В прериях всё всегда или из-за денег, или из-за бабы. Возможно во внешнем мире всё также, а может и нет, но в прериях дела обстоят именно так. Бывает, что деньги и баба попадают в одну историю, и тогда она точно принимает чертовски плохой оборот. Это про мою историю.
В прериях всегда так. Или ты на коне, или нет. Во всех смыслах. Есть конь и весь мир в твоих руках. Скачи от заката до рассвета. А без коня, вдали от жилых мест... Делать нечего. Только помирать. И лучше бы у тебя был пистолет хотя бы с одним патроном. Это не спасёт тебя от индейцев, не защитит от волков, не согреет холодной летней ночью, не напоит , не накормит, зато может избавить от долгой или недолгой, но мучительной смерти.
Поэтому я не завидую себе. Не завидую, видит Всевышний. Без лошади, оружия, еды и воды, и что самое противное, самое мерзкое и ужасное, с простреленной ногой. Пуля прошла навылет чуть выше колена и похоже не задела кость. Странное везение. Попади пуля в колено, или пройдя через артерию, я бы умер даже с места не сдвинулся. Во первых было бы очень больно, во вторых не было бы смысла. Боль бы просто приковала меня к месту, а кровь бы покинула моё тело быстрее, чем я бы прочёл "Отче наш".
С пулей в ноге было бы хуже. За свою жизнь я повидал всякого. Видел и таких парней, которые утверждали, что в них застряло не меньше пары пуль и живут они с ними припеваючи. Ходят на костылях, или с парализованными руками, которые болтаются плетью. и всё же я им не верю, не верю, что в них застряли пули. Думаю, что продырявили их знатно, но пули или прошли насквозь, или их достали. Готов поставить на это пару баксов, если спор будет честный. И вот почему.
Одной из моих первых работ на диком западе была охрана банковского дилижанса. Работа мне нравилась ровно до тех пор, пока на дилижанс напали, и не перебили половину охраны. Сам я схватил тогда 2 пули. Одна прошла навылет, другая застряла в левой руке. Целый месяц, я мучился, пока не пошёл к врачу. Он, конечно, назвал меня идиотом, потому, что он был не врач, а ветеринар, который лечил в основном коров да лошадей. Но за пачку баксов, которые я получил от благодарного банка, ветеринар распорол мне руку и достал пулю.
Подводя итог того, чем я в данный момент являюсь, могу только с уверенностью заверить вас, что выгляжу я чертовски плохо. Весь покрыт слоем пыли, правая нога поверх ковбойских штанов перемотана рубашкой. Вместо рубашки кожаный жилет на голое тело. На голове шляпа. Её я купил у пьяного индейца несколько лет назад. Тот утверждал, что у бывшего владельца он содрал скальп, и ему она уже точно больше не нужна. Я не переживал ни за пьянчужку индейца, ни за бывшего владельца шляпы. Тогда я был чрезвычайно рад приобретению, был рад и сегодня с простреленной ногой.
Как я уже говорил, во всем виноваты деньги и/или женщины. В прериях вместо денег золото. Его здесь невероятно много. Только надо его найти и добыть, а потом добраться до банка, продать золото банку и положить на свой счёт. Ну а женщины. Они сидят в небольших городках, или городах покрупнее, или ездят взад вперёд с переселенцами, надеясь обрести лучшую участь, чем им выпало по жизни. В действительности получается, что со временем всё должно стать лучше, но становится только хуже. Женщины не готовы к тяготам, которые им уготованы в Штатах. Повсеместное пьянство, нервные мужчины, готовые в любой момент хвататься за пистолеты и карабины, индейцы и много чего ещё. В поисках лучшей доли, нужно не забывать, что у тебя-то и сейчас кое-что есть, а потом может не быть и этого.
В моей истории конец уж близок, потерпи мой друг. Последний вздох уж близок, то сердце чувствует моё.
Виной тому всё также любовь, деньги и предательство. Мы ехали два дня сойдя с утоптанной дороги. Я ехал с компаньоном Эдуардом. Я знал его уже лет пять. Мы побывали в разных заварушках. Поэтому когда он навёл на меня свой пистолет, я рассмеялся ему в лицо. А он выстрелил. Потом объяснился. "Прости", - сказал он мне, в ответ на мои проклятия и крики. Он рассказал мне о Кристин. Моей жене. Рассказал, что уже года 2 с ней спит. Что это она натравила Эдуарда на меня. Что это она настояла на том, чтобы он застрелил меня. Но он не застрелил. Только прострелил ногу, забрал лошадь, револьвер, всю еду, кисет, спички, воду, ну и, конечно, намытый нами совместно золотой песок.
И теперь я один на один с собой. В середине неизвестного плато, вдали от обитаемых земель, недалеко от индейских кочующих племен. Если меня встретят индейцы, то снимут скальп в два счёта. По-английски они ни черта не понимают. Объяснять им что-либо не имеет никакого смысла.
А ещё ночью особенно опасны ползучие гады. Скорпионы, змеи. Увидеть не увидишь, а укусят, так и с жизнью расстанешься. Ну и, конечно, волки. Этих я боюсь больше всего. Стоит им меня почувствовать и моя песенка, которая кажется и так подошла к концу, будет допета под слитный вой волков.
За этот день я преодолел не больше полумили. А идти по моим приблизительным оценкам было не меньше миль 40. Нога распухла и болела. Я как мог растирал её и обнимал её. Но это мало помогало. Вечер выдался тёплый. Я нашёл несколько плодов репейника. Я жевал их и плевался. Через силу я проглотил свой "ужин", привалился к валуну и провалился в глубокий сон без сновидений.
Посреди ночи я проснулся от того, что невдалеке выли волки...
Я тяжело вздохнул. Что ещё оставалось?!