Другая любовь Чайковского
Родионов Виталий Константинович
1. Детство

Дед Петра Ильича Чайковского по материнской линии был французом, как и отец Фредерика Шопена. Вероятно, эта иноземная примесь в крови обоих гениальных композиторов и определила стиль их музыки, которая отличалась изяществом и красотой.

Болезнь спинного мозга, нервные припадки, психическую неуравновешенность и постоянную меланхолию Чайковский унаследовал от дедушки Ассиера, француза по происхождению. Не в этом ли секрет некоторых характерных черт музыки знаменитого русского композитора?

Отец Чайковского отличался чрезмерной сентиментальностью, которая заставляла его по всяким пустякам ронять слезы умиления. Эту черту характера унаследовал сын – будущий великий композитор.

Нина Берберова в книге о Чайковском упоминает, что будущий композитор в возрасте 6-7 лет носил «клетчатые платьица с юбкой в складку». Вероятно, родители, зная нежный, чувствительный, сентиментальный характер ребенка, одевали его как девочку. Как знать, не эти ли наклонности детства предопределили гомосексуальную ориентацию русского гения?

В 9-10 лет по складу характера Чайковский был скорее девочкой, нежели мальчиком. Сцена его прощания с матерью, когда та оставляла сына в Санкт-Петербурге в училище Правоведения, а сама уезжала к мужу на Урал, поражает чрезмерной эмоциональностью. Рыдающего ребенка с трудом оторвали от матери, он бился в руках дальнего родственника Кайзера, заходясь в крике и плаче, и рвался вслед уезжающему тарантасу.

Чайковский всю жизнь отличался повышенной чувствительностью, а в детстве эта черта характера проявлялась почти ежедневно и зачастую комично. Маленький Петя объяснялся в любви с гувернанткой Фанни, рыдая, признавался в нежной привязанности к отцу, а мать вообще боготворил. Он мог проливать слезы над книжкой о Жанне д’Арк и над бездомным котенком: восторг и жалость переполняли его душу.

В Чайковском очень рано проявились художественные наклонности. Еще ребенком он отличался привязчивостью и добротой. Он ронял слезы умиления и восторга, познавая красоту Божьего мира.

Учиться игре на рояле Чайковский начал в возрасте 5-6 лет. Музыка поглощала его полностью. Да и могло ли быть иначе с чувствительным малышом, только недавно узнавшем творения Моцарта, Россини, Доницетти, Беллини – бессмертных кумиров оперного искусства?

Чайковский впервые услышал музыку Моцарта в возрасте 5 лет, и она вызвала в мальчике слезы счастья. Чуть позже он познакомился с отрывками из опер Россини, Доницетти, Беллини, этих мелодичнейших композиторов итальянской школы. Звуки механического устройства, оркестрины, порождали в нем «святой восторг».

Первое посещение оперы и балета повергло 8-летнего Чайковского в состояние эйфории. Он испытал подлинное потрясение при звуках симфонического оркестра, так что на несколько дней лишился покоя и бредил, вспоминая свои впечатления.

Как-то в доме Чайковских заезжий офицер, поляк по происхождению, вдохновенно исполнил на рояле несколько мазурок Шопена. Мальчик Петя, будущий великий композитор, испытал подлинное блаженство и восторг, его проняла внутренняя дрожь. Знакомство с музыкальными шедеврами в детском возрасте в значительной мере предопределило его судьбу.

2. Училище Правоведения

Когда маленького Петю Чайковского отдали в приготовительный класс училища Правоведения, он постоянно тосковал по родителям и отчему дому. Остаться одному без материнской ласки было невыносимо, поэтому он стал искать дружеского участия и ласки у товарища по учебе, Леши Апухтина. Их дружба вскоре переросла в нежные чувства.

В училище Правоведения Чайковский подружился со своим ровесником Лешей Апухтиным. Будущий композитор – добродушный, меланхоличный, слезливый мальчик – не мог не подпасть под влияние язвительного, демонического юного поэта, который казался старше своих лет и знал много такого, о чем Петя не догадывался. Они сидели за одной партой, а их кровати в дортуаре располагались рядом, так что можно было шептаться до полуночи. Нина Берберова отмечает, что Апухтин с Чайковским «любили друг друга, один – оттенком покровительства и власти, другой – с завистливой тревогой».

Юного Чайковского совратил его 13-летний приятель Апухтин, который, в свою очередь, был приобщен к гомосексуализму классным наставником Шильдером-Шульднером. Прослеживая эту цепочку интимных связей, мы выходим, в конце концов, на директора училища Правоведения, которым в ту пору был Великий князь Константин Константинович. Как видим, это элитное учебное заведение с вершины до основания отдавало дань содомскому греху.

3. Консерватория

После окончания училища Правоведения Чайковский вместе с Апухтиным погрузились в водоворот петербургской светской жизни. Не было недостатка ни в развлечениях, ни в числе юных поклонниц. Однако будущий композитор с прохладцей относился к многочисленным барышням, в среде которых вращался. Как пишет Нина Берберова, уже к 20 годам «он почувствовал полное, окончательное, непреоборимое равнодушие к женщинам». Гомосексуальная ориентация трансформировалась в осознанное влечение к мужчинам.

После поэта Алексея Апухтина, товарища по учебе, следующим возлюбленным Чайковского стал неаполитанец Пиччиоли, учитель пения и ревностный поклонник Верди, Россини и прочих «великих мелодистов Италии». Таким образом, «голубая» ориентация композитора, сложившаяся еще в училище Правоведения, решительно утвердилась.

Во время учебы в консерватории Чайковский нередко плакал от восторга, слушая ораторию Шумана «Рай и Пери» или произведения кумира своего детства Моцарта. Ему приходилось скрывать слезы, потому что сокурсники частенько дразнили его «институткой». И в чем-то они были правы: Петр Ильич действительно был женственен как внешне, так и внутренне.

4. Эротические вожделения

В общении Чайковский был мягок, деликатен, даже застенчив, однако по отношению к самому себе он был требователен и тверд, как гранит. Это приходится на тот период его жизни, когда он приехал из Петербурга преподавать в Московской консерватории. Он уже поверил в свое призвание и поставил перед собой высокую цель. Женственность характера дополнялась мужественностью, ибо жажда творчества сделала его волевым человеком.

В канун глубокого душевного кризиса на горизонте Чайковского появился талантливый ученик Сережа Танеев – духовно чистый, целомудренный юноша с женскими чертами лица. Вскоре они подружились. Зная о гомосексуальных наклонностях Петра Ильича, трудно допустить, что их взаимная привязанность была исключительно платонической.

Чайковский посвятил свою фантазию «Франческо да Римини» юному, целомудренному ученику Сереже Танееву. Неизбежно встает вопрос: а не была ли эта «дружба» похожа на ту, которая связывала Петра Ильича с Володей Шиловским? Не «голубой» ли оттенок у подобной привязанности?

Когда Чайковский впервые снял свою собственную отдельную квартиру, он тут же обзавелся «сердечным другом», им стал его бывший ученик Володя Шиловский, болезненный и музыкально одаренный юноша. Влюбленные часто уезжали из столицы, подальше с глаз долой от московской публики, жившей пересудами и сплетнями. Композитор, оказывая внимание и помощь младшим братьям, нередко обделял их, стараясь потрафить прихотям капризного, изнеженного, щегольски одетого любимца Володи.

В период работы над оперой «Пиковая дама» Чайковский жил в Италии. И кого он стал разыскивать в первый же день по приезде? Не светских знакомых, а полюбившегося ему уличного певца Фердинандо и акробата Мариани! Композитор не раз говорил, что писать музыку надо «на манер сапожников, а не на манер бар, каковым был у нас Глинка». В обоих случаях, в творческом труде и любви, обнаруживается несомненный демократизм русского гения.

В дневниках, предназначенных исключительно для собственного чтения, Чайковский вспоминал о тайных связях с мужчинами, о которых никто не догадывался. «Перед отходом ко сну много и долго думал об Эдуарде. Много плакал. Неужели его теперь вовсе нет?.. Не верю». На следующий день – еще одно имя: «Думал и вспоминал об Заке. Как изумительно живо помню я его: звук голоса, движения, но особенно необычайно чудное выражение лица его… Я не могу себе представить, чтобы его вовсе не было теперь». Призраки былых увлечений бередили душу композитора, властно вторгались в покойную тишину рабочего кабинета.

Чайковский не брезговал знакомствами с простонародьем. Он был очень сильно привязан к своему слуге Алеше, общался с молодым извозчиком Ваней, банщиком Тимошей, с лакеем Кондратьевым, клинским мальчиком Егорушкой, просвирником Сашей. Разумеется, гомосексуальные наклонности композитора придавали этим привязанностям специфический оттенок, однако нельзя не признать несомненной простоты характера Петра Ильича.

Живя в Клину, Чайковский частенько приходил к школе, где щедро одаривал деревенских мальчишек медяками и конфетами. Дети, не подозревая ничего дурного, считали его добрым барином. Особенное удовольствие доставляли композитору встречи с ненаглядным Егорушкой, за что вечерами совестливый развратник просил у Бога прощения.

5. Женщины

Отец Чайковского, его добрый гений, учил сына уважать и боготворить женщину, словно святую. Когда у Петра Ильича наметился роман со знаменитой итальянской певицей Дезире Арто и было объявлено об их помолвке, глава семьи остался доволен, хотя и предвидел некоторые материальные затруднения. Увы, ободряющие напутствия отца остались невостребованными. Намечавшаяся свадьба, которая могла отторгнуть композитора от гомосексуальных наклонностей, расстроилась, и неудача лишь усугубила его отчаянное положение.

Судьбу не обвести вокруг пальца. Чайковский женился исключительно ради того, чтобы пресечь слухи о своей гомосексуальности, а в результате получил ненавистную супругу. Обманув людей, Петр Ильич обманулся сам, поставил себя в столь невыносимое положение, что не раз подумывал о самоубийстве или о том, как было бы хорошо задушить ту, которую сделал женой.

Когда Чайковский женился на 28-летней Антонине Ивановне Милюковой, она глубоко оскорбилась его отказом провести с ней первую брачную ночь. Аморальность поступка великого композитора вполне очевидна.

В те редкие дни, когда супруга Чайковского Антонина Ивановна заходила проведать мужа, он в раздражении гнал ее прочь, замахиваясь, чем попало. Будучи в хорошем расположении духа, Петр Ильич давал ей 5-10 рублей, словно откупался от надоедливых визитов. Уж лучше писать сотни писем миллионщице фон Мекк, чем общаться с нищей супругой!

Странной и глубокой была любовь Надежды Филаретовны фон Мекк к Чайковскому, с которой он ни разу не встречался. Меценатша и друг композитора была старше его, имела одиннадцать детей. Ее ум, пылкость и благородные порывы совсем не легко увидеть в худой высокой даме, успевшей стать бабушкой, а что, в свою очередь, привлекало в ней Петра Ильича? Добрая, прекрасная душа без всяких признаков пола. И, конечно же, нельзя сбрасывать со счетов материальную помощь, исчислявшуюся тысячами и десятками тысяч рублей.

Привязанность баронессы фон Мекк к Чайковскому была духовной, бескорыстной и несколько экзальтированной. Она испытывала блаженство при мысли о том, что создает благополучие великому композитору. Ее согревало предчувствие, что дружба-любовь, связавшая судьбы двух разных существ, будет венком высшей духовности, который она преподнесет человечеству.

Тот факт, что Чайковский никогда не отказывался от денег Надежды Филаретовны фон Мекк, «лучшего друга», как он ее называл, свидетельствует о его ущемленной мужской гордости. Вряд ли композитор бедствовал: авторских гонораров вполне хватало на жизнь. Этот ежегодный пенсион в 18 тысяч рублей, назначенный баронессой, очень смахивает на подарки, которые, не гнушаясь, принимает далеко не бедная содержанка.

Когда Надежда фон Мекк позволила Чайковскому воспользоваться ее роскошным 52-комнатным домом в центре Москвы, он отклонил столь заманчивое предложение. Бросить нанятую им квартиру и любимого Алешу, чтобы остаться в плену у женщины – нет, на такой шаг он не отважился. Пусть даже благодетельница была его «лучшим другом», как он ее называл!

