Салли медленно опустила голову и замолчала; по бархату ее кожи проложили свой путь две изумрудные капли. Зачем? Она отказывалась понимать. Глаза неестественно большие и влажные. Губы изможденно скривились в гримасе сожаления и сочувствия к самой себе, ярко-огненному шару, дутым сизым облакам, коричневой пыльной земле. Цветы мертвые медленной смертью источали благоухание склепа. Камень, такой холодный и неподвижный, таинственно и загадочно молчал, разделяя ее и его навсегда. А может, на доли секунд, время, не поддающееся счету. Ветер утих, наигравшись с ее легкой одеждой. Звуки флейты кружили листву ее настроения. Салли бережно вдувала в сопло инструмента свою боль. Сердце еще каким-то чудом билось в этой юной и светлой груди. Солнце, огромное черное солнце, осветив лес чернотой уходящего тепла, уходило. Так трагично и грубо чернели его лучи в желтизне неба, обширного неба. Зачем? Зачем? Флейта имитировала плачь африканских фламингоноидных; жалящие звуки, словно дымка хороших сигар, оседали на мебели природы, ручные африканские фламинго трусливо прогуливались по газону. Салли окончила пьесу, прислонилась к камню спиной, чувствуя тканями тела глубокие буквы смерти: «7 ИЮЛЯ 2003 ГОДА  УМЕР ПИСАТЕЛЬ М.АЛЕШИН». Склеп и холод не страшили и не мучили. Ее душу окружили сумерки, красные тени растений удушающе тянулись к ее живому взору. Мир бездною раскрылся и прильнул к ее животу, ее губам, высасывая последние капли жизни. Мгновения разделяли ее и его...