...И во времена правления последних императриц дуэлей в России было немало, но как правило они проходили среди равных или близких по общественному положению дворян. При этом, поводом к дуэли могла служить любая мелочь, зачастую чрезвычайно далекая от оскорбления чести. Во времена Екатерины Н.И. Страхов писал о нравах в высшем обществе: «Бывало, хоть чуть-чуть кто-либо кого по нечаянности зацепит шпагою или шляпою, повредит ли на голове один волосочек, погнет ли на плече сукно, так милости просим в поле... Хворающий зубами даст ли ответ вполголоса, насморк имеющий скажет ли что-нибудь в нос... Также глух ли кто, близорук ли, но когда, Боже сохрани, он не ответствовал или недовидел поклона... Тотчас шпаги в руки, шляпы на голову, да и пошла трескотня да рубка!».

Любопытно, что именно при Екатерине, смотревшей на дуэли сквозь пальцы и считавшей, что «поединок, хотя и преступление, не может быть судим обыкновенными уголовными законами», стали драться дамы. Поговаривали, что и у самой императрицы в молодости была дуэльная история со своей родственницей. 

В век Екатерины дуэлянты предпочитали выяснять отношения на шпага или саблях, поэтому смертельных исходов было относительно немного. Во времена Александра I, когда главной причиной дуэлей стало оскорбление чести, оружие стали выбирать более смертоносное – пистолет. Собственно, причин для этого было две: пистолет практически уравнивал шансы, так как стрелялись на близком расстоянии (обычно 10-15 шагов), когда промазать трудно, да и вероятность убить или тяжело ранить обидчика резко возрастала.

От вызова на дуэль были защищены только члены императорской фамилии, которых традиции запрещали вызывать на поединок. Но и в отношении с ними дворяне находили возможность отстаивать свою честь. Еще будучи генералом, великий князь Николай Павлович (будущий император Николай I) во время смотра то ли замахнулся, то ли грубо схватил за мундир чем-то провинившегося офицера. В ответ услышал вежливое, но твердое: «Ваше высочество, в руках у меня шпага». Развития ситуация не получила, но урок будущий император усвоил. По России эта история ходила в нескольких вариантах. В её реальности можно сомневаться, но то, что её пересказывали, отражало главное – теперь свою честь дворянин был готов отстаивать даже перед теми, на кого его предки и глаза поднять не смели, и дворянское общественное мнение его в этом поддерживало. 

Так, граф Федор Толстой (Американец) убил на дуэлях 11 человек, а общее количество своих дуэльных историй даже подсчитать затруднялся. Временные лишения чина или кратковременные заключения на гауптвахте или в крепости графа не смущали, к ним он относился философски.

Именно к дуэли с Федором Толстым несколько лет готовился Пушкин, высланный в Кишинев, но их сумели все же помирить. Стоит заметить, что и сам Александр Сергеевич иногда не прочь был побретерствовать. На его счету более десяти дуэльных историй, стрелялся же он, как минимум, три раза. После дуэли с поэтом, произошедшей в Кишиневе из-за какого-то пустяка, полковник С.Н. Старов сказал Пушкину: «Вы так же хорошо стоите под пулями, как хорошо пишете». Друг поэта И.П. Бартенев вспоминал позднее: «Такой отзыв храброго человека, участника 1812 года, не только обезоружил Пушкина, но привел его в восторг. Он кинулся обнимать Старова и с тех пор считал долгом отзываться о нем с великим уважением». С Дантесом подобный итог дуэли был невозможен, поэт просто не стал бы его слушать. 

shkolazhizni.ru/archive/0/n-30977/