ПОСЛЕДНИЙ ПЕВЕЦ-КАСТРАТ. 
Сверре Бьёрстад Графф (Sverre Bjørstad Graff)


Карло Броски (Фаринелли) - знаменитый итальянский певец-кастрат

Алессандро Морески пожертвовал своим мужским началом ради музыки.

Кто знает, о чем он думал в свои последние дни в апреле 1922 года, когда лежал в кровати в своей квартире в центре Рима. 63-летний Алессандро Морески (Alessandro Moreschi) заболел воспалением легких и, вероятно, думал о наступающей смерти. Или о невероятной музыкальной карьере, которую он сделал в Ватикане, что находился в нескольких минутах ходьбы от его квартиры на Via Plinio 19.

Но думал ли он о том, что был последним из таких певцов? Что представлял собой последнее звено в цепи песенной традиции, которая сегодня заставляет нас морщить нос — от восторга или отвращения?

Алессандро Морески был последним певцом-кастратом. Его гениталии и семейная жизнь были принесены в жертву на алтарь искусства. Он испустил последний вздох 21 апреля 1922 года, и это стало концом музыкальной эпохи, которая больше уже не могла повториться.

Паваротти на гелии

Несмотря на то, что современники называли его «ангелом Рима», Алессандро Морески никогда не считался блестящим солистом.

Но как последний представитель 350-летней традиции, Морески заслужил особое место в истории музыки. Кроме того, это его голос звучит в последней известной записи пения кастратов.

На записи, сделанной в Риме в апреле 1904 года, которую можно услышать на видео (см.оригинал статьи — прим.ред.), мы слышим, как уже взрослый Морески поет «Ave Maria» голосом, обладающим сверхъестественным металлическим звучанием. Почти таким же, как у Паваротти (Pavarotti) на гелии. В период между 1902 и 1904 годами итальянский певец-кастрат сделал 17 записей. В то время творческая жизнь Алессандро уже подходила к концу и, с музыкальной точки зрения, она сильно уступала творчеству таких певцов-кастратов прошлого, как Сенезино (Senesino), Паккьеротти (Pacchierotti), Ферри (Ferri) и не в последнюю очередь Фаринелли (Farinelli). Но запись дает представление о том, как это звучало, когда певцы-кастраты заполняли оперные театры и концертные сцены Европы.

Звездный статус

Певцы-кастраты были важной частью музыкальной жизни Европы двести-триста лет назад. Они выступали в опере. Они пели в церкви. Они пели для Папы римского. И для королевских домов того времени.

В свое время некоторые из них, как уже упомянутый выше Фаринелли (1705 — 1782), достигали невероятной популярности. Они зарабатывали гигантские суммы и были предметом истеричного общественного обожания, может быть, из-за тогдашней почти восторженной эйфории, вызванной способностью человека создавать бесполый тип голоса, который не смог сотворить сам Бог.

Временем величия певцов-кастратов была эпоха барокко 1650-1750 годов. В этот период 70% оперных певцов были кастратами. Но традиция появилась уже в 16 веке, когда римско-католическая церковь в Италии запретила женщинам разговаривать или петь в церкви. Это вызвало острую нехватку светлых мужских голосов, которые были бы в состоянии заменить женское сопрано.

Замена жестоко сказалась на мальчиках.

4 тысячи итальянцев подвергались кастрации ежегодно

Многие семьи рассматривали кастрацию как способ выбраться из нищеты. Маленьких мальчиков кастрировали, исходя из убеждения, что кастрация была гарантией успеха в музыкальном творчестве. Но, как узнавало большинство, красивый голос не появлялся автоматически после удаления яичек. Только мальчики, которые уже были заметны как талантливые певцы, достигали после кастрации успеха. Это было печальным открытием для большинства: тех, кто мечтал о будущей роскошной и богатой жизни, но был вынужден довольствоваться случайными заработками без всякой надежды на нормальную семейную жизнь.

В период с 1720 по 1740 год кастрации ежегодно подвергались, предположительно, по 4 тысячи мальчиков. И это только в Италии.

Лишь один из этих 4 тысяч мог рассчитывать на успешную карьеру.

Жестокое вмешательство

Обычно мальчиков кастрировали в возрасте от 7 до 10 лет, задолго до начала полового созревания. И если вы — читатель мужского пола, вам, может быть, лучше пропустить описание, данное ниже:

Перед кастрацией мальчиков укладывали в очень теплую ванну, где они находились до тех пор, пока, возможно, не теряли сознание. После этого яички раздавливали рукой и семяпроводы удаляли щипцами.

Далеко не всегда операция проходила должным образом, и не было ничего необычного в том, что мальчики умирали после такой операции, особенно когда в качестве анестезии использовался опиум.

Адьё, мужское начало

Остановка естественного развития полового созревания была безжалостным прощанием с мужским естеством. Если человека кастрировали, он оставался довольно странной безбородой личностью. Певцы-кастраты часто были асимметричными, у них были длинные части тела, узкие плечи и необыкновенно большая верхняя часть туловища. А гортань оставалась такой же узкой, как у ребенка. Таким образом, голос оставался голосом ребенка, но обладал силой взрослого человека. Сам же голос был необычайно гибким, его обладатель мог брать несколько октав.

У певцов-кастратов были также невероятно мощные легкие. Говорят, что самый известный певец-кастрат, Фаринелли (о котором рассказывается в фильме 1994 года с таким же названием), мог держать одну ноту в течение более одной минуты.

Традиция вымирает

Но вечного нет ничего. Как и певцов-кастратов. В конце 18 века традиция начала умирать. Последняя роль для мужского сопрано была написана в 1824 году. А в 1870 году кастрация маленьких мальчиков была официально запрещена. Между тем в Ватикане пение кастратов продолжалось до начала 20 века.

И таким певцом был итальянец Алессандро Морески (1858-1922), получивший сомнительную славу последнего известного певца-кастрата. Он был членом Сикстинского хора и работал дирижером этого хора с 1898 года до выхода на пенсию в 1913. После этого он вел тихую, уединенную жизнь без истерики, предметом которой певцы-кастраты были ранее.

Весной 1922 года Морески получил воспаление легких и умер в возрасте 63 лет в собственной квартире. Его похоронили в фамильном склепе Cimitero del Verano.

Смерть Морески ознаменовала окончание музыкальной традиции, о возрождении которой мы, будем надеяться, никогда.



Источник