Баронесса фон Мекк щедро заплатила дирижеру Эдуарду Колонну, который исполнил Четвертую симфонию Чайковского в Париже. С той поры началась заграничная слава русского композитора. Как видим, в признании заслуг Петра Ильича есть немалая доля усилий его верного друга и покровительницы.

Как только Чайковский добился европейской славы, материального достатка и обзавелся собственным домом, он заметно охладел к Надежде фон Мекк. Их «духовная близость» стала постепенно увядать. Не свидетельствует ли это о том, что композитор вовсе не бескорыстно поддерживал переписку с горячей почитательницей его таланта, охотно принимая взамен денежную помощь от щедрой меценатки?

6. «Моцартиана»

У Чайковского был постоянный сексуальный партнер – его слуга Алеша Софронов, у брата Модеста – глухонемой мальчик Коля Конради. Эти две неразлучные парочки совместно путешествовали по Италии и Швейцарии после неудачной попытки самоубийства композитора в 1877 году. Идиллические пейзажи и любовь вернули ему душевный покой.

О том, какую сильную привязанность имел Чайковский к своему молодому слуге Алеше, можно судить по его строчкам из письма: «…Как я тоскую и страдаю оттого, что тебя нет». С такими словами обращаются только к любимому человеку.

Вечером того дня, когда Чайковский должен был разлучиться со своим верным слугой и любовником Алешей, которого призвали в армию, с композитором приключился один из самых сильных припадков с обмороком, криками, конвульсиями. Петр Ильич совершенно не представлял себе, как и зачем он будет жить в одиночестве.

Как только любимый слуга Чайковского Алексей Софронов в 1888 году женился, клинские уединения стали нестерпимыми для композитора. Оно и понятно: без тех сексуальных утех, которым они предавались, жизнь казалась ему пресной.

В Каменке, где проживала сестра Чайковского, его пленил на всю жизнь баловень семьи, 7-летний племянник Володя, которого ласково звали Бэби. Позже он стал возлюбленным композитора, а через тринадцать лет после его смерти покончил с собой. Какой-то злой Рок преследовал людей, близких к Петру Ильичу!

И в детстве, и в юности Владимир Давыдов увлекал, восхищал и вдохновлял его родного дядю, Петра Ильича Чайковского. Пожалуй, только верный слуга Алексей Софронов, которого связывали с композитором интимные отношения, понимал, какого рода было это обожание.

Привязанность Чайковского к своему племяннику Бобу Давыдову была исключительно сильной. Из переписки явствует, что композитор испытывал настоящую любовь к нему. «Больше всего я думал, конечно, о тебе и так жаждал увидеть тебя, услышать твой голос, и это казалось мне таким невероятным счастьем, что кажется отдал бы десять лет жизни…, чтобы хоть на секунду ты появился. Боб! Я обожаю тебя». Именно Владимир Давыдов и находился в числе близких людей у постели умирающего Петра Ильича в трагический день кончины.

Чайковский в 1887 году создал Четвертую сюиту для оркестра, названную им «Моцартианой». Примерно в то же время сложился кружок геев, состоявший из четырех человек (сам композитор, его брат Модест, племянник Боб Давыдов и молодой князь Аргутинский). Это сообщество они не без юмора тоже окрестили «четвертой сюитой», в чем была доля истины. Пожалуй, еще никогда, с момента окончания училища Правоведения, композитор не чувствовал себя так свободно, приподнято, радостно среди родных и любимых людей мужского пола, будто он погружался в мир музыки и гармонии.

Группу гомосексуалистов, сплотившихся вокруг Чайковского, в узком кругу иронически именовали «четвертой сюитой». Они сняли в Санкт-Петербурге квартиру, где накануне премьеры роковой Шестой симфонии поселился Петр Ильич. Именно здесь он выпил стакан сырой воды, после чего заболел и умер. Забавное сопоставление: ведь гомосексуалисты в лице Дантеса, барона Геккерена и князя Долгорукого привели к могиле другого русского гения, Пушкина!

7. Кончина

В компании молодых «геев», не желая есть, Чайковский взялся за графин и отпил несколько глотков воды. Всполошенные сотрапезники схватили его за руку: дескать, вода сырая, а в столице эпидемия холеры! Вскоре композитор заболел и умер. Как бы то ни было, обстоятельства его кончины порождают массу вопросов. Во-первых, почему пресловутый графин с холерными вибрионами оказался в столовой? Что это, опрометчивость или злой умысел? Во-вторых, знал ли Боб Давыдов, любимый племянник Петра Ильича, о завещании своего дяди, согласно которому он наследует авторские права на все музыкальные сочинения? Не ускорил ли «Бобушка» (или же брат Модест) смерть прославленного родственника? Не угрызения ли совести привели Владимира Давыдова к самоубийству несколько лет спустя?

Чайковский, всю жизнь сторонившийся женщин, даже на смертном одре бы в окружении мужчин. У его постели в роковую минуту стояли братья Модест и Николай, а также любимец композитора, его ненаглядный племянник и наследник Боб Давыдов. Случайно ли это?

В предсмертном бреду Чайковский неоднократно бормотал: «Надежда Филаретовна… Надежда Филаретовна…» Вспоминая о былой дружбе с баронессой фон Мекк, он не находил себе места, совесть композитора была неспокойной. Ведь именно он первый, добившись всемирной славы, охладел к меценатке и покровительнице, своему доброму ангелу.

Умирая, Чайковский завещал племяннику Бобу авторские права на все свои сочинения, любимому слуге Алексею Софронову – обстановку клинского дома. Один получил царский подарок, второй – не слишком роскошную житейскую утварь. Интимные отношения, которые связывали композитора с тем и другим, очевидно, были различны, коль так не сопоставимы их доли наследства!

Влюбленный Эйнштейн
/ Общество


В 1998 году на торги в "Сотби" были выставлены именные часы Альберта Эйнштейна, его рисунок, несколько уникальных фотографий и письма, свидетельствующие о весьма нежных отношениях между великим физиком и женой известного русского скульптора Маргаритой Коненковой. Консультант "Сотби" Паул Нидхэм, которому полагалось оценить коллекцию, увлекся и заявил о себе как о первооткрывателе ранее неизвестной страницы "донжуанского списка" создателя теории относительности. Он же взял на себя смелость прокомментировать вытекающее из писем предположение о том, что по просьбе своей возлюбленной "дедушка атомной бомбы" мог оказать определенные услуги советской разведке, которую в 40-е годы очень интересовали достижения американской ядерной физики.

Комментарий получился не слишком убедительным. По крайней мере заявления российских спецслужб, которые доказывали, что Альберт Эйнштейн "не представлял никакого интереса для советской разведки", выглядели аргументированнее. Но только на первый взгляд. Действительно, к атомному проекту Эйнштейн не привлекался, но имел полную информацию о ходе создания американской атомной бомбы. Достаточно напомнить, что именно его письмо убедило президента Рузвельта заняться ядерными разработками. Примечательно, что до сих пор не рассекречены и оперативные дела пребывания за границей Сергея и Маргариты Коненковых (по сведениям некоторых источников, дела N137993 и N137994). Немаловажной представляется и такая деталь: материалы об отъезде супругов Коненковых из Америки были на контроле у сотрудника нью-йоркской резидентуры Анатолия Аяцкова, который за вклад в решение советской атомной проблемы посмертно удостоен звания Героя России.

Большинство документов, которые использованы в этой публикации, приводятся впервые. Но это далеко не полный комплект исследовательских материалов. Находки последнего времени открыли совершенно неожиданные сюжетные ходы...

Сонет за подписью "А.Е."

Из СССР Коненковы выехали в 1923 году для участия в выставке русского и советского искусства в Нью-Йорке. Предполагалось, что на несколько месяцев, но сложилось иначе: возвращение состоялось только через двадцать с лишним лет. Причем обстоятельства этого возвращения были весьма необычными. По распоряжению Сталина под работы Сергея Коненкова был зафрахтован пароход, а в Москве ему почти сразу выделили громадную мастерскую на улице Горького. Таких благ не получил никто из реэмигрантов, и на Коненковых посыпались упреки за то, что они, прожившие самые трудные для страны военные годы за границей, незаслуженно получили от власти слишком много. Как свидетельство той давней склоки в столичной среде сохранилась копия письма Маргариты Коненковой, адресованного Лаврентию Берия с просьбой оградить семью от необоснованных нападок с учетом "ее заслуг и заслуг С. Т. Коненкова перед Родиной".

Особые государственные заслуги Маргариты Коненковой тогда еще не были известны. Поэтому показалось странным, почему к власти апеллирует именно она, а не сам же Сергей Коненков - скульптор с мировым именем, действительный член Российской Императорской Академии Художеств и Академии художеств СССР, еще до революции названный "русским Роденом". После выяснилось, что скорее всего Коненков даже не подозревал о переписке свой супруги с весьма специфической организацией. Не обращая внимания на пересуды, которые так и не утихли, он дожил до девяноста семи лет и умер от воспаления легких 9 октября 1971 года.

Маргарита Коненкова пережила своего мужа на девять лет. Уже после ее смерти среди газетных вырезок обнаружились несколько забавных рисунков, выполненных "вечным пером", испещренные формулами листы и сонет на немецком языке, подписанный инициалами "А. Е.". Не узнать характерный почерк Альберта Эйнштейна было просто невозможно. Листы с математическими выкладками атрибутировали достаточно легко - один из вариантов теории относительности. Но поскольку прочитать сонет никто не смог, находки скопом были переданы на хранение в архив Академии наук СССР.

Годы спустя проблемы с переводом сонета испытали и "настоящие" немцы - "язык Эйнштейна не совсем немецкий". Только в 1993 году удалось до конца прочитать это удивительное признание в стихотворной форме. После некоторой поэтической обработки оно оказалось еще изящнее.

Две недели томил тебя
И ты написала, что недовольна мной

Но пойми - меня также мучили другие

Бесконечными рассказами о себе

Тебе не вырваться из семейного круга

Это наше общее несчастье

Сквозь небо неотвратимо

И правдиво проглядывает наше будущее

Голова гудит, как улей

Обессилили сердце и руки.

Приезжай ко мне в Принстон

Тебя ожидают покой и отдых

Мы будем читать Толстого,

А когда тебе надоест, ты поднимешь

На меня глаза, полные нежности,

И я увижу в них отблеск Бога

Ты говоришь, что любишь меня,

Но это не так.

Я зову на помощь Амура,

Чтобы уговорил тебя быть ко мне милосердной.

А.Е. Рождество. 1943 г.

Перевод не оставил сомнений: отношения Маргариты Коненковой и Альберта Эйнштейна были значительно теснее дружеских.

...И Роберт Оппенгеймер

Еще один сюрприз преподнес музейный фотоархив, где отыскался снимок, на котором Маргарита Коненкова изображена вместе с Альбертом Эйнштейном, его женой Эльзой, дочерью Маргот и улыбчивым неизвестным. Один из иностранцев, побывавших в музее Коненкова, без труда опознал в неизвестном Роберта Оппенгеймера. Выходило, что с "отцом американской атомной бомбы" Маргарита Коненкова была знакома по крайней мере с 1936 года.

Вряд ли этот факт был неизвестен советской разведке. Но тогда ни СВР, ни ГРУ никак не отреагировали на данное предположение. Неожиданное подтверждение тогда еще только гипотезы пришло от бывшего начальника Четвертого (диверсионно-разведывательного) управления НКВД-НКГБ генерал-лейтенанта Павла Судоплатова. В книге "Разведка и Кремль" он писал: "Жена известного скульптора Коненкова, наш проверенный агент, действовавшая под руководством Лизы Зарубиной (жена Василия Зарубина, резидента НКВД в США. - "Итоги"), сблизилась с крупнейшими физиками Оппенгеймером и Эйнштейном в Принстоне. Она сумела очаровать ближайшее окружение Оппенгеймера. После того как Оппенгеймер прервал связи с американской компартией, Коненкова под руководством Лизы Зарубиной и сотрудника нашей резидентуры в Нью-Йорке Пастельняка (Лука) постоянно влияла на Оппенгеймера и еще ранее уговорила его взять на работу специалистов, известных своими левыми убеждениями, на разработку которых уже были нацелены наши нелегалы и агентура..."

