В колонках играет - De-Phazz - Days Of Twang
Настроение сейчас - Ama gonna do it)

Провнулся в 2 дня и прильнул к любимиму занятию...

Сначала позвонила и пришла Санечка, с прозьбой обработать ей спинку в за которую ее на днях подвешивали 5мм крюками. (бай зє вєй, единственная особа женского пола подвешенная в Днепре)))


После чего провел вечер с Маленьким Фармацевтом, с последующей симметрией (фак, я ненавижу проколы сделанные в салонах красоты с выводами черт его знает куда)

Самые частоупотребляемые слова за день: "сотона" и "фармацевтик-маханький"

(Между прочим, продвинутые Московские BMEшники сказали Саничке что дырки мои крутые) Вот так вот)) )

Вот такие дырки..)

Вот...










Они были вместе. Не знаю, долго ли… Но достаточно точно. Достаточно, чтобы она полюбила, а он влюбился.

И как всегда это кончилось. Она оставила его. Только она не заметила, что он не перестал ее любить. Думать о ней. Наполнять себя этим гнилым для многих смыслом.

Время шло. У нее уже давно был другой, а у него наверное другая. Но для него ничего не поменялось. Его «единственная» была не с ним. Он ждал. Ждал, и подбирал слова. Те слова, которые он скажет ей, когда увидится с ней. Самые сильные слова, ограненные до блеска. Сказанные напрямую его сердцем.

Шли недели. Месяцы. Как то она шла по улице. Она всегда ходила о не в это время. И он это знал. Он шел по той же улице е на встречу.

Было темно. Лил дождь.

Они встретились. И она увидела его. А он – ее. И он сказал. Я не знаю тех слов которые он сказал ей и наверное не узнаю никогда. Но это были прекрасные слова. И услышав их она все поняла. Она поняла как он любит ее, и как он нужен ей. Она поняла что они на самом деле созданы друг для друга, и все это время просто этого не понимал. Ее лицо опустилось вниз, и сквозь закрытые глаза текли слезы. Она рыдая кинулась на него чтобы обнять. Но руки просто прошли сквозь воздух и капли дождя. Его не было. Она открыла глаза и сквозь слезы пыталась разглядеть его в струях дождя. Она не верила в то что он ушел.

И тогда она побежала. Побежала со всех ног по лужам, вниз по этой улице. Она понимала, что он должен быть там, и она догонит его. Она бежала. Врезалась в прохожих, падала, сбивая ладони и колени. Вставала . Бежала снова. Она остановилась. Достала мобильный и набрала его номер. Но оператор сказал, что такого номера нет. Она звонила их общим друзьям, чтобы узнать хоть что то. Но никому из них она не смогла объяснить о ком она. Как будто они все жестоко шутили над ней. Через еще несколько звонков люди в трубке спрашивали у нее, кто это звонит, как будто все ее друзья удалили ее номер и забыли ее голос. Она думала что это дурацкий сон. Жестокая шутка может..

Она стояла на тротуаре. По ее ногам в перемешку с струями дождя текла грязь и кровь. Ладони были счесаны. Она стояла и плакала, а прохожие просто не замечали этого. Она снова достала из кармана телефон, и попыталась в последний раз набрать его. Но в телефонном справочнике не оказалось ни одной записи. Весь ее телефон был девственно чист, как будто только куплен. Уже не было смысла удивляться.

Она снова побежала.

Она бежала туда, где была с ним когда то. Бежала в то единственное место где еще был шанс найти его. Бежала по лужам. И чем дальше она бежала тем чаще она врезалась в тела безразличных к ней прохожих. И когда один из них снова оказался на ее пути, и ей пришлось вытянуть вперед руки , чтобы не врезаться в него, она поняла что прошла насквозь его и он даже не почувствовал. Она повернула лицо в сторону витрины, и не увидела своего отражения. Она упала на колени, и не увидела себя в луже на мокром асфальте.

И тут онапоняла.

Ее и не было никогда. И его тоже. Просто когда то они придумали друг друга, когда им было грустно или одиноко. И жили они, только по тому что верили друг в друга.

И он уже ждал ее. Смотрел на нее откуда то, и верил в нее. И любил. А она еще доживала свои последние секунды в роли девочки, стоящей на окровавленных коленях в луже, где сквозь нее отражались фонари.





