Папа задал вопрос: "Как, прожив амебой 2 года подряд, в состоянии, из которого никакие встряски вывести не смогли, можно взять и так резко все изменить?"
Я не нашлась, что ответить. Знаете, я сейчас сижу в теплом уютном кабинете, ем колбасу и гляжу в окно. Там, за забором из пластикового стеклопакета, холодно, пасмурно и сильный ветер пытается научить деревья летать, размахивая листьями. В такую погоду в помещении чувствуешь себя особенно теплым, уютным и с абсолютным отсутствием желания размышлять над чем бы то ни было.
Наверное, я до сих пор амеба. Мне все так же все лень, все так же считаю мужчин существами второго сорта (уж извините). Тоскую по прежним загульным временам, а иногда порываюсь удить солёные огурцы из банки. И ужу. Иногда очень хочется забраться на подоконник и с апатичным-интересом наблюдать - неужто собьёт?. Или подраться с братом.
По большому счету, я все еще не умею готовить, слово "фрик" - это уменьшительно-ласкательное, а расческа так и не стала предметом первой необходимости.
Так в чем разница?
Через пару часов я приду домой, скину кеды, натяну огромную
розовую футболку, вздохну, выругаюсь, помою посуду, приготовлю ужин. Это тоже позиция амебы, может быть. Но суть в том, что если раньше, ведя одноклеточную жизнь, я била себя головой об стенку, то сейчас такой образ жизни доставляет удовольствие. Помните, я говорила, что, пробегая свою жизнь на манер анекдота "мужик, у тебя все было", мы перестаем радоваться, нас ничто не может удивить, даже самые изощренные развлечения - и те опостылели. Это казалось тупиком. Но сейчас, зарываясь лицом в теплый шарф, подаренный полузнакомой девочкой в Москве - я чувствую, что живу.
Петровна, я знаю, ты это читаешь. Ты права. Для того, чтобы везде и всем было хорошо, надо сначала сделать так, чтобы было хорошо тебе и твоим близким. Вырыть нору, обустроить ее, натаскать мышей про запас, завести лисенка, вырастить его счастливым, умным и по-настоящему хорошим, и самому остаться таким до конца - вот, что важно. И чем больше будет таких нор, тем лучше будем жить мы все.
Я все еще готова взобраться на баррикады при любой попытке посягнуть на какие-то ценности, которые я считаю важными.
Но война закончится, баррикады разберут, и придет время пахать землю, растить детей, лепить снеговиков. Это - не для тех, кому нечего терять, нечего беречь. Не рушить надо, а строить. И если старушке, стоящей рядом с тобой в очереди, не хватает на хлеб, то, скажите мне, как вы поступите - купите ей хлеб и пару булочек впридачу или громко поругаете власть и "всю эту проклятую страну"? Как лучше?!
Да, я - простейшее одноклеточное, а моя жизненная позиция - позиция амебы. Но амеба - это звучит гордо.
Таким вот существом я и ползу, медленно, но верно. И мне больше не страшно за то, что будет. У меня есть
ложноножки руки и голова на плечах. Значит, все будет хорошо.