И следующая цитата из книги Павла Судоплатова: "Существенной была роль Михоэлса и Фефера также и в разведывательной операции по выходу на близкие к Эйнштейну круги ученых-специалистов, занятых разработкой в то время никому не известного "сверхоружия". Эти люди встречались с близкими к семье Эйнштейна русскими эмигрантами супругами Коненковыми, и через них, правда, в устной форме, к нам поступала важная информация о перспективах нового "сверхоружия", обсуждавшихся в Принстоне при участии Ферми и Оппенгеймера. Координацией всей этой работы по линии нашей разведки в США занимались, кроме Зарубиных, Хейфец и Пастельняк".

Но и после этого СВР продолжала утверждать, что Маргарита Коненкова и Альберт Эйнштейн "просто любили друг друга" - дескать, великий физик, известный жизнелюб, не смог пройти мимо очаровательной женщины.

"Народный художник"

Это советская критика нивелировала Сергея Коненкова до титула народного художника, "работающего в национальных традициях". До революции он был чуть ли не самым популярным скульптором, и приобрести его работы могли только очень состоятельные люди. Например, скрипач Анатолий Микули, чтобы купить портрет Баха, продал своего "Гварнери". Еще один шедевр - портрет Паганини, который публика видела на выставке 1908 года, - купил для своего особняка миллионер Рябушинский и спрятал перед эмиграцией так, что его до сих пор не могут найти. Наиболее впечатлительные персоны объясняют неудачу поисков проделками дьявола - дескать, лукавый пожелал иметь при себе не только лучшего скрипача всех времен, но и лучшее его изображение.

Кстати, церковь Коненкова никогда не жаловала, хотя из-под его резца выходили изумительные изображения Христа. Многие были уверены, что талант Коненкова и Паганини сродни. Особенно когда видели Коненкова, играющего на скрипке перед мраморным маэстро. Да и образ жизни Коненкова не внушал доверия благочинной публике.

Он мог собрать на паперти слепцов и, аккомпанируя на лире, распевать с ними нечто богоугодное. В 1905 году закупил браунингов и возглавил рабочую дружину, которая обороняла баррикаду у ресторана "Прага". Подступы к своей мастерской на Пресне засеял рожью вперемежку с васильками. Но еще больше поражали гости, которые стали появляться в экзотическом сооружении. Порой в один вечер у Коненкова собиралась богема обеих российских столиц. Здесь пил спирт и пел несравненный Федор Шаляпин, танцевала Айседора Дункан, а Сергей Есенин и вовсе считал мастерскую на Пресне своим вторым домом.

Первая жена Коненкова Татьяна Коняева, с которой он познакомился на баррикадах, устав от богемной жизни, ушла. Но одиночество продолжалось недолго. Как-то приятель Коненкова, молодой скульптор Петр Бромирский, показал ему фотографию своей невесты - двадцатилетней Маргариты Воронцовой...

Маргарита

Почитатели творчества Сергея Коненкова заметили, что с 1916 года его обнаженные скульптуры разительно преобразились. Когда моделью скульптора была дочь кочегара и фабричной работницы Татьяна Коняева, женские образы из-под резца выходили крепкие телом - объемные запястья, прочные щиколотки. И вдруг - полная перемена пластики. Критика заговорила об очередной эстетической революции в творчестве Коненкова. Но все было значительно проще: сорокадвухлетний маститый скульптор, как мальчишка, влюбился в молоденькую провинциальную дворяночку. "Девушка на фотографии была так прекрасна, что показалась мне творением какого-то неведомого художника. Особенно прекрасен был поворот головы. И руки - необыкновенно красивые руки, с тонкими изящными пальцами были у девушки на фотокарточке. Таких рук я не видел никогда!" - вспоминал он позже.

Маргарита Воронцова, дочь присяжного поверенного из заштатного городка Сарапула, училась на юридических курсах мадам Полторацкой и проживала на Поварской в семье доктора Ивана Бунина. Повинуясь нажиму, Бромирский привел Коненкова в дом Буниных. И уже через несколько дней Маргарита впервые переступила порог мастерской на Пресне. Коненков тут же объявил: "Поедем кутить в Стрельню!" По воспоминаниям Маргариты, цыгане встретили Коненкова как родного, а ей на выбор было предложено шампанское или другое вино. Она же попросила "стаканчик молока", и среди цыган, хорошо знавших вкусы коненковской компании, возникло замешательство...

Но дело было сделано: влюбленный Коненков растрогался до слез. А друзья, опасаясь его непредсказуемых кулаков (до старости на спор гнул пятаки), промолчали, хотя были наслышаны, что Маргарите уже известен не только вкус вина. Квартируя у Буниных, большую часть времени девица Воронцова проводила в доме Шаляпиных, дружила с дочерью певца Ириной, а сын Шаляпина Борис был ее возлюбленным. Дело шло к свадьбе, когда Маргариту застали флиртующей с самим хозяином дома. Скандал закончился тем, что у нее появился очередной жених - незадачливый Бромирский.

Когда отношения Сергея Коненкова и Маргариты зашли слишком далеко, Бунины подняли панику: сетовали, что Маргарита попала в богему и называли Коненкова пьяницей. Вскоре наступили каникулы, и девицу спровадили в Сарапул к родителям. Коненков - за ней. Просил руки, но получил отказ "из-за большой разницы в возрасте". Вернулся в Москву совершенно потерянным. Разогнал компанию и принялся по памяти вырезать из дерева портрет возлюбленной. Затворничество не затянулось, поскольку вскоре объявился сам оригинал.

Последующие шесть лет были туманно названы "периодом испытания чувств". Судя по письму, сохранившемуся в шаляпинском архиве, в одно время Маргарита вдруг воспылала прежней страстью к юному Борису Шаляпину и тайком бегала на свидания. Но очень скоро она сделала выбор в пользу титула "Ваше Превосходительство", который полагался супруге действительного члена Императорской Академии Художеств. И первым делом устранила потенциальную, как она полагала, соперницу - Наталью Кончаловскую (мать Андрона Кончаловского и Никиты Михалкова), которая уж очень восторженно смотрела на своего крестного отца Сергея Коненкова.

Хроника соперничества зафиксирована в сохранившихся воспоминаниях самой Кончаловской: "И вот был выточен из дерева первый портрет Маргариты Ивановны, и с ним вошла в жизнь Сергея Тимофеевича любовь и прогнала его одиночество. Отошли в сторону мужики, мастеровые с постоянной четвертной бутылкой водки, которую я, бывало, прятала от всей честной компании, где-нибудь зарыв ее в углу в стружки. Пришла забота женских рук, прелестных ручек Маргариты, пришло время заменить косоворотку свежими воротничками рубашки и галстуком, а высокие сапоги - элегантными ботинками, и незаметно я отошла от повседневного пребывания в мастерской".

Без малого семь лет Маргарита пробыла в качестве гражданской жены Коненкова, но никто из его великих собутыльников - ни Сергей Есенин, ни Анатолий Мариенгоф, ни Федор Шаляпин, ни Всеволод Мейерхольд - даже словом не обмолвились о существовании этой женщины. Складывается впечатление, что в эти годы она как бы растворилась в Коненкове, стала его тенью.

Звездный час этой женщины наступил в Америке.

В послереволюционной России утонченность считалась признаком уходящей эпохи. В Америке наоборот - процветал изысканный арт-деко. И Маргарита не упустила момент. Ее преображение в экзальтированную американку было похоже на чудо: только появились первые доллары, московская одежда улетела в мусорный бак, на ножках засеребрилась паутинка прозрачных чулок, столь ненавистных большевистским культурологам, а ногти засверкали перламутром. Появились и дорогие украшения. Удовольствие, конечно, не из дешевых, но Маргарита отнюдь не грабила своего мужа, который стал самым популярным портретистом Америки. Благодаря вдруг прорезавшемуся таланту общения и хорошему знанию английского она обеспечивала большую часть заказов, поступавших Коненкову.

Со временем она стала не менее популярной, чем Коненков и его работы. Наталья Кончаловская, которая вместе с первым мужем, советским коммерсантом (и разведчиком), тоже приехала в Америку, отметила, что Маргарита "весьма органично восприняла светскую жизнь". В доме Коненковых стали появляться молодые люди, явно симпатизирующие хозяйке, которая из своего закутка перебралась в центр светских интриг и романов.

Этому в немалой степени способствовали последние работы Коненкова. Например, "Струя воды", "Вакханка", а после - знаменитая "Бабочка" и многие другие, для которых Маргарита позировала обнаженной. Работы прекрасные, они имели колоссальный успех. А самое главное - были узнаваемы.

Прошло десять лет с того момента, когда молоденькая Маргарита, наивно кокетничая, заказала в цыганском ресторане молоко вместо шампанского. Теперь ее флирт стал изощреннее. Мужчины просто теряли головы. Злые языки утверждают, что и Сергей Рахманинов страстно добивался расположения Маргариты. А стремительный роман с Федором Шаляпиным подтверждают очевидцы. Однажды во время приема Маргарита и Шаляпин закрылись в спальне - просто встали и на глазах у всех удалились. Это произошло настолько откровенно, что не прореагировать Коненков не мог. Он стучал в дверь, звал, ругался, потом у него потекли слезы. Когда дверь открылась, Федор Шаляпин выглядел смущенным. Маргарита нисколько. Остановилась возле рыдающего Коненкова и тихо сказала: "Гости же..."

Уже глубоким стариком, он все не мог забыть ей эпизода с Федором Шаляпиным.

- Успокойся, детка, ничего там не было, - уверяла Маргарита.

Но Коненков, большая ехидна на старости лет, продолжал ее поддразнивать:

- Ну, Маргариту я Шаляпину простил. С каким мужиком не бывает! А вот что он Врубелю влепил пощечину (был такой эпизод на одном из банкетов. - "Итоги"), этого я ему не простил...

Физик

Порог мастерской Коненкова Альберт Эйнштейн впервые переступил в 1935 году - его портрет был заказан администрацией Принстонского университета. Об этом событии Сергей Коненков пишет в мемуарах весьма скупо. Еще сдержаннее Маргарита Коненкова: "Он был удивительно скромным человеком, не любил никаких официальных собраний, в шутку говорил, что известен своими пышными волосами. Когда Сергей Тимофеевич работал над портретом Эйнштейна, тот был очень оживлен, увлеченно рассказывал о своей теории относительности. Я очень внимательно слушала, но много понять не могла. Мое внимание поощряло его, он брал лист бумаги и, стараясь объяснить свою мысль, делал для большей наглядности рисунки и схемы. Иногда объяснения меняли свой характер, приобретали шутливую форму - в такую минуту был исполнен наш совместный рисунок - портрет Эйнштейна, - и он тут же придумал ему имя: Альма, то есть Альберт и Маргарита".

Все, больше почти ни строчки. Странно, не правда ли?

30-е годы - самый неисследованный период жизни четы Коненковых в Америке. О 20-х известно практически все - выставки, грандиозный успех, дорогие заказы. И вдруг динамика исчезает: Коненков закрылся в мастерской и стал вести жизнь отшельника. Позже выяснилось, что как-то в поезде Маргарита познакомилась с неким Дмитрием Шмелевым, членом общины "Ученики Христа", которую организовал известный толкователь Библии Чарльз Тэйз Расселл. На нее встреча особого впечатления не произвела, а вот Коненков вскоре превратился в одного из активных почитателей Расселла, серьезно увлекся мистикой и теософией. Именно на религиозной почве у него чуть было не произошел конфликт с Эйнштейном. Они вместе спускались в лифте, и вдруг Коненков спросил:

- Вы верите в Бога?

- Нет, - коротко ответил физик.

- Ну и дурак...

Маргарита постеснялась перевести последнюю фразу. Но Эйнштейн все понял и при случае, когда Коненковы гостили в Принстоне, подробнее изложил свои взгляды на религию. После чего, как отмечает Сергей Коненков, их на долгие годы связали "теплые, дружеские отношения". Но если Коненков только раз съездил в Принстон, когда работал над портретом Эйнштейна, то Маргарита, что называется, зачастила. И поначалу это не казалось пикантным.