Я начал писать сказку утром. Только сейчас дописал. И знаете, теперь я понял, что ненавижу эту девочку. Ведь из них двоих когда небудь только он будет любить ее и верить, для того чтобы любить и верить, а не для того чтобы жить.

А еще ме стоит ненавидить себя, ведь из за меня они живут.

(Так, кидаю то, что вероятно будет первой главой. Отдельный днев создам завтра, и выложу там, но только если будут тут каменты. По прозьбам в основном Дани) И сразу извиняюсь, за то что главный герой мой тезка. ЭТо не имеет отношеняи ко мне. Опять же глава "Женни" появиться только, если будут мнения (и не важно какие) Собственно. Преятных впечатлений от просмотра=))


Глава 1. (кусок вступления)

Антон (слишком много белого)


-Алло, да, это кто?
-...
-Кто это? Антон, это ты?
-...
-С чьего номеры ты звонишь?
-Я... Я просто...
-Слушай, сделай одолжение мне, ей, и главное себе!
-Я хотел услышать тебя.. Я же знаю, что ты бы не взяла трубку, если бы знала...
-Перестань сюда звонить, я все тебе сказала! Ты мне еще не безразличен, и я прошу...
-Я же только хотел сказать...
-Удали этот номер, пересиль себя! Не рушь дальше свою жизнь, или по крайней мере не впутывай в это меня!
-Я...
-(гудки)
-..люблю тебя...




***




Сейчас 9 утра. А моя нынешняя задача состоит в том, чтобы короткими и некрасивыми предложениями донести до вас всю суть дела на данный момент:

Меня зовут Антон. Антон Траск. И как у многих персонажей литературы, моя жизнь скоро радикально измениться. Вы видно уже поменялись в лице, когда прочитали мою фамилию. Но мне на самом то деле пофиг. Я не знаю, откуда она, более того, я даже не знал своих настоящих родителей. Меня усыновили в 6 лет и воспитали в приличной обеспеченной семье. Так что и с этим у меня проблем не было. Кстати, мне всегда казалось, что к моей фамилии подошло бы имя "Виктор" или "Александр". Но потом я всегда обращал внимание, что только эти имена, но никак не "Витя" или "Саша".

Ну вот... Снова произнес... Са... Саша.. У меня с этим проблемы.. Уже два с половиной месяца. Дело в том, что именно тогда меня оставил человек, которого я любил. Не то чтобы любил так то, или так то... Просто любил... Больше всего. Помню, как резко все кончилось... Без причины, без ничего. А я больше никого и не любил то да этого так. Это было в квартире моих приемных родителей. Ее голова лежала на моих бедрах. А потом она сказала что все кончено. И сказала так, что не оспоришь... Хотя что тут оспаривать. В состоянии аффекта я забежал в комнату отца, и схватил его охотничий револьвер. Зарядил один патрон в барабан. Догнал ее в коридоре. Я схватил ее за волосы, и развернул к себе лицом. Спросил, любит ли она меня. Она увидела револьвер, но так же мягко и холодно сказала, что нет. Я засмеялся, и сказал, что ответ неверный. Прокрутил барабан, и спустил курок с дулом у виска. Как видите я еще с вами. Я переспросил. Она попыталась забрать ствол у меня. Я со смехом закричал "Это не то, что нам надо!" повторил операцию. Щелк. Я снова с вами. Я упал на колени сжимая револьвер в руках. А она ушла. Она раньше всегда не могла разобраться с замком изнутри квартиры, а тут как то разобралась. Разобралась как то… И тогда ее не стало в моей жизни. А я думал, что лучше бы не стало меня. Во мне что-то умерло. Я перестал чувствовать. Но об этом чуточку позже. Простите, что жалуюсь, просто это тоже имеет отношение к сюжету.

Мне 21 год. Я закончил филологический факультет МГУ. Я работаю в издательстве которое выпускает два журнала посвященных индустрии видеоразвлечений. Один ежемесячный, другой – еженедельник. Большая часть моей (довольно приятно оплачиваемой) работы заключается в том что в день издания на территории России (а живу я в городе Москва) очередной новинки я беру у начальства сумму денег равную цене лицензионного продукта, иду в магазин, покупаю эту игрушку, тащусь с ней домой, инсталю, прохожу ее наделав сейвов, потом перегружаю по сейвам делая скрины (о ужас, сколько сленга пошло), пишу статейку, после прихожу с этим материалом в офис, редактирую свою статью (то есть поджимаю под нужный размер и вставляю скрины), выставляю плюсы и минусы продукта, в конечном итоге ставлю игре высосанную из пальца оценку. Вот за это мне и платят.

