Мне, пожалуйста, билет в Лос-Анжелес и пакет молока.

21 весна.
Нежданная, нечаянная, слишком ранняя, набивающая себе цену то холодными вечерами, набрасывающимися на сутулые плечи, как стая крыс, то скидками в ближайшем тур-агенстве: купите себе удовольствие всего за 399 долларов. Сядете на поезд – чух-чух-чух – и будете депортированы за границы своей монохромной рутины. Вам выдадут белую подушку, в которую вы будете изливать свои страдания-рыдания, после использования подушку предлагается съесть. Для лучшего усвоения пройденного материала. Я прошу понять это уже чисто физически, физиологически, если хочешь: тебе тут никто не поможет, пока у тебя не будет 399 долларов. Тыдымс-тыдымс-тыдымс. Люди, стремящиеся сбежать, почему-то редко оказываются в поездах, как и, впрочем, в иных видах транспорта международного сообщения. Эскапизм предусмотрен лишь в двух вариантах: умри и умри потом.

-У меня большая депрессия.
-Вот жлоб-то, ты подумай, что, средняя тебя уже не устраивает?
-Это медицинский термин.
-Ты еще скажи, что его придумали специально для тебя.

Мне инкриминировали психическое расстройство.
Я инкриминировал жизни изнасилование.

-Кто потерпевший?! Я – потерпевший!

Он стал настолько неживым, что даже плакал не слезами, а кипяченой водой.

Я всегда подозревал, что при всех недостатках, у меня есть масса скрытых достоинств. Например, меня можно использовать, как фильтрующий чайник. Можно посадить на табуретку, замотать конечности скрипучим, бежевым скотчем, приставить к голове 9-миллиметровый автоматический пистолет Стечкина-АПС (для натур тонких – 6-зарядный револьвер Кольта, калибр от 7,65 до 11,43 миллиметров) и заставить смотреть трогательные фильмы с меланхоличным психопатом Николасом Кейджем. Я буду рыдать. Я обещаю.
Со временем я даже научусь вырабатывать слезы с примесью полезных минералов.

Я уже третью неделю тщетно пытаюсь разреветься, но меня все время что-то останавливает. Например, эти хреновы эмо, которые самим фактом своего абсолютно бесполезного существования, лишают тщеславных псевдо индивидуалистов типа меня возможности пафосно пустить скупую слезу.
Это не субкультура. Это издевательство.
Сообщество профессиональных плакальщиц декоративного предназначения.
Глицерином что ли обмазаться …

Нельзя больше плакать.
Нельзя страдать.
Нельзя болеть.
Нельзя жаловаться.
Нельзя просить помощи.
Нельзя говорить, что нас не понимают.
Нельзя говорить, что нас не ценят.
Нельзя говорить, что нам грустно.
Нельзя вообще разговаривать, потому что оказывается каждое слово можно использовать против нас самих и без санкции прокурора.

У меня коту 18 лет и он болеет диабетом, я каждый день боюсь, что мне все-таки придется разрыдаться, потому что я живу с ним с четырех лет. Знаете, как это жить с кем-то почти всю жизнь? Конечно, знаете. У всех ведь умирали птички, рыбки, папы, бабушки и надежды. Мы – набор страхов и обязательств, а тени наши – лишь призраки убиенной мечты, что жизнь, оказывается, можно прожить хорошо.

Верните мне душу, сукины дети. Я заплатил залог с процентами.

PS. To Квазимодо:
Да, блять, некто пизданулся. Голову ушиб и сломал обе ключицы.
Падал, кажется, с дуба. Пока жив.

Когда-то давным-давно Боги создали Осколок - тот мир, в котором живут все "обычные люди". Наш реальный мир. Как это ни банально, но они использовали его в качестве помойки, куда сбрасывали всё, что им было не нужно, и куда отправляли самых отвратительных существ за ненадобностью. Но так уж устроено все сущее – когда Боги открывали двери в Осколок, туда ненароком проваливались некоторые создания из мира Богов. Этим объясняется наличие разных настоящих ясновидцев, целителей и т.п.
Со временем Осколок стал совсем ужасен. Посреди самого крупного города появилась река крови – в неё выжимали всех погибших и просто провинившихся людей и животных. Осколок стал служить Божественной тюрьмой, ибо Боги считали, что не найти на свете места хуже Осколка.
В Осколке тоже были свои Боги – Боги сети. Люди в этом мире играли в игры, где и оставались навсегда, глотали микропроцессоры, которые вызывали ощущения, не сравнимые с обычными наркотиками, устраивали бойни посреди бела дня…
В канализациях и подземках обитали киборги. Старые, с кучей непригодных деталей, они все ещё боролись за жизнь. У них были свои банды, организации, свои наркотики и смысл жизни. Предводителем самой крупной группировки был Оумин – гонщик. Во время гонок он часто попадал в аварии, и поврежденные части тела ему заменяли имплантантами. Со временем от его человеческой части осталось лишь левое полушарие мозга. Когда это случилось, компания, которая снабжала его имплантантами, заявила, что теперь он их собственность. Но Оумину удалось сбежать, и он возглавил самую крупную организацию киборгов, фактически войдя в историю Осколка.
Именно он в один прекрасный день помог заблудившейся во тьме девушке по имени Табириск. Она рассказала ему свою историю. Несколько лет назад она и ещё несколько существ были изгнаны из мира Богов за организацию под названием «Empty Skies» (Пустые Небеса), основной задачей которой было свержение Богов с их небесных тронов. Их сослали в Осколок. Табириск не знала, что ей теперь делать в этом отвратительном незнакомом мире. Но Оумин помог ей. Несколько лет Табириск провела среди киборгов, изучая различные боевые искусства, и со временем даже научилась использовать магию в этом мире.
Прошло 7 долгих лет. Все члены «Empty Skies» сумели найти друг друга в Осколке и объединились. Теперь им предстоит отправится в мир Богов, дабы установить справедливость в этих небесах.

Снег последними хлопьями октября прячет под собой ведьмины круги: багряно-рыжие мухоморы покрываются едва ощутимым инеем и медленно погибают внутри синоптической тюрьмы - холод сожрет яркий цвет, ветер проникнет сквозь податливые мёртвые ткани и разнесёт яд по городам. Тебе - мне. Гриппозной бледностью, отравленным потом болезни, распухшими пальцами - простое, закономерное заболевание с инкубаторным периодом в три-четыре месяца - в осень.

Звенят могильные бубенчики ...

да, мне не стать Стругацкими

К сожалению тех, кто желал бы, чтобы я написал книгу о философических сентенциях окружающего пространства, книгу я, кажется, готов написать только о Могильщике. Который собирает потерянные - смысл жизни, интерес, любовь, мечты, время; хранит удаленную информацию и потерянные предметы, и перезахоранивает людей с забытых и неизвестных могил. Основной концепцией служит соединение мира, что видите и мира Могильщика на фоне моих собственных прошлых-будущих жизненных злоключений. Вопрос на открытом обсуждении. Хоть каком-нибудь.

Благодарности