Сегодня трудно вспомнить, как возникла идея разложить снимки из архива Коненковых в хронологическом порядке. Но результат превзошел ожидания. На самом первом снимке чета Коненковых изображена вместе с четой Эйнштейнов. Потом Сергей Коненков исчезает из видового ряда, на фотографиях - только близкие Эйнштейна, причем он рядом с женой, а Маргарита в сторонке. После 1936 года, когда умерла Эльза Эйнштейн, ее место уверенно заняла Маргарита Коненкова. Примечательно, что ни в одном из западных источников прежде не упоминалось даже о том, что Коненкова и Альберт Эйнштейн были знакомы...

В 1936 году Маргарите Коненковой было уже сорок лет. Свежесть ускользала - в "Магнолии", последнем обнаженном портрете Маргариты, заметно, как "поплыли" формы. Легкокрылой порхающей "Бабочки" просто не стало, а погрузневшей "Магнолии" уже были не с руки прежние безумства. Незаметно растворились в бездушном мегаполисе и прежние многочисленные почитатели. У Маргариты, избалованной бурной светской жизнью, на тот момент остались только два постоянных пристрастия: Альберт Эйнштейн, которого она регулярно навещала, и ручные крысы, которым, по-видимому, досталось все ее нереализованное материнское тепло - не хотела иметь детей, чтобы не испортить великолепную фигуру. Сохранилась фотография - Маргарита и крысы. Не расставалась она с ними и во время поездок к Эйнштейну.

Вот одно из писем Коненковой к мужу из Принстона, датированное 31 мая 1940 года. В Европе уже вовсю полыхала Вторая мировая война.

Дорогуся!

<...> Вчера я приехала к Маргоше (приемная дочь Эйнштейна. - "Итоги") и думаю побыть здесь до субботы. Вид у Маргот ужасный. Она потеряла 3 1/2 фунта. Эйнштейн сказал мне, что доктора подозревают у нее туберкулез гланд. Это прямо ужасно! Ведь они абсолютно в панике из-за европейских событий. Ожидают, что здесь тоже будет нацизм, и Маргот собирается продать свой дом и бежать в Калифорнию. Штат Нью-Джерси и штат Нью-Йорк они считают самыми опасными в случае вспышки здесь национализма. <...> Погода тоже способствует - ужасно холодно и льет дождь. Наши мышки воюют. "Крошка" и "Snow Boll" два раза сидели в карцере, но ничего не помогает. "Серая тучка", как всегда, мечтает, сидя на крыше. <...> В среду я была у Сиппреля. Она лишь сообщила невероятную историю: жена "Собачкина" влюбилась в Узумова, и он в нее! Целую крепко. Маргарита.

P.S. Эйнштейн шлет тебе привет".

В 1941 году Маргарита Коненкова снова оказалась в центре внимания. И хотя русские эмигранты в США по-разному восприняли нападение Гитлера на СССР (например, семья авиаконструктора Игоря Сикорского откровенно симпатизировала Германии), антифашистские настроения все же преобладали. На этой волне и было создано Общество помощи России - American Society for Russian Relief Inc., в которое вошли Сергей Рахманинов, Михаил Чехов, Яша Хейфец, Ефрем Цимбалист, князья Павел Чавчавадзе и Сергей Голенищев-Кутузов, а также многие другие именитые эмигранты. Сергей Коненков был избран членом Центрального совета, но Маргарита Коненкова поднялась еще выше в табели о рангах этой весьма неоднозначной (как потом выяснилось, курировавшейся НКВД) организации: ее избрали секретарем Общества и обеспечили штатом помощников в несколько сот человек.

С этого момента она редко бывала дома и, по отзывам современников, весьма преуспела на благотворительном поприще, немало сделав для помощи воюющей родине. Ну а так как все русское в годы войны стало весьма модным, повысилась и популярность секретаря Русского общества - ее портреты довольно часто мелькали в американской прессе. Маргарита Коненкова стала вхожа в самые высокие круги, познакомилась со многими американскими влиятельными политиками и бизнесменами. В числе ее близких знакомых оказалась и первая леди Америки Элизабет Рузвельт.

Бомба

На момент встречи Альберту Эйнштейну было 56, а Маргарите Коненковой 39 лет. Чтобы иметь возможность проводить вместе летние отпуска и подолгу оставаться наедине, еще в 1939 году Альберт Эйнштейн написал Сергею Коненкову письмо, в котором поставил его в известность о якобы серьезном недуге Маргариты - к письму прилагалось заключение врача, приятеля Эйнштейна, с рекомендацией побольше проводить времени в "благодатном климате на Саранак-Лейк". Где, как известно, Альберт Эйнштейн держал свою знаменитую яхту и арендовал коттедж под номером шесть.

Оригинально просто, как и все, что выходило из-под пера гениального физика! Возможно, Коненков и не догадывался, что мировая знаменитость с детской непосредственностью водит его за нос, поэтому с легкостью отпускал Маргариту. Но в августе 1945 года он, несомненно, был в курсе, что на этот раз Маргарита Коненкова поехала к Эйнштейну с особой миссией. Причем уезжала весьма спешно, не простившись с любимыми крысами и забросив упаковку вещей, - Коненковы готовились к отъезду в СССР.

"Дорогуся!

Я очень рада была получить от тебя весточку. Ты пишешь, что Буржуа советует тебе для упаковки компанию Бодвордт. Но ведь я тебе тоже о них говорила. Я только боюсь, что эта компания очень дорогая. Если все же ты решил обратиться к ним, то, по всей вероятности, они заберут все вещи и упаковывать будут в их мастерской, где у них все приспособления. Ужасно меня удивляет и беспокоит, что консул ничего не предпринимает по поводу упаковки. Перед тем, как обратиться в Бодвордт, нужно, конечно, выяснить вопрос с консулом. Упаковка ведь будет стоить очень дорого... Всегда твоя Маргарита.

P.S. Дай крошкам в мою честь что-нибудь сладенького".

"Крошки" - это крысы, а на безымянного "консула" мы сначала просто не обратили внимания. Но вот строки из письма от 19 августа 1945 года, в котором роль "консула" несколько проясняется: "С Эйнштейном я еще не говорила о консуле. Боюсь, что он не согласится его принять, но я все-таки попробую... Только теперь чувствую, как ужасно я устала (устала на курорте! От чего?) и как мне необходим отдых".

Примечательно и совпадение дат. Месяцем раньше, 16 июля 1945 года, в штате Нью-Мексико американцы успешно провели испытания первой в мире атомной бомбы. О параметрах взрывного устройства и предполагаемой дате испытания нью-йоркская резидентура НКВД сообщила в Москву за две недели до события. В тот же день начальник внешней разведки НКВД СССР Павел Фитин поставил в известность Сталина, Молотова, Берия и Курчатова - руководителя советского атомного проекта. Поэтому 18 июля 1945 года, в день открытия Потсдамской конференции, когда президент Гарри Трумэн сообщил Сталину о создании в Соединенных Штатах нового оружия "необыкновенной разрушительной силы", советский лидер остался невозмутим. Заранее информированный английский премьер-министр Уинстон Черчилль сделал вывод: Сталин ничего не понял из сказанного. Но он очень заблуждался. Уже 18 августа 1945 года вышло Постановление Государственного Комитета Обороны СССР за N 9887-сс/оп "О специальном комитете при ГКО", согласно которому производство атомной бомбы в СССР ставилось на промышленную основу. Последним пунктом предписывалось "поручить тов. Берии принять все меры к организации закордонной разведывательной работы по получению более полной технической и экономической информации об урановой промышленности и атомных бомбах".

К этому времени советская разведка уже перетаскала в Москву многие американские атомные секреты. Но пока еще не столько, чтобы можно было запустить производство атомной бомбы в России. Поэтому в августе 1945 года были предприняты экстренные меры, подчас авантюрные, но о них будет рассказано позже.

Изрядно нервничала в тот период и Маргарита Коненкова. 21 августа 1945 года она отправляет Коненкову в Нью-Йорк весьма раздраженное послание.

"Дорогуся моя! Сейчас написала маленькое письмо Пав. П. Михайлову (консулу) с сообщением, что Эйнштейн будет рад его видеть. Я все выжидала удобную минуту (в смысле настроения!), чтобы спросить Эйнштейна об этом. Возможно, что консул будет тебе звонить, если действительно он думает приехать. Как-то ты, мой дорогой, и как мои зверьки? Меня ужасно беспокоит вопрос с упаковкой и т.д. неужели ты до сих пор ничего не слышал от консула? Прямо жуть берет. Я же вот исполнила свое обещание - переговорила о нем с Эйнштейном и сразу даю ему об этом знать. <...> Интересно, приедет ли консул. Я на его месте подождала бы до сентября и поехала бы к Эйнштейну в Принстон. Всего один час езды, а чтобы доехать сюда, нужно потратить так много времени и денег..."

И наконец, последнее письмо, отправленное 27 августа 1945 года.

"Роднуся! Что же ты мне пишешь так редко? За все время я получила от тебя только 2 письма. 21-го августа я писала тебе, что одновременно пишу и Михайлову, консулу, о том, что Эйнштейн сказал, что будет рад его здесь видеть. К моему удивлению, от Михайлова до сих пор нет ни слуха, ни духа. Мне просто неудобно перед Эйнштейном, который несколько раз меня спрашивал, "когда же приедет Ваш консул?" Ведь мог же он ответить: несколько слов, приедет он или нет. Я дала ему также телефон, по которому он мог меня вызвать, если он почему-то не хотел писать. Меня все время беспокоит вопрос об упаковке твоих скульптур. Действительно, Михайлов сказал, что ему поручено оказать всяческое содействие - но кто знает, что он подразумевает под этим "содействием". Во всяком случае мне кажется, что дальше ждать нельзя и нужно поставить им вопрос ребром - будут они упаковывать или нет. Ведь время летит, а мы все на том же месте, даже паспортов в руках нет.<...>

Крепко тебя целую. Твоя Маргарита!"

По всему выходило, что возвращение Коненковых в СССР и организация встречи некоего советского консула Пав. П. Михайлова с Альбертом Эйнштейном проводились почти синхронно. Причем главную роль в этих событиях играл не скульптор с мировой известностью, а его супруга, которая старательно подчеркивала в письмах мужу, что ее отношения с Эйнштейном исключительно дружеские. Естественно, захотелось выяснить, кто он такой - "Пав. П. Михайлов".

Из архива российского Министерства иностранных дел по телефону сообщили:

- Павел Петрович Михайлов родился в 1902 году в Кронштадте, русский, из крестьян, член ВКП(б) с 1927 года, образование высшее. С 1941 года - вице-консул, а с декабря 1945 года - исполняющий обязанности генконсула Генерального консульства СССР в Нью-Йорке.

- А дальше?

- А дальше ничего нет. Он пришел к нам в 1941 году и ушел в 1945-м.

- Куда ушел?

- Как куда! Откуда пришел - в разведку. Там и ищите вашего Михайлова. А может, и не Михайлова...

Сейчас понятно, что выяснять в спецслужбах, кто работал под псевдонимом "консул Михайлов" - предел наивности. В СВР нам сообщили, что у них в архиве нет никаких документов о "Михайлове" и порекомендовали не принимать на веру все то, что написано о Коненковой в книгах Павла Судоплатова: "После пятнадцатилетнего заключения генерал все на свете позабыл". И зачем, дескать, вообще нужны были Оппенгеймер и Эйнштейн, если сам Клаус Фукс, главный разработчик атомной бомбы, работал на нашу разведку? Изобретет что-нибудь - один экземпляр кладет на стол своему непосредственному боссу Роберту Оппенгеймеру, а другой отправляет через связных в Москву.

Наконец в СРВ допустили предположение, что ГРУ, чтобы опередить НКВД, вполне могло попытаться заполучить "нечто особенное" через Эйнштейна. У внешней разведки НКВД, по словам наших собеседников, такой необходимости не было, поскольку она получила самую полную информацию по атомной бомбе не только от Клауса Фукса, но и от "Персея" (этот источник до сих пор не раскрыт), и еще в январе 1945 года. Кроме того, утверждают в СВР, вербовка Оппенгеймера не представлялась возможной из-за его личных качеств: "Оппи был по своей природе труслив, находился под каблуком у жены, а когда его прижало Большое жюри, сдал всех своих товарищей-коммунистов".

