ТОКСИЧНЫЙ КРЫМ. 
Павел Казарин



Кто начал Вторую мировую войну? Еще недавно в России любые попытки дискутировать на эту тему были уделом маргиналов. Тех самых, что писали о том, что Катынь – дело рук немцев, а не советских расстрельных команд. Тех самых, что утверждали, будто главная война ХХ века началась из-за несговорчивости поляков, не захотевших пойти на уступки Берлину.

Российский публицист Александр Морозов вспоминает, как в 2008 году в «Военно-историческом журнале» штатный военный историк Ковалев писал о том, что претензии немцев были «весьма умеренными». Мол, они лишь хотели «включить вольный город Данциг в состав третьего рейха, разрешить постройку... дорог, которые связали бы Восточную Пруссию с основной частью Германию». Дальше Ковалев писал, что «подавляющее большинство жителей отторгнутого от Германии Данцига составляли немцы, искренне желавшие воссоединиться с исторической родиной…»

Тогда – в 2008 году – это вызвало скандал. Министерство обороны России сняло публикацию с сайта, а руководство военного ведомства делало заявление, что этот текст не отражает официальную позицию ведомства. А теперь, по словам Александра Морозова, позицию о вине Варшавы в начале Второй мировой околокремлевские спикеры готовы транслировать на самых разных публичных площадках.

И это – еще один итог аннексии Крыма.

Потому что она обрекла Москву на исторический ревизионизм. Ведь если Данциг, который «был немецкий», захотел снова «быть Германией», то как можно упрекать Берлин за его «возвращение»? Получается, что во всем виновата польская несговорчивость, и нежелание Варшавы «восстанавливать историческую справедливость». Получается, что это поляки вынудили Германию на применение силы. И что они несут ответственность за многолетнюю бойню на всем континенте.

Потому что лишь эта публичная позиция позволяет российским спикерам оправдать историю с Крымом. Позволяет объявить жертву – виновной. Позволяет переложить на нее ответственность. Позволяет оправдать агрессора, который решил перекраивать границы в одностороннем порядке.

В этом смысле аннексия полуострова взяла российскую историческую науку в заложники. Отныне российский публичный дискурс приходится адаптировать под оправдание вторжения. Крым не мог не запустить пересмотр интерпретаций – и этот процесс разворачивается на наших глазах.

Полуостров стал Сциллой и Харибдой для здравого смысла. Либо ты скатываешься в патриотизм – и жонглируешь фактами. Либо соглашаешься на роль «пятой колонны» и национал-предателя. И пересматривать приходится не только взгляды на современную повестку, но и на те исторические факты, которые еще недавно казались незыблемыми.

Это и есть новая норма. Пока Крым остается внутри России – он будет выполнять свою радиоактивную роль. Будет отравлять здравомыслие. Торпедировать адекватность. И это не полуостров «присоединен» к России. Это Россия «присоединена» к Крыму. И обречена оставаться его заложником.

Источник