Если бы вы смотрели на меня сейчас, у вас бы возникло несколько вопросов. Ну, я все таки перейду не к объяснению «почему» а в сущности к ответам:

Так вот. Я лежу в постели, и если бы вы были бы в моей квартире, вы непременно спросили бы: «А скажи ка нам, Антон, а откуда то это у тебя четырехкомнатная квартира то с видом на Кремль?»

Все просто и банально. Умерла троюродная-кто-то-там и переписала квартиру на моих приемных родителей. А им она все равно не к чему. Вот и собстенно. Хотя многим бы было удивительно, что у человека с такой квартирой даже машины нет. Да и мебели пока не густо. Всю старую я повыкидывал, а поскольку живу тут с тех пор как.. Ну.. Как Саша ушла… В общем новой еще не обзавелся. Зато ремонт родители помогли сделать. Ну и технику бытовую. Любят они меня. А я купил диван большой, на котором сечас валяюсь, стол компьютерный, диван в гостиной, шкаф в прихожей. Ну.. И мелочи там всякие. В квартире слишком много белого цвета. Наверное это общая проблема отремонтированных квартир. Зато тут полностью укомплектованная всем вплоть до мини-бара кухня. Ее полностью выбирала мама. Осталась она безумно довольна этим занятием.

Ах да… Совсем забыл. Светловолосое существо, которое сопит сейчас в моей постели положив на меня свою ножку, обняв меня и уткнувшись носом в плечо зовут Женни (может это отвлечет вас от моей фамилии?) Она учиться в 11 классе. Ей 16 лет. И она теплая.

Мы вместе 2 месяца. Я большинство своего времени отдаю ей. Мы гуляем за руку по парку, катаемся на качелях, и едим мороженное в уютных кафе. Я постоянно обнимаю ее и подымаю на руках. Делаю ей подарки, хотя ей всегда неудобно и прижимаюсь к ней по ночам в постели. Пишу ей эсэмски каждые два часа и встречаю ее из школы, когда могу.

Делаю все, чтобы она почаще улыбалась.

А еще я не люблю ее. Точнее, ничего к ней не испытываю. Я делаю все это чтобы чувствовать себя живым. Я буду вместе с ней, поскольку мне все равно почти с кем быть. Однажды, думаю, я разобью сердце и ей. Когда я делаю ее счастливой, я чувствую себя живым. Я не люблю ее. И вообще уже никого. После Саши. ДА, БЛЯДЬ, ПОСЛЕ САШИ! САША, САША, САШИ, САШЕЙ, ОБ САШУ, ИЗ ЗА САШИ!!!!

Меня зовут Антон. Антон Траск. Сейчас четыре минуты десятого. За окном метель.

Кровь из пепла, листья клена.
Обними меня скорей.

Нас, чувак, жизнь разлюбила,
Кинув босыми в огонь.

Будем врать, кому попало,
Чтоб в те дни себя вернуть.

Где судьба нас не ломала.
То что прожито - забудь.

Давай присядем, и закурим,
Забыв про осени печаль.

Все как всегда - мой "Честер" синий.
Ах, да... Не куришь... И не жаль.

Соль из глаз,
Смех из стараний.

Но души легка вуаль.
И концом всех ожиданий,
В горло мне сука-печаль.

Руки - в небо.
Ветки - в осень.
Приходи скорей, феврваль.

Мы с тобою страх отбросим,
Раздавив ногой педаль.

Кость упреков в желчь стирая,
Чтобы губы окропить.
Умирай во мне, родная.
Я не смог тебя убить.

Лишь гнилые ставни сердца
И холодная морась
Унесут с собой за дверцы
Холод, горечь и печаль.

-Знаешь, лежа на диване в темноте я часто смотрел в окно. Знаешь, я хотел протянуть руки, и собрав ими все звезды на небе подарить их ей. Все звезды. И наверное луну. Но я понимал, что только разобью окна и порежу руки осколками стекла...

-Это только по этому ты ни разу не попробовал?