Тем не менее с документами, которыми мы располагали, пожелал ознакомиться "один старейший сотрудник СВР". "Дэн", "Джерри" - далеко не все "служебные" имена одного из самых колоритных персонажей советской внешней разведки Героя России полковника Владимира Барковского, которому в 50-е годы удалось добыть у американцев уже секреты водородной бомбы. После встречи он согласился, что отрицать существование "консула Михайлова" бессмысленно и пообещал "еще поискать". И действительно, через несколько дней перезвонил:

- Михайлов был резидентом Главного разведывательного управления в Нью-Йорке. Мне это сказал Александр Семенович Феклисов, он его помнит. В 1945 году, после того как в Канаде сбежал сотрудник ГРУ Гузенко, Михайлова объявили персоной нон-грата и выслали из США.

Александр Феклисов - тоже из плеяды "атомных разведчиков". Он работал в Нью-Йорке с 1941 по 1946 год и, конечно же, не мог не знать вице-консула Михайлова. Но на запрос в ГРУ поступил следующий ответ: "Передайте уважаемому мэтру Барковскому, что своих людей надо помнить".

Похоже, что такой ответ не очень удивил Владимира Борисовича Барковского. Он просто сменил милость на сдержанность и настоятельно порекомендовал не углубляться "в эту тему".

Эйнштейн свидетельствует...

Так в чем же заключались "особые заслуги" Маргариты Коненковой перед Родиной, о которых она не постеснялась напомнить самому Лаврентию Берия? Ее письма мужу давали только самое общее представление. Какие-то сведения о событиях тех давних дней могли оказаться в письмах Эйнштейна, с которым Маргарита Коненкова переписывалась до 1955 года. Об их судьбе должны были знать только самые близкие люди. В конце концов удалось разыскать племянника Маргариты Коненковой, который рассказал, что перед смертью она попросила его сжечь все, что хранилось в ее заветном секретере. Не выполнить по сути дела последнюю просьбу он не смог, и в огонь полетели не только письма Эйнштейна, но и Сергея Рахманинова, Федора Шаляпина и бог весть еще кого. Разбираться было недосуг. По случайности сохранилось только несколько писем, относящихся к одному очень небольшому промежутку времени - последним месяцам пребывания Коненковых в Америке и первым месяцам после их возвращения в Москву.

Принстон 8 Х1 45

"Любимейшая Маргарита!

Я получил твою неожиданную телеграмму еще в Нью-Йорке, откуда я смог вернуться только вчера вечером. Так тяжело задание, которое несет с собой большие перемены для тебя, но я верю, что все закончится благополучно. Хотя по прошествии времени ты, возможно, будешь с горечью воспринимать свою прочную связь со страной, где родилась, оглядываясь на пройденное перед следующим важным шагом. Но в отличие от меня у тебя есть еще, возможно, несколько десятилетий для активной жизни в творчестве. У меня же все идет к тому (не только перечисление лет), что дни мои довольно скоро истекут. Я много думаю о тебе и от всего сердца желаю, чтобы ты с радостью и мужественно вступила в новую жизнь и чтобы вы оба успешно перенесли долгое путешествие. В соответствии с программой я нанес визит консулу <...> Целую. Твой А. Эйнштейн.

Более полувека спустя Альберт Эйнштейн, "дедушка атомной бомбы", лично засвидетельствовал, что встречался с советским разведчиком и даже бывал в его семье. Выполнил некое "трудное задание", которое позволило Маргарите Коненковой вернуться на родину. Вместе с тем заметно, что он не в восторге от того, чем занимался несомненно дорогой для него человек. А коль так, вывод очевиден: Альберт Эйнштейн знал, что Маргарита Коненкова связана с советской разведкой.

Их окончательное объяснение скорее всего произошло в августе 1945 года, во время последнего совместного отдыха на Саранак-Лейк. Совершенно очевидно, что Маргарита Коненкова вынуждена была пойти ва-банк и раскрыть карты. Не исключено, что сделано это было не спонтанно, а после санкции из Москвы. Судя по тревожному тону этого письма Эйнштейна, он также был в курсе, что невыполнение приказа грозит Маргарите большими неприятностями. В противном случае ничто бы не заставило первого физика мира пойти на контакт с разведкой СССР. Он сделал это ради любимой женщины. Его последней любви.

Как уже говорилось, в августе 1945 года, после успешного испытания атомной бомбы в США, Иосиф Сталин приказал в кратчайший срок наладить атомное производство в России. Для этого надо было выяснить ряд принципиальных технических моментов. Что и было поручено знаменитому отделу НКВД "С", который возглавлял Павел Судоплатов. По его заданию советские разведчики вышли на Нильса Бора, некогда симпатизировавшего СССР. Также предполагалось устроить на территории США встречу с американскими физиками-атомщиками, считавшими опасной монополию Америки на атомное оружие. Маргарита Коненкова, как теперь очевидно, была еще одним звеном в этой разведоперации.

Уезжали Коненковы из США стремительно. В нашем распоряжении оказался весьма любопытный документ на бланке Генконсульства СССР в Нью-Йорке за подписью все того же Михайлова, которым предписано всем советским учреждениям на территории США обеспечить беспрепятственный проезд Коненковых до Сиэтла, где ждал их корабль, а также из Владивостока до Москвы. Но поскольку на территории СССР нет и не могло быть никаких дипломатических учреждений, которыми можно было бы руководить из Нью-Йорка, нетрудно догадаться, каким службам давал указания "консул Михайлов".

В конце романа

Могли ли отношения Альберта Эйнштейна и Маргариты Коненковой сложиться иначе? Наверное. По крайней мере Эйнштейн, о чем свидетельствуют его письма, до конца дней хранил в неприкосновенности тот маленький мир в своем доме, в котором он был с ней счастлив.

В конце концов Сергей Коненков узнал, что его жену и автора теории относительности связывали не только дружеские отношения. Как они объяснились, неизвестно. Но есть свидетельства, что весьма бурно. Да и жили после по-разному. Коненков - в творчестве. Маргарита - в четырех стенах. Не скрывала, что советский быт ей не по нутру. Поначалу пыталась как-то приспособиться, даже записалась на курсы политпросвещения. Но вскоре оставила это занятие. Полностью сосредоточилась на домашнем хозяйстве и на расчетах с заказчиками.

При жизни Коненкова материальные проблемы ее не касались. Но когда в день смерти скульптора к ней пришли с утешениями, то застали нервно мечущейся по комнате:

- Оставьте свои сочувствия! Что вы здесь ходите?! Или не понимаете, что я теперь нищая!

Эта неординарная женщина, по-своему, по-женски талантливая, была отмечена любовью многих великих мужчин. Любила ли она кого-нибудь по-настоящему? Или ее чувства санкционировали в НКВД? Нет ответа.

Только время сможет расставить все по своим местам. Единственное, что уже сейчас изумляет - торопливая позиция нашей политизированной общественности. Маргариту Коненкову называют исключительно "шпионкой" или "завербованным агентом". Достается и Альберту Эйнштейну. Но, может быть, следующая строчка из его письма хоть что-нибудь объяснит: "Надеюсь, что ты нашла все в нормальном состоянии на своей любимой огрубевшей родине".

Более полувека тому назад в минуту расставания Альберт Эйнштейн надел на руку Маргариты Коненковой свои именные часы. Они понимали, что прощаются навсегда. Это была их личная плата за "ядерное равновесие".

И если бы сотрудник "Сотби" был лучше информирован и сумел доказать пусть даже косвенную связь Альберта Эйнштейна с НКВД, не исключено, что Америке пришлось бы пережить самый болезненный шпионский скандал. Но Паул Нидхэм был всего лишь "техническим" звеном и на самом деле ничего не открывал: наша первая публикация (и первая вообще!) об отношениях Альберта Эйнштейна и Маргариты Коненковой появилась в России еще в 1994 году.

Служба внешней разведки РФ, по понятным причинам, не заинтересована в рекламе своей деятельности. Не менее активно старалась замять всю эту историю и американская сторона. Что тоже вполне объяснимо: в сюжете с возможной вербовкой Альберта Эйнштейна американские спецслужбы выглядят не слишком профессионально. В результате аукцион, который начинался с весьма внушительной стартовой суммы, практически провалился. Однако, как недавно стало известно, на коллекцию нашлись некие тайные покупатели и будто бы сделка уже свершилась. Не исчез интерес и к самой теме. Документальный фильм об Альберте Эйнштейне и Маргарите Коненковой в настоящий момент снимается в Японии. А художественный фильм (не исключено, что "по мотивам" позаимствованной у авторов этих строк рукописи) якобы взялся снимать в Америке известный российский режиссер...

Эпилог

Маргарита Коненкова пережила и своего мужа, и Альберта Эйнштейна. С годами от аристократической внешности мало что осталось - она сильно пополнела и практически не поднималась с постели. Сама себя убедила, что ноги ее не держат, хотя врачи и не находили никакого заболевания. По сути дела она оказалась затворницей. В мастерской Коненкова уже работал музей, ходили экскурсии, а на жилой половине правила бал совершенно дикая домработница, для которой и Маргаритин гардероб, и ее прошлая жизнь были предметом жгучей зависти. И теперь у нее, когда хозяйка стала беспомощной, появилась возможность сполна удовлетворить пролетарскую ненависть. "Барыню" домработница кормила селедкой с черным хлебом на газете вместо скатерти: "Пофорсила, и хватит! Теперь мы с тобой ровня". Будила спящую Маргариту только одним способом - зажигала перед лицом бумагу. Не давала папирос, без которых хозяйка уже не могла. Зная, что Маргарита не переносит спиртное, насильно вливала в нее коньяк. А однажды состригла брови.

Еще раньше Маргарита пожалела, что не отдала своей племяннице роскошную лисью шубу, предмет зависти многих: "Ты молода и не умеешь носить меха. Да и мне, может быть, придется еще выходить". Но за последние десять лет так ни разу и не пришлось. А прислуга отрезала у шубы рукава. На воротники. Маргарита рыдала: "Зачем испортила вещь! Лучше бы забрала". Хотя в доме ничего ценного и так уже не осталось. Опустела и шкатулка с драгоценностями. И только личный архив Маргариты Коненковой тогда никого не интересовал.

Она умерла от истощения. Это случилось в 1980 году в самом центре вполне благополучной Москвы. Дебелые санитары, спуская мертвое тело вниз, так пялились на фигуру обнаженной при входе в музей (портрет Маргариты), что чуть было не уронили носилки. Они, естественно, и не предполагали, что увозят в морг музу Коненкова, женщину, которой было суждено стать последней любовью Альберта Эйнштейна. Сомнительно, что им вообще были знакомы эти имена.

...Она ушла в вечность. Никому не дано знать, кого она избрала своим спутником в том до назначенного часа недоступном мире. Выбор есть: все ее мужчины уже давно там - скульптор Бромирский, отец и сын Шаляпины, Сергей Рахманинов, Сергей Коненков, Альберт Эйнштейн... И может быть, с их стороны, с изнанки, Вселенная видится именно так, как она изображена на космогониях Коненкова, - озаренная загадочной звездой Алцион из созвездия Плеяд. И летят в мерцающей пустоте всадники Апокалипсиса на огнедышащих конях, и сосредоточенный Творец заботливо прочерчивает новые орбиты для заблудившихся планет, и уже почти достроен божественный город Иерусалим, и открыты врата его, и наконец-то прозрел ослепленный Самсон... Впрочем, если Коненков слишком нафантазировал в своих рисунках, Эйнштейн это, конечно же, уже заметил. Теперь они могут спорить бесконечно. Маргарита им переведет.

С. Боброва - кандидат искусствоведения, главный хранитель Музея-мастерской С. Т. Коненкова
Светлана Боброва, Олег Одноколенко
Врез 1

ПРИНСТОН 15.01.46

Любимейшая Маргарита!

