этом эпизоде я даже не упомянула – так неприятно и неловко мне было в нём признаваться. Спустя два дня я получила другое письмо из университета, в котором мне имели честь сообщить, что  уровень моего образования позволяет мне записаться на первый курс первого цикла отделения славистики и где и как я могу это сделать.

Особенностью французской системы университетского образования является то, что студент после каждого цикла получает национальный диплом, который, кроме возможности перейти на следующий унивеситетский цикл (очередную ступеньку, ведущую к докторской диссертации), позволяет заняться профессиональной деятельностью на уровне, соответствующем этому диплому. Так, третий год обучения соответствует второму циклу и даёт, как я уже говорила, диплом, который называется Licence (Лисанс, дословно – Лицензия), позволяющий принять участие в конкурсах на различные должности в государственной службе, в том числе на место учителя в колледже.  

Четвёртый год обучения соответствует третьему и последнему циклу. За этот год надо написать дипломную работу объёмом в 100-120 страниц. Полученный диплом называется Maitrise (Метриз, дословно - Мастерство) и позволяет принять участие в конкурсе на должность преподавателя в лицее. Но преподавание не единственный путь -  этот диплом, как и предыдущий, даёт возможность устроиться на работу в частном секторе, где, как и везде, предпочтение отдаётся дипломированным специалистам.

   После Maitrise учёбу продолжают те, кто собирается преподавать в высших учебных заведениях и заниматься научной деятельностью. Следующим дипломом является DEA  Diplôme d'études approfondies (дословно - диплом углубленного изучения), на его получение отводится год, за который надо написать дипломную работу, не превышающую 150 страниц.  Этот диплом не даёт особых преимуществ в устройстве на работу по сравнению с двумя предыдущими. Единственное, на что он даёт право - это писать докторскую диссертацию, поэтому его принято сравнивать с кандидатской диссертацией в российских вузах.

Диплом же, полученный после первых двух лет обучения на первом цикле, на который мне так торжественно предложили записаться, назывался DEUG : diplôme d'études universitaires générales (диплом об общем университетском образовании). Он был упразднён в 2002 году, после реформы университетского образования. Этот диплом являлся доказательством окончания первого цикла университетского образования и позволял всего-навсего перейти на второй цикл, - тот самый, на который сразу поступить у меня не получилось.

Вообще, система французского высшего образования гораздо более разветвлена и дипломов в ней гораздо больше, чем я её обрисовала. Часто параллельно с академическим существует профессиональный вариант в таких областях как право, экономика, медицина и т.д.  Но в системе гуманитарного образования ситуация была до 2002-го года такой, как я её описала. Начиная с 2002-го года циклов по-прежнему было три, но была введена новая система степеней: лиценциат (3 года) — магистр (2 года) — доктор (3-4 года). В целом принцип остался прежним, но многое было сделано для того, чтобы привести высшее образование во Франции в соответствие с системой высшего образования в европейских странах. Это должно позволить студентам свободно менять университет одной страны на университет другой, без сложного подсчёта академических часов и годов учёбы.    

Что касается меня, то я, как мне предлагало второе письмо из универитета, записалась на первый курс первого цикла отделения славистики в университет гуманитарных наук Бордо имени Мишеля Монтэня. И тут же написала письма своим российским друзьям и близким, в которых, не вдаваясь в подробности, сообщала, что меня зачислили во французский университет. Как к этому отнеслись мои друзья, я уже не помню. Надо сказать, что в тот период писем я отсылала гораздо больше, чем получала ответов. А вот на маму мою фраза о моём зачислении во французский университет произвела огромное впечатление. Она мне написала, что снова с гордостью рассказывает о моём достижении и нашим деревенским соседям, и своим коллегам как в школе, так и в РОНО, как тогда, когда я поступила в МГУ. И, по её словам, все мной гордятся. Все односельчане, коллеги, и даже завроно, который меня помнил маленькой девочкой. Вот так я немного погрелась в лучах незаслуженной славы. Потому что заслуг у меня в этот раз никаких не было -  для поступления во французский университет на первый курс сдача вступительных экзаменов не требуется. Достаточно аттестата зрелости. Пришёл, записался – и учись.