Собственно 40 минут поиска макулатуры)

В колонках играет - DDT - Дождь
Настроение сейчас - )

"Если бы вы жили у меня в голове, как это было бы:

А в Тохином (уголке) стоит компьютер с и-нетом, совершенно неограниченным. На полу лежат шузы, на двери знак STOP, как это ни банально. А в углу уголка стоит чучело набитое им из Уны. А если он протянет руку направо, то там есть вечная 0,5 бутылка пива, в которой находится любое содиржимое по желанию."

В колонках играет - MM - If I Was Your Vampire

Текст FataMorganne и drFall. Мой шрифт - жирный, ее - курсив:

Только что за ней закрылись двери...В холодной кладке стен чувствовалась угроза, запах ее страха осел на одежде и решетках, разлетевшись на мелкие капли пота...Почему я? Зачем они меня привели? Внезапно чья-то твердая рука в перчатке легла ей на плечо и крепко сжала его, разрывая ткань платья...

Ткань скользнула вниз,  и послышался еле слышный ее шорох об корку зарубцевавшихся порезов. Резко наступившее чувство страха и холода проникло под кожу и скрнцентрировалось где то внизу живота.

Пальцы сомкнулись на ее шее, одним коротким движением, так, что воздух перестал поступать в легкие, и сосуды казалось застыли в экстатическом напряжении...Затем те же пальцы прошествовали вниз к позвоночнику, девушка в нерешительности застыла, почувствовав холодный предмет у себя меж лопатками.

Этот холод присовокупился к остальному заняв свое место рядом, свернувшись черной холодной змеей. Ее рот был приоткрыт. Так она могла ровнее дышать, и делать это так, чтобы не слышать остатки своего дыхания, наличие которого могло бы ее напугать.

Предмет, она понимала что в некоем роде сводит ее с ума заполняя внутреннее зренее, ибо внешним она не могла его узреть, он плавно и быстро скользнул по ее спине и остановился на уровне талии.
:
Короткая пауза. Секунда полной тишины, за которой послышался нежный металлический скрежет, темп которого все ускорялся и оборвавшись резким щелчком, капельками по бедру.  Сжав зубы она вспомнила, что в детстве мама вырезала ей фигурки из толстого картона именно такими восьмидюймовыми кровельными ножницами.

это ощущение было ни с чем не сравнимо, разве что я тягучей сладостью цыганских игл заходящих под подушечки ногтей, и перед глазами пошли неровные черные круги, заходящие в воронку сознания, и ей захотелось провалиться, утонуть в этой горячей жидкости...

Внезапно она в очередной раз поняла, что сегодня она умрет. Но это будет не только избавлением, но и чем то вроде высшей степени оргазма. Она больше не увидит эту бежевую плитку и острые углы коридоров, серые и холодные лица, и не менее холодный свет кварцевых ламп.

Больше не будет ничего, и сейчас, возможно, она начинала ценить эту жизнь, эту недолгую казнь и своего палача, чьи руки теперь развернули ее хрупкое бледное тело лицом к себе, слова застряли на пол пути к их произнесению...

Его рука исчезла с ее шеи и тут же появилась ниже плеча, впившись пальцами а ребра. За пару секунд на ней стремительно появились шесть новых разрезов. По одному вверху каждого бедра, по одному на каждом запястье, и по одному над каждой грудью. Она подняла голову, и поняла, что впервые стоит с ним лицом к лицу.
 И тут она поняла, что перед ней человек, который когда то, отомстив, сломал ее жизнь,  и что самое важное, это был единственны человек, который когда то любил ее.

Да и сама она все еще любила его, тонким штрихом на обоих запястья вены и завявшие цветы вытекающей крови из порезов артистичными линиями легли как тени на алебастровую кожу, омуты застекленной печали как зеркала отражали непередаваемый ужас, в ее остывших от слез глазницах..."когда ты умрешь, ты будешь самой красивой из всех, я обещаю"

Впервые за восемь лет она снова увидела его глаза. Восемь лет... По дюйму лезвий за каждый год мучений, по лезвию на каждую судьбу. Его рука снова исчезла в темноте, и снова раздался звонкий щелчок. На этот раз он принадлежал блестящей "zippo".  Зажигалка блеснула в темноте, и она смогла различит гравировку на ней:  Пускай она служит тебе не чаще чем идут ливни. Stup smoke! A luw ya!" Слезы начали течт из ее глаз, и она улыбнулась: "Ты... Ты обещал бросить курить..."