Это уже третье посланное тебе письмо, а от тебя так и нет ни одного. Я уверен, что ты получаешь мои, а твои исчезают в какой-то неведомой дыре. Надеюсь, что так оно и есть, а помимо этого надеюсь, что ты все нашла таким, каким и хотела найти, и получила желаемые результаты от своей тяжелой работы. Я наконец написал что-то достойное. Ездил в Вашингтон, чтобы высказать свое мнение перед комиссией в Палестине. Наполовину она состояла из англичан, и я могу тебя уверить, что они еще никогда не слышали такого публично выраженного возмущения. Я даже не представлял, что смогу все это изложить на английском. Но если человек должен сделать что-то, он сделает. А все остальное - обычная работа. Я здоров, а вот мой ассистент заболел. Все благоразумные люди недовольны развитием политической ситуации, но так было всегда, и всегда останется так, ибо большинство рождается не для того, чтобы править. Я сижу на моем полукруглом диване в полоску и наблюдаю тихой ночью за моим маленьким миром. Я укрыт голубым пледом, а передо мной на круглом столике лежит богатство из курительных трубок. Я экономно использую средство для очистки, которого хватит до моего последнего вздоха. Произвожу с помощью синего карандаша расчеты, и почти все, как прежде. Но различие уже есть.

Сердечные пожелания и привет от твоего А. Э.

Сегодня у тебя, кажется, должен быть Новый год. Счастья в 1946 году.
Врез 2

ПРИНСТОН 8.II.

Любимейшая Маргарита!

Я долго размышлял над тем, как я смогу решить эту проблему: ты не получаешь моих писем, я не получаю твои или мы оба ничего не получаем. Но, несмотря на то, что люди говорят о моем остром научном уме, я совершенно не в состоянии решить эту задачу. Это письмо я пишу на тот случай, если моя гипотеза найдет подтверждение. В настоящее время я читаю научный труд о магии и предрассудках всех народов во все времена. Эта книга меня убедила в том, что на месте черта сидит кто-то, кто позволяет исчезать твоим и моим письмам. Это, возможно, дойдет. Надеюсь, что ты нашла все в нормальном состоянии на твоей любимой огрубевшей старой родине. У нас все по-старому, если никто не болеет (меня вновь довольно сильно мучил желчный пузырь, но сейчас снова все в порядке). Жизнь спокойно идет дальше, и я добиваюсь в своей работе больших успехов. Госпожа Лоу, которую ты в Принстоне считала единственным образцом женщины, нанесла нам прощальный визит. Она с мужем уезжает в Англию. Другие существа женского пола вокруг меня не появляются, о чем я не очень жалею. Благодаря моим выпадам в адрес немыслимой политики количество корреспонденции в мой адрес резко увеличилось. Эта политика пачкает чистых, а запачканных делает опасными. Я сижу на своем полукруглом диване, укрытый пледом, с подаренной тобой трубкой во рту, а по ночам пишу в постели твоим прекрасным карандашом. Устройство для чистки трубок я использую экономно, так что его должно хватить до моей смерти. При условии, что госпожа Хиббс не предпримет чего-либо. На что я не надеюсь. Господин Михайлов еще не был у меня. Надеюсь, что на меня не наложили табу (никогда об этом не узнаешь).

С наилучшими пожеланиями. Целую. Если получишь это письмо, пошли к черту тех, кто пытался его скрыть.

Твой А. Э.
Врез 3

ПРИНСТОН 5.III.46

Любимейшая Маргарита!

Я получил твою телеграмму точно в срок несколько дней тому назад. Но письма все нет. А мне жутко хочется узнать, как тебе понравилось в привычном старом окружении, каковы твои впечатления и чем ты там занимаешься. Я даже представить себе не могу, что ты проводишь дни там в качестве простой домохозяйки. И надеюсь, что ты нашла другую область для приложения своих сил. Мурашки пробегают по коже, когда обсуждаешь международную ситуацию. Но мы бредем в темноте и узнаем лишь то, что нам преподносит лживая пресса. Большинство людей обманывают подобным образом. Но и недоверчивый человек не может с уверенностью сказать, что же, собственно, происходит. Что касается меня, то здесь все в порядке, что означает, что я относительно здоров, много работаю и мне почти не мешают. Меня почти никто не навещает, хотя снаружи царит отчуждение. Моя сестра заболела так, что ее нельзя отпускать в поездки одну. Летом она приедет ко мне с моим сыном, когда он навестит ее. Я пишу это на своем полукруглом диване, и все осталось точно так, как было во время твоего последнего посещения. Только зеленый стул перенесли с веранды сюда, чтобы мои посетители могли удобно посидеть. Плед лежит рядом, а не укрывает меня - в комнате тепло. Прекрасная трубка, незаменимый словарь и много других принесенных тобой вещей приветствуют тебя.

Целую. Твой А. Э.
Врез 4

23.III.46

Любимейшая Маргарита!

Я получил твое первое письмо довольно оригинальным способом. Оно пришло точно в мой день рождения. Меня особенно порадовало, что оно содержало подробное описание событий твоей жизни. И мне особенно понравилось, что эта двуликая личность раскрыла себя. Я нахожу удивительным, что ты поддерживаешь со своей старой подругой, несмотря на такую длительную разлуку, полностью гармоничные отношения. Я отослал все письма и думаю, что все пропавшие еще дойдут. А вот с отправкой этого письма возникли трудности. По-видимому, мне не удалось правильно оформить его как письмо "до востребования" и пришлось писать на временный адрес в отеле. Я рад, что там вам был оказан такой теплый прием, особенно мистеру К., для которого неподходящее окружение несет неприятную душевную нагрузку. Я считаю, что поступал совершенно правильно, проявляя сдержанность в своих советах. Здоровье мое оставляет желать лучшего. Я очень ослаблен многочисленными приступами и связанными с этим делами. Думаю, что это продлится недолго. Так уже было со мной в прошлом году, но проявлялось не так отчетливо. Сестра моя чувствует себя неважно, поэтому ее нельзя отпускать в поездки одну. Если все будет в порядке, летом она с моим сыном и семьей поедет в Швейцарию. Сын должен получить кафедру в Калифорнии. Яблоко от яблони недалеко падает. С тех пор, как ты перестала бывать у меня, жизнь моя течет равномерно и замкнуто. Эксидент и Хорс ни разу не были здесь. Дружба Маргот с первым, кажется, дала трещину. На скрипке я почти не играю, а потому почти разучился играть. Однажды сыграл с Бергманом, да и то потому, что не сумел отказаться. Зато я много играю на рояле то, что приходит в голову. Курительные трубки я чищу только тогда, когда они полностью забиваются, и вообще поддерживаю относительную чистоту. Работа очень напряженная, но я чувствую, что нахожусь на верном пути, и мой страусенок (ассистент) - превосходный помощник. Прилагая массу усилий, мы преодолеваем препятствия одно за другим.

Ты мне так и не написала, нашла ли ты там что-нибудь подходящее в смысле работы. Мне это было бы очень интересно, и я считаю, что ты не можешь быть долго бесполезной. Это письмо я пишу в своей хижине в воскресенье после обеда, поглядывая на сад, где на березе появились первые листочки, а на других деревьях - только набухают почки.

С сердечными пожеланиями. Целую. Твой А. Э.

Принстон 23.03.46
Врез 5

ПРИНСТОН 8.05.46

Любимейшая Маргарита!

Твое письмо от 31 марта находилось в пути ровно месяц. В этом направлении они никогда быстро не идут. Но по сравнению с прошлым временем это уже значительный прогресс. А вот телеграммы я получил все. Они идут несколько дней. Письмо, в котором ты мне рассказывала о возвращении Михайлова, я не получил. Я хорошо понимаю, что у него нет времени совершать поездки за границу, например, ко мне. Если бы у него было время, он бы обязательно навестил тебя. Его визит в Кнолвуд стал приятным и примечательным событием. Он дал мне советы по поводу обмена письмами с академией и был любезен, как мог. Я звонил Мюриэл. Она много раз давала телеграммы и писала письма, получила телеграмму от тебя. Но не получила письмо. Завтра она приедет сюда, чтобы забрать твой адрес в отеле. Она писала "до востребования", поэтому, возможно, письма для тебя лежат там еще. Я рад тому, что тебя сердечно приняли и даже нашли квартиру. Кажется, ты полностью соответствуешь своему месту - личный секретарь мистера К. Я могу себе это хорошо представить. Со временем все становится спокойнее. К моему дню рождения я получил от тебя телеграмму, подробное письмо и поздравительную открытку и был очень рад этому. Совсем забыл, что семейство Баки было, как обычно, после обеда у меня. Ты организовала праздник с большим и маленьким (Almar?). Это был своего рода праздник души. На скрипке я больше не играю, потому что мои пальцы "заржавели". Передай привет от меня преданной Мэри. Это преданная душа, и я понимаю все ее чувства. Этой зимой после твоего отъезда я не был ни на одном концерте. Но однажды с семейством Баки посетил театр. Это было в ноябре, когда я там лечился. Маргот и Макса часто посещают подруги. Первая леди не бывает здесь, и вся семья намеревается нанести перед отъездом во Францию прощальный визит. Со времени моего последнего письма я вновь выздоровел и работаю с охотой, интенсивно и с успехом. Но путь тяжел и тернист. Это счастье, что мне помогает отличный молодой ассистент. Позавчера я посетил негритянский университет, чтобы внести свой вклад в преодоление теоретических предрассудков. А так жизнь протекает спокойно, и я изредка наношу частные визиты, чтобы тратить время с пользой. Сад стоит во всем своем весеннем наряде и говорит о твоем отсутствии. Точно так же об этом говорят гнездышко и все твои вещицы, которыми я себя окружил.

Я надеюсь, что ты найдешь на старой родине, к которой ты так сильно привязана, новую радостную жизнь.

С наилучшими пожеланиями. Целую.

Твой А. Эйнштейн
Врез 6

1.06.46

Любимейшая Маргарита!

Это ответ на два твоих письма. Ответ задержал, потому что люди и моя работа не дают покоя. Я ограничиваюсь только самым необходимым, но все равно никогда не успеваю. Ко дню моего рождения я получил телеграмму и прекрасную открытку, и у меня сложилось впечатление, что пришло все, отправленное тобой. После того, как в Нью-Йорке друзья-доктора проконсультировали меня, со здоровьем вновь все стало в порядке. Но моя сестра очень больна. Она пережила приступ, который врачи классифицировали, как легкий апоплексический удар. Сейчас она поправляется. Однако при таком недуге полное выздоровление невозможно. Это связано и с процессом старения. Удивительно, что вы можете рассчитывать на получение уже в июле по-новому оборудованной мастерской. Я очень рад, что он нашел своего сына живым и что у него даже есть внук. Я давно не видел Мюриэл и ничего ей не сказал о твоих замечаниях по поводу вашей беседы перед отъездом. Ты мне этого не поручала и в своих письмах. Гнездышко выглядит одиноким, но верным другом, который принимает уставших от повседневной работы. В предпоследнем письме ты еще пишешь о снеге, но вы определенно переживаете прекрасное теплое время. На лето я остаюсь здесь и написал об этом людям из Кнолвуда. Меня заботит то, что может наступить день, когда моя сестра осознает, что не может больше путешествовать.

Твое сообщение о докладе профессора Соколова меня очень обрадовало. Конечно, я уже слышал о его научной работе. Твои замечания о моих лекциях, прочитанных для тебя в Принстоне, пробуждают во мне приятные воспоминания. Мужчина, который тогда ко мне подошел, был сыном профессора Лане (Лэйна?), женатого на американке. Он читает лекции в местном университете и не поддерживает отношений с моим окружением. Думаю, что майский праздник был великолепен. Однако ты знаешь, что я с беспокойством отношусь к чрезмерному проявлению патриотических чувств. Я делаю все, что могу, чтобы убедить людей в необходимости мыслить космополитично, благоразумно и справедливо. Только три дня тому назад я обратился (по телефону) в этом смысле к собранию студентов в Чикаго. Это очень тяжелая работа. Скептик с тонким вкусом сказал однажды о споре между чувством и разумом: более умный уступает. Это - конечно, разум. Я могу только надеяться на то, что в великом деле борьбы за мир не будут руководствоваться этим правилом. Я вообще забросил свои волосы и бренное тело. Все, что ты сказала о воде в обеих странах, может соответствовать истине. Многие считают, что физические явления непонятны. К этому относится стремительная и полная волнений жизнь. В любом случае очень интересно то, что ты написала об осветлении твоих волос. Я очень порадовался этому. Странно, что ты больше информирована о твоей Музыкальной Леди, чем я. Я все еще не знаю, здесь ли она. Во всяком случае, мы не прощались. Мне был нанесен очень приятный и интересный визит. В гости приходил отличный писатель Эренбург. Конечно, такому человеку противостояние со многими могучими официальными инстанциями не доставляет радости. Он будет счастлив, когда это все закончится.

