......
Рано утром я постучался к доктору. В его кабинете было просторно и чисто.
- На что жалуетесь? - выговорил он, поднимая близорукие глаза.
Затем быстро встал и подошел ко мне.
- Ну что же вы плачете? Позвольте, я хоть дверь запру.....
....
Алиханов закурил сигарету, подержал ее в отведенной руке. Затем крупным почерком вывел на листе тетради:
"Летом так просто казаться влюбленным. Зеленые теплые сумерки бродят под ветками. Они превращают каждое слово в таинственный и смутный знак...."
За окном начиналась метель. Белые хлопья косо падали на стекло из темноты.
- Летом так просто казаться влюбленным, - шептал надзиратель.
Алиханов испытывал тихую радость. Он любовно перечеркнул два слова и написал:
"Летом....непросто казаться....влюбленным"
Жизнь стала податливой. Ее можно было изменить движением карандаша с холодными твердыми гранями и рельефной надписью - "Орион"....
- Летом непросто казаться влюбленным, - снова и снова повторял Алиханов....
....
В госпитале я лежал недели полторы. Над моей головой висел репродуктор. В гладкой фанерной коробке жили мирные новости. На тумбочке стояли шахматные фигуры, вперемешку с пузырьками для лекарств. За окнами расстилался морозный день. Пейзаж в оконной раме.....
.....
Я вернулся в гостиницу около семи. В руках у меня был пакет. В нем тихо булькал одеколон для мамы. Галстук и запонки я положил в карман.
В холле было пусто. Рейнхард, хозяин гостиницы, столь любезно приютивший нас, возился с калькулятором.
- Я хочу заменить линолеум, - сказал он.
- Неплохая мысль.
- Давай выпьем.
- С удовольствием.
- Рюмки взяли парни из чешского землячества. Ты можешь пить из пластиковых стаканчиков?
- Мне случалось пить из футляра для очков.
Рейнхард уважительно приподнял брови.
Мы выпили по стакану бренди.
- Можно здесь и переночевать, - сказал он, - только диваны узкие.
- Мне доводилось спать в гинекологическом кресле.
Рейнхард поглядел на меня с еще большим уважением.
Мы снова выпили.
- Я не буду менять линолеум, - сказал он. - Я передумал, ибо мир обречен.......