Многое изменилось,- все тот же голос, может чуть более хриплый, кольцо дыма опутало липкой сетью лицо девушки, пару мгновений проведя в воздухе..."на колени"- негромко но ровно, без эмоций, как солдатам в строю. "а ведь все могло быть иначе, совсем иначе", думала она не отрываясь глядя в эти бездонные глаза..."я сказал на колени, тварь"  Схватив ее за волосы руками он резко дернул вниз.

Она упала на колени, и пальцы ее правой руки погрузились в холодную землю.  Тот же сухой голос. "Выпрямись". Без раздумий она подчинилась.  *удар тяжелым ботинком в грудную клетку* Спина чувствует холодную почву. Вкус крови во рту. "Каково оно, лежать изрезанным в дерьме? Может теперь ты понимаешь?" Раздвинув ноги он сделал два шага вперед после упал на колени, сев на ее грудь. Кончики лезвий воткнулись в землю по бокам от ее горла. Он дышал ей прямо в лицо. "Как оно, а?"
Он выгнул шею и прикоснулся своими губами к ее.  Лезвия начали сходятся вместе, разрезая кожу на шее.  Он отодвинул голову немного назад, и пала его горячих слез которые каким то чудом за все эти годы смогли пробиться наружу, упали на ее лицо. "Я брошу курить... Я сегодня брошу курить..." Лезвия перерезали артерии на шее. Она уже не чувствовала боли. Я понимала, что эту смерть она заслужила.  Она знала, что через пару секунд от недостатка кислорода в мозгу потеряет сознание, и тогда она больше не проснется. Она набрала немного воздуха в легкие, и собрала все свои силы чтобы поднять веки, и посмотреть не него в последний раз. И она увидела там то, что и ожидала, и не капли этому не удивилась. Она снова увидела в нем того мальчика, который кидал ее в фонтан, и валил на траву, постоянно что то творил, а потом попадал в неприятности, из которых так же выкручивался, а потом они смеялись над этим, а по ночам обнимал, прижавшись губами к ее плечу, который ехал через весь город, чтобы увидеть ее хотя бы на 15 минут.. И который так любил держать ее руку в своей. Она в последий раз приоткрыла губы:
"Прости меня... За все..."
"Не смогу.. Спи, я так люблю, когда ты спишь. Во сне ты такая красивая...."

Летний вечер.Горная дорога на берегу моря. Перед тобой старенький кабриолет с открытым верхом. И солнышко уже садится за горизонт. Слышно как волны плещутся о скалы в паре десятков метров под тобой.

Может все было зря? Для тебя это уже не важно.

Возьми камень потяжелее, укажи ему его место на педали газа, прикажи ему врости в нее! Разгонись до шестидесяти и подкури сигарету. Нет, не кури - просто перекинь руку через дверцу, и сквось шум мотора пытайся разлечить ее треск. Когда разгонмшся до сотни, посмотри на море. На кроваво красное солнышко, которое тонет в его пучине. Не обращай внимание на ветер, который трепет твои волосы! Пойми, что это твой последний закат, и влюбись в него всей душой! И как только бездна укратит энэргию светила, все для тебя сожмется в одну точку. Вся жизнь станет одной точкой, несушейся по прибрежным скалам быстрее сотни киллометров в час. Назови эту точку ЗДЕСЬИСЕЙЧАС. И тогда все твои эмоции, о которых ты не мог поведать никому в душных стенах помешений, и под небом, которое так любил превратятся в резкий поворот руля в сторону заката, как будто в секундном лживом порыве хоть на миг вернуть его, поменяв на все, что у тебя есть.

И если бы кто то смог открыть свои глаза настолько, чтобы заглянуть в его, он бы увидел, что в них нет ни капли любви к нему. Лишь сухое равнодушие, прикрытое масками эмоций.  Он бы понял, что слезы, которые иногда проступали там, и которые пытался скрыть хозяин глаз, были скорее похожи на холодеющую слюну между клыков. Иногда эти глаза смеялись, иногда злились, но на самом деле за ними ничего не было кроме их прошлого. Обычная пустота, прекрытая неплохими масками. Эмоции за ними когда то убили, оставив хозяину глаз только те, которые он мог натянуть сверху,  чтобы сделать вид, что еще жив.