Все. Больше никаких людей на сегодня. Улица с толпой хаотично толкающихся бестолковых тел растворится в небытии, как только я закрою за собой тяжелую дверь подъезда. Большой город прекратит для меня свое существование, останутся только метафорические туманные горы, куда я, профессиональная птица Феникс, приползу умирать (в который раз?), волоча по земле бессильные крылья.

...Но все это будет потом, а сейчас - бесконечное утреннее метро... И единственный просвет в этой подземной безнадежности - мимолетный Измайловский парк за грязным исцарапанным стеклом (кто-то тоже рвался на волю?). И дикая мечта: чтобы несли меня в открытом гробу по этому заснеженному парку, в чинной, подобающей случаю тишине, а я бы, более не ощущая ставшего чужим тела, смотрела на серое монотонное небо, без чувств, без дум, без радости и сожаления...

Все равно я воскресну в понедельник.