Желаю тебе всего хорошего. С приветом и поцелуем.

Твой А. Э.
Врез 7

25.07.46

Любимейшая Маргарита!

Очень жаль, что тебе так поздно пришла идея о большом событии, хотя сама по себе она великолепна. Невинному математику с хмельным мозгом и направленным в пустоту абстракции взглядом не постичь такую силу ума, которая требуется в данном случае. Да и дело было обстоятельно продумано, в противном случае тебе бы дали понять, по крайней мере намеками, о конфликтах, которые неизбежны в таких сложных личных обстоятельствах. Наконец я хотел бы увидеть дочь Евы, которая при таких интересных обстоятельствах так долго предпочитала отмалчиваться и часто заполняла свои письма относительно неважной информацией. Короче, я думаю, что ты будешь отвечать за эту маленькую драму вокруг Пулицеровской премии.

Чего-либо подобного драматичного не наблюдается в моем здешнем маленьком мирке. Как собака, я честно мучаюсь со своим молодым ассистентом, чтобы решить загаданную самим загадку. Иногда я спрашиваю себя, не сошел ли я окончательно с ума, не находя решения. Это своеобразный контраст между тем, кто есть человек на самом деле, и тем, за кого его принимают. В этом году я остаюсь в Принстоне, так что не надо опасаться за мое физическое и душевное здоровье (яхта). Моя сестра при ее обстоятельствах чувствует себя нормально. А стоящая на улице жара вполне переносима. От моего имени все собирают деньги на общественные нужды: евреи, физики-атомщики и штат Нью-Джерси. Последний - на помощь голодающим в Европе. Здесь тоже кое-чего не хватает. Но не из-за отсутствия товаров, а потому что производители спекулируют на росте цен.

С сердечными пожеланиями. Целую. Твой А. Э.
Врез 8

ПРИНСТОН 8.11.45

Любимейшая Маргарита!

Я получил твою неожиданную телеграмму из Сиэтла еще в Нью-Йорке, откуда я смог вернуться только вчера вечером. Так тяжело задание, которое несет с собой большие перемены для тебя, но я верю, что все закончится благополучно. Хотя по прошествии времени ты, возможно, будешь с горечью воспринимать свою прочную связь со страной, где родилась, оглядываясь на пройденное перед следующим важным шагом. Но в отличие от меня у тебя есть еще, возможно, несколько десятилетий для активной жизни и творчества. У меня же все идет к тому (не только перечисление лет), что дни мои довольно скоро истекут. Я много думаю о тебе и от всего сердца желаю, чтобы ты с радостью и мужественно вступила в новую жизнь и чтобы вы оба успешно перенесли долгое путешествие. В соответствии с программой я нанес визит консулу, и это доставило мне радость. Я познакомился с женой и очаровательным молодым человеком. В конце мне показали африканское животное. Можно было заметить, что вся семья хорошо относится к зверьку и все вокруг светится радостью.

Я очень рад, что удалось вырваться из заботливых когтей медицины и вновь увидеть гнездышко, которое передает тебе сердечный привет. Время мое заполнено медицинскими процедурами. Сегодня мне удалили два зуба, чтобы затем вставить в рот ужасное устройство. Как только это произойдет, я стану настоящим американцем. Здесь меня ожидает целая гора писем, так что работы, как и у моего соперника, хватает. Напиши мне скорее, если, конечно, у тебя есть время.

Целую. Твой А. Эйнштейн.

Твое письмо, отправленное с парохода, я также получил. Было очень приятно, что в последний момент перед отъездом ты вспомнила обо мне.
Врез 9

ПРИНСТОН 27.11

Любимейшая Маргарита!

Ты, должно быть, уже преодолела большую часть своего морского пути, и я надеюсь, что с тобой и со здоровьем все в порядке. А пребывание в этой великой дикой природе не может принести ничего другого, кроме ощущения свободы. С радостью я вспоминаю те времена, когда сам совершал длительные путешествия (1921-33). С тех пор я как цветок сижу постоянно на одном месте, и это мне нравится все меньше. Кроме большого количества работы, здесь ничего нет. Но со здоровьем опять все в порядке. Оно даже лучше, чем перед моей болезнью. Михайлов вновь передал мне привет. Кажется, симпатии взаимные. Я получил много писем, касающихся проблем мировой политики. Кажется, все выглядит не так плохо по сравнению с недавним временем, но все же достаточно опасно. В целом усилия такого рода повсюду порождают чувство безнаказанности. Особенно там, где имеешь дело с людьми и их страданиями. Паули ко всеобщему удовлетворению получил Нобелевскую премию. Его это особенно порадовало. Я самостоятельно помыл голову, но не так хорошо, как это получалось у тебя. Я не так прилежен, как ты. Но и помимо этого все мне напоминает о тебе: шерстяной плед, словари, прекрасная трубка, которую мы считали погибшей, а также много других вещей в моей келье, ставшей одиноким гнездом. Моя сестра очень довольна книгой, которую ты ей дала. Она очень постарела, но пока в порядке. Я очень устаю на работе, но не печалюсь из-за этого. Читаю историю философии и делаю это с большим интересом.

Представляю, сколько пройдет времени, пока ты получишь это мое письмо. Надеюсь, что оно найдет тебя в хорошем расположении духа и добром здравии.

Сердечные пожелания. Целую. Твой А. Э.
Врез 10

ПРИНСТОН 30.12

Любимейшая Маргарита!

По нашим подсчетам, это последнее воскресенье в этом году, и ты уже довольно долго находишься в Москве. У нас ничего не изменилось, и жизнь идет своим чередом с той лишь разницей, что я теперь каждое воскресенье сижу в одиночестве в моей хижине. В эти праздничные дни у меня было много посетителей, семейных пар, политиков, физиков. В общем - более чем достаточно. Со здоровьем - все в порядке, с работой - тоже. Я все больше должен играть роль пожилой важной персоны, своего рода пожилого святого. В известной мере это прекрасно, если от этого многого не ждешь. Как я в прошлом смеялся, когда мне предсказывали это. Вчера у меня был профессор Кэрман, который недавно в третий раз побывал в России. Он рассказал много интересного, в том числе новости из Центральной и Западной Европы. Люди живут вновь так же, как и раньше, как будто не возникла новая, превосходящая все имевшиеся ранее, опасность. И стало ясно, что люди не извлекли уроков из того ужаса, который они пережили. Маленькие интриги, с помощью которых они устраивали жизнь раньше, вновь овладели их сознанием. Таков уж род человеческий.

О господине Михайлове я больше ничего не слышал, но думаю, что ему наконец-то передали телеграмму в русскую академию. И мне очень любопытно, как пойдет дело дальше. Моя сестра по-прежнему не может путешествовать. Она должна ждать, пока найдет надежного сопровождающего. В ее нынешнем состоянии не остается ничего другого. Я радуюсь вещам, которые ты мне передала и которые составляют мое окружение: голубой плед, браслет для часов, словари, карандаш и все остальное. С радостью я жду твоих сообщений из нового мира. Желаю тебе всего хорошего и поздравляю с новым годом.

Сердечно приветствую тебя. Целую Твой А. Э.

Энциклопедии » 100 ВЕЛИКИХ ИСТОРИЙ ЛЮБВИ » МАРГАРИТА КОНЁНКОВА — АЛЬБЕРТ ЭЙНШТЕЙН
Любимая женщина Альберта Эйнштейна, о романе с которой знали немногие, была советской подданной. Долгое время их отношения скрывали как американская сторона, так и отечественные компетентные органы. И лишь в конце XX столетия об истории любви Маргариты Конёнковой и великого учёного стало известно широкой общественности не только по некоторым просочившимся сведениям бывших секретных агентов, но и по личному архиву Конёнковых, который был обнародован и выставлен на аукцион «Сотби» в конце 1980-х годов.

Материалы о пребывании Конёнковой в Америке до сих пор не рассекречены, и, возможно, многого мы так и не узнаем. Что на самом деле делали она и её муж в Соединённых Штатах, в настоящее время остаётся неясным. Действительно ли Маргарита уехала туда для сопровождения мужа-скульптора или же выполняла секретное задание советской стороны — обязана была получить сведения по разработке американцами атомной бомбы.

Хотя к атомному проекту Эйнштейн никогда не был привлечён, тем не менее он мог знать о ходе создания американской бомбы. Возможно, Конёнкова получила специальное задание завербовать учёного. Такую версию подтверждал и бывший советский разведчик Павел Судоплатов, который в 1995 году утверждал, что «Маргарита Конёнкова числилась в кадрах советской разведки под агентурной кличкой Лукас и выполняла задачу по „оказанию влияния“ на американских учёных, участвовавших в создании атомной бомбы».

Из Советского Союза чета Конёнковых выехала в 1923 году, якобы для участия в выставке в Нью-Йорке. Но их пребывание в Америке затянулось на долгие двадцать лет.

Сергей Конёнков был известен не только на родине, где ему давно присвоили имя «русского Родена», но и за границей, где пользовался огромным успехом. Русский скульптор, член Российской Императорской Академии Художеств и Академии художеств СССР, получал заказы от влиятельных людей Америки. Именно в своей мастерской он впервые и встретил будущего любовника собственной жены — Альберта Эйнштейна.

Это произошло в 1935 году, когда Конёнков получил заказ на создание бронзового бюста учёного, и тот пришёл, чтобы позировать художнику. Маргарита Конёнкова часто вспоминала её первую встречу с великим физиком и отмечала, что он был «удивительно скромным человеком, и часто в шутку говорил, что известен лишь своими пышными волосами». После их встречи Конёнков часто бывал в Принстонском университете, где работал над скульптурой, однако сорокалетняя супруга мастера стала посещать Принстон чуть ли не каждую неделю. Сначала её визиты не казались странными. Но вскоре некоторые стали замечать весьма тёплые отношения учёного с русской дамой.

Она была очаровательна. «Маргарита была так прекрасна, что показалась мне творением какого-то неведомого художника, — вспоминал русский скульптор о первой встрече с будущей женой. — И руки — необыкновенно красивые руки, с тонкими изящными пальцами… Таких рук я не видел никогда!».

Она не хотела иметь детей, поскольку боялась испортить свою идеальную фигуру. Детей ей заменяли крысы, к которым Маргарита была так привязана, что не расставалась с ними ни на день. Мужчин она боготворила и кружила им головы.

В молодости, уже будучи невестой Конёнкова и живя с ним в гражданском браке, Маргарита заводила романы с известнейшими советскими представителями искусства, музыки, литературы. Сергей Рахманинов, Фёдор Шаляпин — совсем не полный список поклонников Маргариты. Несомненно, что супруга скульптора была искушена в любовных делах. Часто она даже не обращала внимания на мужа и иногда открыто флиртовала с очередным кавалером. По словам очевидцев, однажды во время приёма Фёдор Шаляпин и Маргарита на глазах у гостей закрылись в отдельной комнате, чем настолько расстроили Конёнкова, что тот, ругаясь и требуя от жены открыть дверь, даже заплакал. Когда она вышла, то была столь спокойна и невозмутима, что удивила даже людей свободных нравов.

Приехав в Америку и сбросив с себя серые московские платья, Конёнкова облачалась в роскошные наряды, покупала самые изысканные украшения, носила прозрачные серебристые чулки и в макияже прибегала к самым смелым и дерзким цветам. Русская дама блистала в американской богеме.

Маргарита была решительной и смелой, легко заводила знакомства с влиятельными людьми Америки, тем самым обеспечивая большую часть заказов супругу. Нашла ли Эйнштейна она сама, или же тот сам изъявил желание создать собственный бюст — сказать трудно.

Спустя год, когда в 1936 году не стало законной супруги Альберта Эйнштейна, учёный уже не мог скрывать от Маргариты своих истинных чувств. Их отношения перестали быть сугубо дружескими.

Влюблённые придумали особый, понятный лишь им одним язык, к которому часто прибегали в своих письмах. Комнату, где они тайно встречались, любовники назвали «гнёздышком», а общим вещам присвоили название «альмар», по первым буквам их имён: Альберт и Маргарита.

Три мучительных года, когда влюблённые могли проводить вместе лишь по несколько часов, больше не устраивали великого учёного. Он решил написать длинное послание Сергею Конёнкову, где очень чётко и основательно описал серьёзную болезнь Маргариты, приложил несколько медицинских справок, взятых у своих друзей-врачей с рекомендациями для русской дамы проводить большую часть времени в благоприятном климате Саранк-Лейка. Все знали, что это было излюбленное место отдыха Эйнштейна. Скульптор, не на шутку обеспокоенный здоровьем жены, настоятельно потребовал, чтобы она отправилась на отдых. Разумеется, в Саранк-Лейк за супругой Конёнкова последовал и Эйнштейн.

Теперь любовники могли подолгу оставаться наедине. Неверная супруга слала мужу самые нежные письма, в которых ласково обращалась к Сергею: «Дорогуся моя!» «Роднуся!». Обманутый Конёнков много лет не подозревал об истинных отношениях Маргариты и учёного.

Но когда он всё-таки узнал об измене супруги, то даже бурный скандал, учинённый им собственной жене, не сумел остановить тёплые отношения Конёнковой с великим учёным.

В конце 1943 года Альберт Эйнштейн подарил возлюбленной сочинённый им сонет, перевести который было очень сложно, настолько он был необычен:



Тебе не вырваться из семейного круга.

Это наше общее несчастье.

Сквозь небо неотвратимо

И правдиво проглядывает наше будущее,

Голова гудит, как улей,

Обессилели сердце и руки.

Ты говоришь, что любишь меня,

Но это не так.

Я зову на помощь Амура,

Чтобы уговорил тебя быть ко мне милосердной.

А.Е. Рождество. 1943 г.



Летом 1945 года Конёнковых вызвали на родину. За несколько дней до отъезда Маргарита прощалась с любимым Альбертом. Тот подарил ей золотые часы, которые много лет спустя были выставлены на знаменитом аукционе «Сотби».

При весьма странных и непонятных обстоятельствах, срочно собрав вещи, чета отплыла из Америки на отдельном пароходе, который был заказан самим Сталиным. По приезде в Москву вождь Советского Союза лично принял Конёнковых. По его приказу скульптору выделили отдельную мастерскую в районе Пушкинской площади. Так ещё не принимали ни одного деятеля искусства.

После отъезда любимой женщины, в ноябре 1945 года, подавленный разлукой Эйнштейн писал: «По прошествии времени ты, возможно, будешь с горечью воспринимать свою прочную связь со страной, где родилась. Но в отличие от меня у тебя есть ещё, возможно, несколько десятилетий для активной жизни и творчества. Я много думаю о тебе и от всего сердца желаю, чтобы ты с радостью и мужественно вступила в новую жизнь…»

Новая жизнь у неё действительно началась. В Москве Маргарита с головой ушла в домашнее хозяйство. Ни политика, ни работа её больше не интересовали. Она долго и мучительно переживала разлуку с любимым человеком, зная, что никогда больше не вернётся в далёкую страну, где была по-настоящему счастлива. Лишь письма, которые получала Конёнкова из Америки, могли скрасить её безрадостное существование на родине.

«Любимейшая Маргарита! Я сижу на своём полукруглом диване, укрытый пледом, с подаренной тобой трубкой во рту, а по ночам пишу в постели твоим прекрасным карандашом, — писал Эйнштейн в одном из своих писем в начале 1946 года. — Другие существа женского пола вокруг меня не появляются, о чём я не очень жалею…» В другом письме он жаловался: «Я совершенно запустил волосы, они выпадают с непостижимой скоростью. Скоро ничего не останется. Гнёздышко тоже выглядит заброшенно и обречённо».

Переписка бывших любовников продолжалась десять лет, вплоть до весны 1955 года, когда великого Альберта Эйнштейна не стало.

После смерти мужа в 1971 году Маргарита Конёнкова осталась одна. Без детей, близких друзей и родственников, бывшая красавица и вовсе превратилась в затворницу. Она располнела, погрузилась в сильнейшую депрессию, неделями не поднималась с постели. Домработница Конёнковой наслаждалась унизительным положением бывшей «барыни», открыто издевалась над ней, кормя селёдкой с чёрным хлебом и остригая ей волосы, в присутствии хозяйки портила вещи (однажды она даже отрезала рукава от шикарной норковой шубы), а также воровала драгоценности и ценные вещи Конёнковых. И лишь шкатулка с личными письмами и документами не представляла никакого интереса для прислуга. Перед самой смертью, позвав к себе племянника, Маргарита попросила его сжечь все письма, которые были написаны ей её любимыми мужчинами. Племянник выполнил просьбу тётки. Однако несколько писем Эйнштейна в Москву всё-таки сохранилось. Умерла Маргарита Конёнкова в 1980 году от истощения организма.

1.


2.


3.


4.


5.


6.


7.


8.


9.

Двенадцать мифов о женщинах


"Комсомольская правда" в лице автора, Владимира Лаговского опубликовала подборку открытий последнего время, которые развенчивают популярные мифы о женщинах.

1. Добытчиками всегда были мужчины

Устоявшееся представление: первобытные мужчины охотились на мамонтов, выгоняли из пещер львов, а женщины заботились о детях, кроили шкуры и собирали ягоды, в лучшем случае - съедобные корешки. Но недавно американские археологи выяснили: не мужчины, а в основном женщины обеспечивали пропитание племени - приносили до 80 процентов еды. А именно: плоды вроде диких арбузов и дынь, орехи, птичьи яйца. Да, сильный пол иной раз добывал мясо, но на это уходило несколько дней напряженной охоты. Женщины же кормили сородичей регулярно.

2. Матери узнают своих младенцев по запаху

Миф о невероятном женском чутье проверили шведские ученые. Они уложили спать 24 младенца в возрасте от 1 до 4 недель и 24 ребенка от 2 до 4 лет в специальных рубашках, хорошо впитывающих запахи. Затем дали понюхать эти рубашки родителям. Ни одна мать не учуяла своего ребенка. Женщины вообще не улавливали разницу в ароматах. А вот мужчины по крайней мере отличили по запаху новорожденных от более старших детей.

3. У них лучше контакт с детьми

Эксперименты профессора Росса ПАРКА из Калифорнийского университета реабилитировали отцов. Наблюдения показали: и они сразу после рождения ребенка устанавливают с чадом тесный эмоциональный контакт. Отцы больше матерей разговаривают со своими младенцами, чаще целуют их. И не хуже распознают сигналы, подаваемые ребенком: голод, страх, жажда, боль. Только на смех младенцев отцы реагируют более сдержанно.

4. Дамы менее агрессивны

Мужчины - злобные драчуны, женщины - мягкие и покладистые. Все так, свидетельствуют десятки исследований, но только если речь идет о детях и подростках. Мальчики действительно проявляют больше физической агрессии. В то же время девочки агрессивны ментально - охотнее клевещут, отказываются дружить, пытаются манипулировать мальчиками. С возрастом же гендерные отличия, как говорят ученые, стираются. И женщины, набравшие в том числе и физическую силу, уже не выглядят кроткими овечками. Взять, к примеру, статистику бытовых преступлений. Жен, убивших своих мужей кухонными ножами или сковородками, гораздо больше, чем мужчин, совершивших аналогичное.

5. Работающие жены почти всегда зарабатывают меньше своих мужей

Социологические опросы, проведенные в России, показывают: 36 процентов женщин зарабатывают больше, чем их мужья. В Москве эта доля доходит до 40 процентов. В США, кстати, она не превышает 30. Зато в Европе зарплата почти 60 процентов женщин выше мужской.

6. Сильный пол крепче слабого

Запас прочности у женщин выше. Как следствие средняя продолжительность их жизни - 83,3 года, мужчин - 77,4. В 2050 году медики ожидают, что она возрастет до 88,9 против 83,6 у сильного пола. Итальянские ученые, исследовавшие феномен женской живучести, сравнили прекрасную половину человечества с металлом. Мол, так же «упруги» - способны возвращаться в исходное состояние после прекращения действия нагрузки. Они даже способны к самосовершенствованию, воспринимая зло и удары судьбы. Частично свою стойкость женщины приобретают из-за ДНК. Их двойная хромосома ХХ (у мужчин ХЫ) защищает от многих генетических заболеваний, например от мышечной дистрофии и гемофилии. И, как правило, предохраняет от сердечно-сосудистых заболеваний, диабета, алкоголизма и некоторых видов рака. И депрессию женщины переносят легче. Но лишь благодаря антистрессовому гормону окситоцину, который еще и способствует достижению оргазма. Кстати, как установили исследователи из НАСА, анализируя длительное влияние невесомости на человеческий организм, скорость снижения мышечной массы одинакова как у мужчин, так и у женщин. Но у мужчин мускульная сила снижается гораздо быстрее.

7. Они плохо переносят боль

- Наоборот, женщины более терпеливы, - уверяет физиолог из Университета Сиены Анна Мария АЛОИЗИ. - Мужчинам переносить боль помогает природный анальгетик - мужской гормон тестостерон. Женщины имеют его несравненно меньше. И просто терпят.

8. Более чистоплотны

Биолог из Университета штата Аризона Чарльз ГЕРБ обследовал рабочие столы, телефоны, компьютеры, клавиатуры, ящики и сумочки. Оказалось, что женщины развели разнообразных бактерий в этих местах в 4 раза больше, чем мужчины. Ученые объясняют этот феномен тем, что женщины пользуются различной косметикой, особенно кремами для рук, которые и создают благодатную питательную среду для микроорганизмов.

Джессика Реббит9. Не любят порнографию

Порнография привлекает больше половины женщин. Среди мужчин таковых 73 процента. Это итоги опроса немецких социологов. Занятно, но в отсутствие мужчин женский интерес к «веселым картинкам» повышается.

10. Возбуждаются медленнее своих партнеров

Разница непринципиальная. К такому выводу пришли Туули КУККОНЕН и Ирва БИНИК из Медицинского центра Университета Макгилла в Монреале (Канада). Выяснилось это после того, как испытуемым - 30 женщинам и 30 мужчинам - показали по телевизору порнушку. И определяли, за какое точно время они возбуждались. Оказалось, что мужчины достигали пика в среднем за 665 секунд, а женщины - за 743. - Отличие примерно в 2 минуты не является статистически значимым, - уверяет Кукконен. - И можно считать, что представителям обоих полов требуется для сексуального возбуждения равное время. Ученые подчеркивают: измерения были очень точными, поскольку разогрев фиксировали особые приборы - термовизоры, направленные ниже пояса. На их экранах видно, как и насколько повышается температура в области гениталий. При сексуальном возбуждении она подскакивает примерно на 2 градуса. Вот эту разницу и ждали, замеряя время.

11. Интуиция развита лучше

Этот миф распространяют и поддерживают сами женщины - им так проще обосновывать свои поступки. На самом деле интуиция у представителей обоих полов развита одинаково. К такому выводу пришли итальянские исследователи, проанализировав сотни научных работ, опубликованных с 1983 года. В тестах на интуицию женщины показали те же результаты, что и мужчины. А в женских мозгах нет ничего такого особенного, что бы обеспечивало им генетическое преимущество.

12. Большинство изобретений сделали мужчины

Мужчины изобрели лазер и атомную бомбу. Зато кофейный фильтр, жареные колбаски под соусом карри, тампакс, бюстгальтер, одноразовые подгузники придумали женщины. Как и многое другое, облегчающее повседневную жизнь. В медицине, компьютерной технике или в естественных науках женщины тоже авторы важных изобретений. Американка Дороти Кроуфут Ходжкин при помощи рентгеновских лучей расшифровывала строение более чем ста молекул. Ада Лавлейс Байрон считается изобретателем информатики - в 1830 году она, дочь лорда Байрона, английского поэта, написала программы математических расчетов. Стефани Луиза Кволек изобрела очень легкий материал, твердый, как сталь, из которого делают пуленепробиваемые жилеты. Это всем известный кевлар. Даже дворники для автомашин придумала женщина - Мэри Эндерсон. Патент на свое изобретение она получила еще в 1905 году.

Источник: хттп://www.kp.ru